Театр Абсурда

1

Будь проклят тот день, когда я, не послушав совета родителей, сунулась в мир под названием «Медицина». Эта мысль вертелась в моей голове уже пару месяцев после окончания университета и получения, так страстно желаемого когда-то диплома с отличием. Ну почему я не послушала в своё время своих родителей—врачей? Я стояла посреди заваленной вещами комнаты и с нарастающим ужасом оглядывала ее. И они называют это «очень хорошим вариантом»? — Невилл! — злость била через край. Это же надо! — Невилл! Спустя какое-то время, до моего слуха донеслись шаги. По этой странной лестнице со второго этажа осторожно спустился мой бывший одногруппник Невилл Лонгботтом. Вот если бы эта чертова лестница под ним обвалилась, я даже страдальческую мину на лице не сделала бы. Лестница эта — просто произведение искусства какого-то неизвестного авангардиста. Очень узкие ступеньки, очень скользкие и их очень много. Перила выглядят чертовски неудобными и неустойчивыми. При взгляде на них, создается такое ощущение, что они отвалятся из-за какого-нибудь неосторожного движения и погребут под собой и лестницу, и часть квартиры. Жуть. — Герми, ты чего кричишь? — настороженно спросил Невилл. — Чего я кричу? Интересно, когда вас риелторы водили по этой квартире, они что с вашими глазами сделали? Или они просто показывали картинки на компе, называемые «до и после всемирного апокалипсиса»? — довольно спокойно проговорила я. — Зато дешево. — Дешево. Нет, я не против, что это дешево. Но жить в этом сарае — это не предел моих мечтаний. — Вариантов лучше за эти деньги всё равно не было. Смотри, дом расположен практически рядом с твоей работой. Да и нам легко добираться... — Вот сейчас лучше помолчи. — Невилл благоразумно заткнулся, а я начала более детальное обследование нашего жилища. После окончания медицинского университета, нас с Невиллом распределили в центральную многопрофильную больницу «Хогвартс» (лично мне, это древнее название больше «хоспис» напоминало, но это лирика). Мне было абсолютно безразлично, где проходить двухгодичную ординатуру, потому что дивидендов эта, в общем-то, обычная практика не принесет никаких, как и хорошего настроения от вечной эксплуатации молодого специалиста более опытными коллегами. Да, и более-менее приличного заработка тоже можно не ожидать. От той мелочи, что платят ординаторам, становится смешно даже санитаркам, которые работают в этой же больнице. Почему Хогвартс? Все просто. Лучшие выпускники должны работать в лучшей больнице. Ладно, стерпим как-нибудь. Главное, чтобы главный врач адекватным человеком оказался и с нормальным руководителем повезло. Правда, сомневаюсь, что в терапевты идут эти самые адекватные и нормальные люди. Как и в медицину, в общем. Невилл каким-то непостижимым образом умудрился попасть в золотое отделение патологической анатомии. Каким образом его туда занесло, он ответить и сам не может. Когда на церемонии вручения дипломов нам с улыбкой выдали листочек с направлением для прохождения дальнейшего обучения не в Лондоне, мозговой штурм включился практически сразу. Где жить, где брать деньги и что, собственно, мы забыли в Шотландии? То, что по отдельности снять квартиру мы с Невиллом не в состоянии, было очевидно для всех. Такой подлости от нашего университета Лонгботтом просто не ожидал. Женившись на Ханне Аббот практически сразу перед выпускными экзаменами, он не думал, что их разбросает по разным углам Великобритании. Ее, как липидолога, оставили в престижной кардиологической клинике в Лондоне, а Невилла за особые успехи в обучении Люциус Малфой, заведующий патологоанатомическим отделением Хогвартса, решив дать ему дорогу в безбедное будущее, пригласил проходить обучение, независимо от конкурса, в свое отделение под своим же чутким руководством. Чем Невилл заслужил такое внимание, мне неведомо. Даже несмотря на то, что во время проходившего в университете секционного курса я оказалась в рабстве у кафедры патологической анатомии. Случилось это благодаря еще одной звезде нашего курса, с которой, кстати, мы и будем жить теперь в одной квартире. Гарри Поттер умудрился разбить личные микропрепараты Люциуса Малфоя. Препараты были взяты мной под личную ответственность для подготовки к экзамену. Доктор Малфой в то время по совместительству работал на кафедре доцентом. Попала я в рабство на такое продолжительное время, что работать у этих павлинообразных надухаренных мачо мне расхотелось просто катастрофически. А ведь было когда-то желание пойти в науку. М-да, а теперь я обычный терапевт. Время, как оказалось, меняет приоритеты. Особо не блещущего в обучении Поттера так же направили в Хогвартс. Нет—нет, парень он талантливый, но немного зазнавшийся, что ли. А вообще, вот куда еще можно направить ординатора, если его родители работают в этом самом Хогвартсе и занимают приличные должности? Мать Гарри — Лили Поттер — заведует отделением акушерства и гинекологии (одним из самых престижных отделений, между прочим). Отец — Джеймс Поттер — занимает руководящую должность никому не нужного (на мой практичный взгляд) отдела статистики. Когда-то Джеймс был хирургом, но быстро понял, что можно зарабатывать приличные деньги, особо при этом не напрягаясь, и ушел в статисты. Гарри же зачем-то решил стать анестезиологом-реаниматологом. На мой, да и не только на мой, взгляд, это одна из сложнейших профессий в медицине. Сложнейших не столько в техническом, так сказать, плане, сколько в моральном. Лили покачала головой, но добилась для сына места ординатора-анестезиолога. Не знаю, что из этого получится. Поживём — увидим. Правда, родители Гарри буквально пару месяцев назад подумали и решили притормозить денежное спонсирование своего любимого сыночка, который недавно женился на Лаванде Браун, еще одной нашей однокурснице. То ли невестка им не понравилась (что маловероятно, потому что она теперь работает в отделе статистики, мешающим жить и работать врачам—практикам), то ли действительно решили, что мальчик вырос и теперь должен учиться жить самостоятельно. Вот так и оказалось, что четыре врача—ординатора, на которых после окончания университета этому самому университету стало благополучно плевать, оказались в Шотландии без жилья и денег, зато начинающими работать в престижном месте. Квартиру искали Поттер с Лавандой. Невиллу было все равно, как и мне. Но... Если бы я знала, что именно они найдут!.. Дом был неплохой. Кроме квартиры, которую выбрали наши молодожены. Двухэтажная квартира с балконом. Наверное, это единственное преимущество, которое можно было здесь найти. Я ходила по нижнему этажу и оглядывала стены. Вон та вмятина очень была похожа на вмятину от удара кулаком. Ага. А вот и кровь на обоях. Я надеюсь, здесь никто не умер мучительной насильственной смертью. А то мало ли. Обои, кстати, очень дорогие. Были когда-то, до того как их кто-то ободрал, а затем склеил, используя даже не прозрачный скотч, а строительный какого-то весьма неприятного цвета. На кухне не было электричества. Когда я пощелкала выключателем от люстры, висящей на потолке, ничего не произошло. Я попробовала еще раз — безрезультатно. Невилл прошел мимо меня и, подойдя к одному из столов, нагнулся и чем-то там щелкнул. В дальнем углу кухни зажглась лампочка. Обычная такая лампочка, ватт на двадцать. Сказать, что пользы от нее было никакой, — ничего не сказать. Я вдохнула и выдохнула. Раз пятнадцать. — Почему выключатель находится под столом? — мягко проговорила я, сжимая зубы. — Гермиона, откуда я знаю? Я сам на него наткнулся случайно, — виновато развел руками Невилл. — Ну, судя по состоянию квартиры, люди, проживающие здесь до нас, большую часть времени находились в ползающем состоянии. Видимо, им так удобнее было. И правда, зачем лишний раз поднимать свои конечности, если можно подползти и сотворить свет. — Я обвела взглядом кухню. — Ладно, в принципе, жить можно. Если все отмыть и почистить. Ну, может быть, еще небольшой косметический ремонт сделать. Обои, например, переклеить. Ладно. И то, что в холодильнике отсутствует дверца на морозильной камере, тоже ничего. Зато температура во всем холодильнике всегда будет примерно, как в морозилке. И даже наплевать, что размораживать этот, конечно же, улучшенный кем-то, холодильник придется, как минимум, раз в неделю. Но скажи мне, пожалуйста, что это такое? — я ткнула пальцем в прибор, напоминающий кухонную плиту. — Плита. Кухонная, — задумчиво проговорил Невилл. — А почему она так странно выглядит? — судя по звукам, доносящимся из прихожей, Лаванда с Гарри вернулись «домой» из Хогвартса. — Гермиона! Ты уже видела этот чудо—агрегат? — влетел в комнату радостный и, как обычно, взъерошенный Поттер. — Это же настоящая газовая плита! — Гарри, я прекрасно вижу, что это газовая плита. Только почему она такая старая? — я практически перешла на крик. — Да какая разница! Смотри, я тебя сейчас научу ею пользоваться! — Поттер достал спички из кармана и гордо подошел к этому чуду начала двадцатого века. Зажег спичку и, вертя ручки, начал поджигать газ. Получилось зажечь только одну конфорку. Одну. Из четырех. — Ну, получается, работает только одна, — пожал плечами Гарри. — Но работает же! Мне захотелось побиться головой о стену. Но я очень быстро передумала. Вмятин на стенах и без меня и моей головы было достаточно. Кран не закрывался до конца и капал, издавая при этом ужасный, бьющий куда-то вглубь черепа, звук. Я постояла несколько минут, разглядывая раковину. — И что? С этим ничего сделать нельзя? — Кап. Кап. — Можно. Я сделаю, как только время появится, — пробормотал Невилл и, выйдя из кухни, начал подниматься по шатающейся лестнице наверх. — А ты уже видела свою комнату? — подошла ко мне Лаванда. — Да. Меня вполне устраивает комната на первом этаже, — равнодушно проговорила я. Чтобы я по собственной воле каждый раз рисковала жизнью, поднимаясь, а затем спускаясь по этой лестнице? Я как-нибудь в проходной комнате поживу. Да и кухня с туалетом ближе. — Но в этой комнате будем жить мы с Гарри! — вздернула подбородок миловидная девушка, непонятно каким образом умудрившаяся закончить университет. — Нет-нет. Что вы! Вы только что поженились и вам просто необходима отдельная комната, правда, Гарри? — Что? — непонимающе уставился на меня мой сокурсник. — Говорю, вам комната нужна. Отдельная. А не проходной двор. Я права? — раздельно, сквозь стиснутые зубы проговорила я. Еще немного, и я останусь, видимо, без зубов. — Но мы решили... — Да мне плевать, что вы там решили! Мне нравится эта комната! — Но Гермиона! — закричала на меня Лаванда. — Ты еще ногами потопай, — с усмешкой проговорила я и увидела, выползающих из-под дивана, зеленых черепах. — Это что за хрень? — Черепашки, — с любовью в голосе проговорила миссис Поттер. — Я вижу, что это не гуманоиды с планеты Нибиру! Какого черта эта зеленая живность делает здесь? — Ну, мы подумали, что черепашкам внизу будет комфортнее. Поэтому... — Поэтому вы берете с собой этих... черепашек и тащите наверх вместе со своими вещами! — черепашки. Ха-ха... — У тебя же есть кот! — Который сожрет твоих гуманоидов сразу же, как только я его перевезу! — Но они же могут упасть с лестницы! — я недоуменно на нее уставилась. Что они могу сделать? — Реанимируешь! У тебя муж реаниматолог! А Невилл вскроет, если что! — Дорогая, пойдем. И в самом деле. Лучше же наверху. Нам никто не будет мешать... — Но... — Гарри, подхватив супругу под руку, быстро увел её наверх от греха подальше, не дав развить ей тему черепашек. Я устало опустилась на диван. Черепашки. Весело будет... Наверное. Быстро взяв себя в руки (зачем раскисать раньше времени), я начала разбирать коробки. Так. Это Лаванды. Это снова Лаванды. Это еще раз Лаванды. Кое-как найдя коробку со своими вещами, я оглядела комнату: ну, и где здесь шкаф? Хоть какой-нибудь? — Невилл! — прокричав это, я бросилась по лестнице наверх, рискуя при этом сломать себе шею. Забыв постучаться, я ворвалась в комнату, где застала своего друга, раскладывающим вещи на полки в огромном шкафу. — Невилл, я передумала. — Что? — Я буду жить здесь, а ты внизу, — я устало облокотилась на стену. — С чего это? — недоумевающее смотрел на меня парень. — У тебя есть шкаф. — Не аргумент. — Еще какой. Внизу шкафа нет. — То есть ты хочешь сказать, что мне шкаф не нужен? — вопросительно посмотрел на меня опешивший Невилл. — А зачем тебе шкаф, причем такой большой? — я подошла к предмету спора и с любовью заглянула в него. — Не поверишь — хранить вещи. — А в сумку они уже не помещаются? — Гермиона, с тобой все в порядке? Вещи в сумке не хранят! — Я тебе полочку выделю. Вот эту, — я ткнула пальцем в самую крошечную полку, понимая, что веду себя, как дура. Но злость и какая-то усталость брали вверх. — Какая полка! Я что, к тебе в комнату буду ходить в любое время суток? — вспылил Невилл. — А что такого?! Если бы я жила внизу, вы бы мимо меня постоянно бродили! — То есть ты хочешь сказать, что из одной проходной и одной отделенной комнат ты хочешь сделать две проходные? — Невилл! Ну что ты за человек! Мне нужен шкаф! — Мне тоже нужен шкаф! — Да что ты заладил, мне нужен шкаф, мне нужен шкаф! Ты просто в проходной комнате жить не хочешь! — Не хочу! — А мне без разницы, где жить! Мне нужен шкаф! Наш, в общем-то, бессмысленный спор прервал звонок телефона Невилла. — Да, дорогая. Да, въехали. Нет. С Гермионой орем друг на друга. Что? Чтобы я уступил? — я решила деликатно выйти из комнаты и подождать окончания разговора на лестнице. Ругались они долго. В общем, я не вникала в суть, но, кажется, вопрос о комнате и очень нужном мне предмете интерьера даже в этом разговоре стал яблоком раздора. Из комнаты Поттеров не доносилось ни звука. Интересно, это хоть как-то связано с нами? Решив, что сражение проиграно, но война только началась, я начала осторожно спускаться к себе вниз. На столе надрывался мой телефон. Кому я понадобилась в такое время? Увидев на дисплее номер Ханны, я всплакнула про себя. — Да. — Гермиона. Вы что, не можете поговорить без криков и ругани? — донесся до меня раздраженный голос Ханны. — Мы нормально разговариваем! — я сорвалась на крик. — Да? А это что? — Я нормально со всеми разговариваю! — да что все на меня кричат-то сегодня? — Может, хватит вам вести себя, как дети годовалые?! — Я не веду себя, как ребенок! — Да что ты говоришь? Все, хватит уже. Сядьте и поговорите нормально. Иначе я приеду и распилю этот гребанный шкаф! — на этих словах она отключилась. Я тряхнула головой и побрела наверх договариваться мирным путем (если получится, конечно). — Невилл, — я осторожно заглянула в комнату. — Ты злишься? — Нет, — спокойно ответил он. — Давай так: эта комната остается за мной, а эту рухлядь мы спускаем к тебе вниз. И ты выделяешь мне какую-нибудь полку и пару вешалок. Идет? Я, хлюпнув носом, кивнула. — И как вы это будете делать? — Что? — Спускать его вниз. Вы вдвоем не справитесь. Этот шкаф большой слишком. Может, соседей попросим? Невилл задумался. — И ты думаешь, нам помогут? — Нет, но за спрос, как говорится, денег не берут. Поквартирный обход соседей я решила начать с квартиры напротив. Может, хоть здесь мне повезет, и я сразу наткнусь на здоровенного мужика, занимающегося гирьевым спортом, как минимум. Позвонив в дверь, я начала ждать. Спустя секунд двадцать дверь открылась. В общем, с первым пунктом мне повезло: на пороге стоял мужчина в халате, лет тридцати — тридцати пяти, не больше. Высокий, подтянутый, но явно не спортсмен. Что сразу заставило обратить на себя мое внимание, так это его руки — изящные кисти с длинными пальцами. Я бы сказала, руки аристократа или пианиста. Мужчина тряхнул черными мокрыми волосами (видимо, я вытащила его из душа) и неприязненно посмотрел на меня. — Ну? — Здравствуйте, я ваша новая соседка. Мужчина приподнял бровь, продолжая пристально меня разглядывать. Надежда на то, что холодные черные глаза смотрят уже более дружелюбно, пока не появлялась. — Чем обязан в столь ранний час? — произнес он с какой-то язвительной ухмылкой. — Повод, надеюсь, весомый. Потому что соль после одиннадцати вечера я не раздаю — примета, говорят, плохая. — Я не посмотрела на часы, — тихо проговорила я. — Просто, понимаете, у нас... — Нет часов? — закончил за меня мой собеседник. — Причем здесь часы! У нас есть шкаф... — Как интересно, у меня тоже есть шкаф, — равнодушно продолжил он. — Может, вы меня сначала выслушаете, а потом будете язвить?! — вспылила я. Да что он себе позволяет? Заставить этого пианиста таскать нашу рухлядь стало делом принципа. — Может. Продолжайте. Очень занимательная история, у вас есть шкаф. — И его нужно спустить вниз. — Так в чем проблема? — он продолжал ухмыляться, а у меня впервые в жизни появилось желание кому-то врезать. Тот случай с сыночком Малфоя в счет не идет. Ситуация другая, там первым был удар, а потом желание сделать это и, возможно, повторить. — У нас некому это сделать, — прошипела я. — Судя по гомону за стеной, вас там как минимум человек семь. — Четверо, и только два парня. Но они не смогут перенести его сами. — Я стесняюсь спросить. Хотя о чем это я, когда я стеснялся? У вас там шкаф такой огромный или парни такие хилые? — его речь прервал звук открывающейся двери третьей квартиры, находящейся на нашем этаже. На лестничную площадку вышла миниатюрная хрупкая блондинка с вьющимися волосами. Чертами лица она напоминала скорее куклу, чем живого человека: накрашенное лицо (в одиннадцать вечера), длинные ресницы и просто огромные голубые глаза. На ней был миниатюрный халатик небесно-голубого цвета. Судя по всему, это наша соседка? М-да. Хороши соседи: неприятный мужик, который постоянно хамит, и кукла Барби по другую сторону. — Северус? А с кем это ты разговариваешь так поздно? — обратилась блондинка к моему собеседнику, который на секунду прикрыл глаза. Потом, придав своему лицу приличное выражение добродушного маньяка—убийцы, повернулся к девушке. — Здравствуй, Ромильда, еще раз. Это наша новая соседка, эм... — Гермиона. — Очень приятно, Гермиона, — улыбнулась одними губами Ромильда. — Северус, у меня... — Гермиона, вы, кажется, говорили, что вам чертовски мешает жить какой-то шкаф? Так что же мы стоим? Уже полночь, а предмет обсуждения еще не на своем законном месте, — проговаривая это, он практически впихнул меня в мою же квартиру и закрыл за собой дверь. Повернувшись ко мне, он сказал, — только не думайте, что я сегодня возьмусь что-то кому-то перетаскивать. — Если вы не сделаете этого сегодня, тут произойдет резня, и останется после нее куча трупов, — тихо прокомментировал Невилл, спускаясь к нам вниз. — Что, всё так серьезно? — усмехнулся Северус. — Мне все же кажется... Что ему казалось, мы так и не узнали, потому что вопль, раздавшийся где-то с середины лестницы, заставил нас всех вздрогнуть. — Доктор Снейп?! — О боже. Я же вроде в последнюю неделю не грешил. Ну если и грешил, то не очень сильно. За что ты так со мной? — доктор Снейп, произнося эту пламенную речь, возвел глаза к потолку. — Поттер, только не говорите, что вы тоже здесь живете. — Гарри, вы знакомы? — мой вопрос улетел в космос, потому что услышан не был. Поняв, что ответа я не дождусь, я обратилась к мужчине. — Может, все-таки займемся шкафом? — Вы знаете, Гермиона, я теперь понимаю, почему вы решили позвать меня на помощь. Если бы этим делом занялся Поттер, то я сомневаюсь, что этот ваш драгоценный шкаф остался бы целым, — и он, отодвинув плечом Невилла в сторону, решительно стал подниматься наверх. Поравнявшись со всё ещё стоящим на лестнице Гарри, Северус осторожно обошел его и продолжил своё восхождение. На втором этаже находилось две комнаты. И, естественно, никто не сообщил мужчине, в какой именно находится пресловутый шкаф. Поэтому он вошел в первую попавшуюся ему на пути комнату. То, что он ошибся дверью, стало ясно по визгу, донесшемуся со второго этажа. Я усмехнулась. А вот всегда нужно находиться в курсе событий, творящихся в месте, где ты живешь, а не отсиживаться в комнате. Не испугалась бы тогда мужика в халате, нагло вломившегося в твои апартаменты. — Пардон, мисс, — в голосе говорившего не было даже намека на раскаяние. Очнувшийся Гарри галопом понесся спасать жену. Однако, делать ему этого не пришлось. Хлопнула дверь и, предположительно, из небольшого коридорчика между комнатами раздался жизнерадостный голос. — Я знал, Поттер, что вы большой оригинал. Но, признаться, люстра Чижевского произвела на меня впечатление. — Какая люстра? — Чижевского. Хотя кому я это говорю? Это, Поттер, такая металлическая хрень, что висит у вас под потолком. Говорят, — голос мужчины стал ниже и в нем появились какие-то бархатные нотки, — что она микробов убивает. Да-да. Так что, Поттер, вам следует, как минимум, опасаться, живя с ней в одной комнате. Нет, ну что за хам, этот доктор Снейп. Я чувствовала, что начинаю закипать от праведного возмущения. Внезапно идея привлечь его к спуску шкафа показалась мне не такой уж заманчивой, как в начале. — Так где же ваш шкаф? — мне показалось или этот Снейп действительно начал наслаждаться ситуацией? Мы с Невиллом переглянулись и он, вздохнув, начал подниматься. — Он в моей комнате, — тихо, видимо пытаясь не нарваться на язвительный ответ, пробормотал Лонгботтом. — Я так понимаю, что ваша комната не та, где на кровати возлежит прелестное юное создание под замечательной люстрой? Или я за Поттера зря переживаю и шкаф нужно забрать именно из этой комнаты? — Нет, шкаф нужно вытащить из другой комнаты, — все также тихо проговорил Невилл. — Тогда, может, мы уже займемся делом? Мне, знаете ли, еще охота сегодня ночью поспать, — язвительности в голосе соседа прибавилось. И они занялись делом. То есть шкафом. По крайней мере, попытались его хотя бы сдвинуть с места. После нескольких неудачных попыток, Снейп посмотрел на этот раритет корпусного зодчества с видимым непониманием. Потом обошел его с двух доступных ему сторон и тщательно осмотрел боковую стенку шкафа, вплотную прислоненную к стене. Округлив глаза, он открыл дверцу и заглянул внутрь. Потом, обернувшись к нам, практически нормальным голосом проговорил: — Я понимаю многое, но зачем прикручивать шкаф к стене? Мы недоуменно переглянулись. — А мы откуда знаем! В этом доме и выключатель под столом находится, и кровь по обоям тонким слоем размазана! Мы абсолютно без всякого понятия, что здесь творилось до нас! — я уже практически кричала. — А, ну да, ну да. Здесь еще дверь на лоджию забита и, судя по запахам, которые доносятся до моего балкона, там усердно что-то гниет. Так, и долго я еще буду просто так стоять без шуруповерта в руках? — У нас его нет, — тихо проговорил Невилл. — Вы въехали в такую квартиру и даже не запаслись такой полезной штукой? Поттер, я в тебе никогда не сомневался. Ну, хоть отвертку дай. После минутной тишины сосед, ничего не сказав (что безумно меня удивило), спустился вниз и вышел из нашей квартиры. Я подумала, что все — не видать мне шкафа. Почему-то мне взгрустнулось. Но ненадолго. Раздался звук открываемой двери и к нам в комнату вновь вошел доктор Снейп в штанах и майке (в общем-то верно — в халате тащить что-то тяжелое явно было бы неудобно), и, самое главное, с каким-то чемоданчиком в руках. Из которого спустя некоторое время на белый свет был извлечен шуруповерт. Подойдя к шкафу и выкрутив восемь шурупов из пресловутой стенки, он быстро отскочил в сторону от заваливающегося вперед предмета мебели и горы старых книг, которые лежали наверху этого деревянного монстра. Когда пыль немного улеглась, сосед решил нарушить тишину: — Мне обратно его привинтить или все-таки место дислокации ему менять, наконец, будем? Ребята подошли к шкафу и втроем и под руководством соседа, взяв его на руки, потащили вниз. Невилл с Гарри тащили шкаф, ухватив вдвоем за один конец. Снейп один взялся за другой. По едва слышным ругательствам, произносимым сквозь стиснутые зубы, парни, скорее, мешали ему, чем помогали. Кстати, сосед, несмотря на некоторую астеничность, оказался очень силен физически. Во время их спуска у меня несколько раз проскальзывала мысль, что лестница не выдержит и рухнет под весом троих мужчин и одного шкафа. Но все обошлось, и этот раритет занял свое место в углу. Сосед ушел сразу же после этого важного события, ухмыльнувшись и сказав на прощанье какую-то очередную гадость Гарри. Я же опустилась на диван. Сил не осталось ни на что. У меня вообще сложилось ощущение, что этот шкаф я перетаскивала сама, причем в гордом одиночестве. Разборку вещей и приведение нашего жилища в божеский вид я решила оставить на завтра. Но перед тем, как завалиться спать, я все же спросила у Гарри: — Откуда ты его знаешь? — Кого? Снейпа? — Гарри криво улыбнулся. — Он будет моим руководителем. О его сволочизме в Хогвартсе легенды слагают. Но в своем деле он лучший. — Ну, что я могу тебе сказать? Крепись, друг. Все, спать! Чувствуется, что завтра будет очень трудный день.