west coast ✘ the 1975

6. прибрежное кантри & ода безрассудности

- Ты пропала на четыре года.

Она снова прячется за кудрявыми космами и закрывает глаза, как будто и вовсе ничего не слышит, но он продолжает пытливо разглядывать её в упор, следуя за каждой веснушкой и родинкой на розоватых щеках, изящной шее и округлых плечах. Ветер развивает бледно-лимонное парео и пока Флойд крепко держит его, зажимая пальцами, он напоминает флаг. Словно этот пригородный пляж - их самопровозглашённое государство, что-то единое, напитанное солнцем и неторопливым весёлым гомоном.

Мэттью закуривает и протягивает худые ноги на раскаленный песок. Ему впервые хочется, чтобы ночь не заканчивались, он наверное слишком пьян и устал. На мгновение Скай думается, что тот пятнадцатилетний Хили исчез и появился он. Тот самый, кудрявый, немного беспорядочный и пьяный, с зияющей дырой в груди, сквозь которую видно луну. От прежнего Хили пахло жженой спичечной серой и морем.

Он вырос здесь, под палящим солнцем, закончил школу, где его считали белой вороной. Мэтт просто не был одним из тех, кто родом из Калифорнии: говорил поэтично и никогда не гордился собственным невежеством. Все знают, побывать здесь - счастье, но даже счастье фигурально, жизнь в штате безжалостна.

- Ты же знаешь, была причина, - сожалеет она.

Хили молчит, только пересыпает шершавый песок из ладони в ладонь и хмурится. Тихо. Кажется слышно, как беспорядочно витают мысли в голове и как падают звезды. Уже тлеющий костёр только потрескивает, пуская последние чёрные искры, пахнет сгоревшим зефиром и патокой.
А где-то совсем близко раскатистым эхом доносится смех Джо и Софи - довольно привлекательной девушки, подрабатывающей спасательницей, день через день, на пляже Риверсайда.

Впереди - мили асфальта, крики сумасбродных чаек и тихая музыка, почти такая же, как едва осязаемое биение сердца и шёпот июньского ветра. Скайлар кажется, что все исправимо и эти три месяца предназначены для того, чтобы позабыть о Неваде, пусть там также солнечно, как и здесь, но чувство неправильности было словно её частью с самого приезда туда. Она вращала звезды на кончиках пальцев, но это так и не сделало её счастливой.

Возможно, счастье заключалось в том, чтобы петь о любви, сидя у костра и пускай это звучит так банально, но Скайлар действительно думает, что Мэттью Хили - воплощение чего-то абсолютно сумбурного, тёмного, но невероятно притягательного. Желание поделиться нерастраченной нежностью все сильнее и сильнее окутывает Флойд, она закрывает глаза и делает медленный вдох, позволяя наполнить свои лёгкие запахом бриза и сигаретного дыма в сочетании с ментоловой жвачкой Мэтта, вкус которой остаётся на его губах сладковатой прохладой.

Она находит себя в отражении его пьяных, слезящихся глаз и тени на песке, которую отбрасывает его тело, сталкиваясь с тускловатым светом пляжных фонарей. Скайлар Флойд состоит из множества мельчайших деталей, но прежде всего, из желания дать обрести душевный покой парню, чье сердце разбито, а осколки его утеряны.

Прибрежное кантри, которое можно услышать только у побережья Сайда, тот час же сливалось воедино с шумом прибоя, словно так и задумано. Нечто родное и давнее, ятрит душу и Мэтти вглядывается в небо, желая потеряться в чёрной, неизведанной бесконечности. И все по прежнему остаётся избитым, рутинным: они ничтожны, в этот самый момент, пока города горят чужой любовью, а жизни падают с вышек, в попытке обрести покой.