Театр Абсурда

3

Сегодняшний день не задался с самого утра. Нам так и не удалось разбудить Гарри, чтобы отправить его на работу. Он только подушкой отмахивался и бурчал что-то неразборчивое себе под нос. В клинике же меня прямо у входа перехватил Драко Малфой. Этот парень после того, как получил от меня в нос, стал относиться ко мне как-то покровительственно. Вот и сегодня, подцепив под локоть, он потащил меня по отделениям знакомить со структурой больницы. Странно, что Драко решил стать неврологом. Не сидел под крылом у отца, а выбрал одну из самых трудных профессий. В ординаторской отделения интенсивной терапии я пережила не самые лучшие минуты в своей жизни. Я начинаю понимать, почему доктор Снейп считается лучшим реаниматологом. Он может так вывести из себя, что бедные, находящиеся при смерти больные, скорее всего, предпочитают как можно быстрее придти в себя, лишь бы убраться от него подальше. Что за невыносимый человек?! Я так и сказала Тонкс, когда мы шли к месту моей постоянной дислокации. Она тогда рассмеялась и сквозь смех проговорила: — Знаешь, ему как-то сказали об этом почти твоими словами, на что Северус невозмутимо так ответил: «Вы ошибаетесь, невыносимых людей не существует. Бывают узкие двери». Я просто не могла не рассмеяться. Но смех смехом. А с Гарри нужно что-то делать. Этот день был всего лишь ознакомительным. Разумеется, к больным меня никто не подпустит, не удостоверившись, что я хотя бы знаю, с какой стороны находится печень и где располагается сердце. Поэтому я решила сбегать домой, благо недалеко, и попробовать все-таки разбудить Поттера. Разбудить Гарри удалось, правда не сразу. Накричались мы друг на друга от души. Вылетев из квартиры, я нос к груди столкнулась с соседом. Он-то что дома делает? Ему же, вроде бы, полагается сейчас находиться на рабочем месте и кого-нибудь усыплять или наоборот в чувство приводить. Одарив Снейпа злобным взглядом, я махнула рукой в сторону своего жилища, не ответив на очередную гадость. И затем побежала на работу. Моим наставником была назначена Минерва МакГонагалл. С виду довольно суровая женщина, а на самом деле... Ее постоянно нужно было ловить где-то в необъятных коридорах огромной клиники. Потому что она постоянно бегала, пытаясь облегчить участь своих больных и договориться с заведующими различных отделений полюбовно. Чтобы госпитализировать больного, нужно было, чтобы он через отделение Снейпа прошел. А Минерва действительно переживала за своих, в большинстве случаев, непутевых пациентов и пыталась не доводить их до ручки. Нельзя сказать, что это ей всегда удавалось, но она пыталась. В общем, пока мой руководитель где-то носилась, мне было поручено принять пару бабулек, которые были здоровее, чем все мы вместе взятые, но жили долгое время одни и просто испытывали дефицит общения. Доведенная еще с утра, я с трудом сдерживалась, чтобы не послать бабулек одну за другой по адресу, о котором они, в целом, уже пару десятков лет назад забыли. К обеду, вымотанная до предела, я поплелась в столовую. Есть хотелось просто страшно. Купив провиант, я села за свободный столик. Через пару минут ко мне присоединился Невилл. Лаванда, которая, в отличие от мужа, пришла на работу вовремя, села за стол с девочками из статистики. Все вместе они образовали этакий цветник, на который присутствующие в столовой мужчины нет-нет, да и поглядывали. А еще минут через пять на наш столик плюхнул свой поднос Драко. — Малфой, — простонала я, — ну что тебе еще от меня нужно? — Большой и чистой любви? Шутка. Не вскидывайся. Просто я хочу немного просвятить вас, мои бедные коллеги, в том кто есть кто в этом дурдоме. А где это лучше всего сделать? Ну конечно в столовой, которую уж точно никто не проигнорирует своим вниманием, за исключением главного врача да операционной бригады, которая, похоже, уже закончила свое потрошение какого-то бедолаги и с минуты на минуту присоединится ко всем жаждущим вкусить пищи. — А ты-то откуда всех знаешь? — удивился Невилл. — А у меня здесь родители работают, так что я почти с самого детства здесь нахожусь, — Драко самодовольно улыбнулся. — У Гарри здесь тоже родители работают. — Ну, получается, что я, в отличие от Поттера, не только футболом увлекаюсь, — пожал плечами Малфой. — Вы будете слушать, или мы сейчас пообедаем и разбежимся? Я вздохнула и кивнула. Окунаться в мир сплетен мне не хотелось катастрофически, но судя по тому, что я уже видела и слышала (от все тех же пресловутых представительниц клуба «кому за 70») пройти мимо всего этого мне не удастся. — То, что ты сейчас живешь со Снейпом... — шепотом начал Драко. — Не с ним, а рядом. И не смей при мне больше такое говорить! — вспылила я. — Да что ты завелась? — усмехнулся Малфой. — Ладно, то, что вы живете рядом, говорит о том, что вы живете рядом и с Ромильдой Вейнс, — и парень некультурно ткнул пальцем в сторону знакомой мне уже девушки. — Ее вам следует опасаться. Так-то она безобидная, но если она углядит в тебе соперницу, то тебе несдобровать. — Соперницу? — я удивленно воскликнула. — Ну, да. Если она какими-то участками своего, безусловно, имеющегося где-то спинного мозга заподозрит, что ты встречаешься с Северусом — она тебя съест. — Драко, не шути так, — я рассмеялась. — Я и не шучу. Она вбила в свою блондинистую голову, что они со Снейпом просто созданы друг для друга, и теперь Вейнс просто преследует его повсюду. — А он что? — с любопытством включился в разговор Невилл. — А он делает вид, что с предметами интерьера не разговаривает принципиально, — улыбнулся Драко. — Таков он. За время своей работы в больницы она приставала ко всем работающим здесь мужикам любого возраста. Теперь же Ромильду благополучно заклинило на Северусе и, похоже, в ближайшее время не отпустит. Знаете, как она представилась в регистратуре Вектор? — Откуда? — Ну, она вошла в кабинет и представилась: «Здравствуйте, я Ромильда». Септима окинула ее взглядом, но все комментарии оставила при себе: «Ну, здравствуй, Ромильда». Девушка, хлопая глазами, выдала следующее: «Скажите, а у вас есть дети?». Вот тут-то хлопать глазами стала уже Вектор и, пробормотав: «Двое сыновей, но они оба женаты», закрыла тему до озвучивания следующих вопросов. Мы с Невиллом рассмеялись. Да, девушка та еще. Еще не знаешь, кто хуже: Снейп или она. — А где она работает? — отсмеявшись, спросил Невилл. — Ах, да. Забыл сказать. Она медсестра у нашего психиатра. Кого она там психиатрирует и, главное, как — история умалчивает. Психиатр у нас, кстати, Барти Крауч. Тот еще тип. Вон он, рядом с Ромильдой сел. — Симпатичный, — вынесла я совершенно женский вердикт. — Ха-ха, скоро ты изменишь свое мнение. Он является замом главного по чему-то там и лезет даже в дела, которые явно не входят в его компетенцию. Северус говорит, что Барти от его больных отличает только то, что он, в отличие от них, дома ночует. А МакГонагалл его иначе, как «козел», еще ни разу не назвала. — Ты всегда цитируешь Снейпа? — в моем голосе проскользнуло раздражение. — Так если он прав, — Драко на мгновение задумался и продолжил. — Тонкс ты знаешь, а Лонгботтому потом покажешь. До недавнего времени Тонкс носила фамилию Люпин. Про их семейную жизнь ходит столько слухов, что дня не хватит, чтобы все это пересказать. Если будет интересно — спросите. Она любит всем подряд рассказывать, какой он у нее милый, добрый и заботливый был, — Драко хмыкнул. — Вот её бывший сидит рядом с Поттерами, Блеком и Петтигрю. Так, про Поттеров ничего не буду говорить, если нужно — у сыночка спросите. Начнем с Блека. Хирург поликлинической службы. Буквально еще лет пять назад был одним из талантливейших хирургов-травматологов. Но виски его быстро понизил в должности. Теперь ему только вывихи вправлять позволяют, и то если неосложненные, да фурункулы на заднице вскрывать. Может даже на работу заявиться в очень нетрезвом состоянии. Определить это очень просто. Если на морде респиратор, то точно из-за того, что выхлоп присутствует. А, в общем, жалко, такой хирург пропал. Петтигрю. Дерматовенеролог. Обожает традиционную китайскую медицину, предпочитая её классической. Так что мой тебе совет, открывай всю имеющуюся у тебя литературу и учись французский насморк лечить самостоятельно. Во всяком случае, почти все врачи — и не только терапевты — так и делают, — Драко перевел дыхание и откусил кусок своего бифштекса. Мы с Невиллом с нетерпением ждали, когда он прожует. Интересно. Пока мы учились в университете, я замечала у него эту страсть к сплетням, но никогда не была допущена в узкий круг детишек потомственных врачей, которые считались элитой университета. Даже странно, что Гарри не попал к ним в компанию. Малфой между тем проглотил кусок и продолжил: — Люпин. Ревматолог-неудачник. Подпольная кличка — «оборотень», — и парень хихикнул. — Какая? — я округлила глаза. — «Оборотень». В последние десять лет в Шотландии было зафиксировано сто пятнадцать случаев системной красной волчанки — и все у него. Похоже, люди наслышаны про его любовь к СКВ и толпами едут лечиться к нему. Хотя, на самом деле, у него чутье на это дело. Придет какая-нибудь дамочка на профилактический осмотр, а он сразу стойку делает. Неплохой доктор. Но мыслит узко. Только в рамках своей специализации. Вроде ответвление терапии, но обычную ангину он уже к Скиттер бежит лечить. — Обалдеть, — присвистнул Невилл. — Волчанка же встречается, в среднем, в пятидесяти случаях на сто тысяч человек в год. — Ага. Я же говорю — «оборотень». Так, вон за тем столиком сидят мои родители. О них я тоже не буду говорить ничего. Скажу только, что мать зовут Нарцисса и она заведующая инфекционного отделения. Могу добавить только одно — к своему отделению она никого близко не подпускает. Пришла к ней Абридж — пальцы веером, «я теперь инфекционист». Ну, от отделения она бежала далеко и быстро. Но про эту жабу разговор отдельный. — Через столик от родителей обосновались медсестры поликлиники. Спраут — старшая, мамочка, просто вечно хлопочущая над своими девочками. Неуловимая, как МакГонагалл. Возникает перед тобой только в одном случае: если она тебе не нужна. Если тебе просто необходимо с ней встретиться, то извини — её нигде не найдешь, даже если будешь перекрывать все ходы и выходы. Амалия Боунс — медсестра Тонкс. Потрясающая просто. Успевает все. Такую бы всем — и порядок был бы обеспечен. Неудивительно, что на нее пытаются скинуть всю поликлиническую работу. Но Тонкс перегрызет глотку, если кто-то обидит Амалию. Собственно, как и Амалия за Тонкс. Вроде обе неконфликтные, и довести их просто невозможно, но Краучу это удается без каких-либо проблем. На этот цирк обычно сбегаются посмотреть все. Если не посмотреть, то послушать — крик обычно стоит на все отделение. На Альбуса в таких случаях они не обращали никакого внимания. Если он пытался вступиться, то перепадало и ему. Аналогично заводятся все при виде Амбридж и Джеймса Поттера. Анджелина Джонсон — медсестра Блека. Пашет, как лошадь. В день может обработать полсотни человек. Когда приходится вместе обедать, она сидит и смотрит на часы. Фраза «У меня еще есть полторы минуты. Можно еще посидеть» меня в прошлый раз убила. Миллисента Булстроуд — относительно недавно работает. Тоже у Тонкс. — А зачем Тонкс две медсестры? — невольно вырвалось у меня. — О... Тонкс назначили исполнять обязанности врача-саркоидолога. Пока не отучат кого-нибудь. И хотя Тонкс и орала на полбольницы, что терапевт к саркоидозу не имеет даже близкого отношения, ее вопли не были услышаны. Ну, тогда еще Альбус Дамблдор рулил больницей, он её умудрился каким-то образом уговорить. Сейчас непонятно, что будет. Кто там у нас еще сидит? Гестия Джонс — медсестра МакГонагалл. Немного медлительная и порой тормозит работу врача, но очень дотошная и свое дело знает, как никто другой. Если появится какая-то новая блажь у Поттера, что, мол, я ночью не спал и придумал поменять какую-нибудь форму учета, добавив одну строку к предыдущей, она будет сидеть до самого закрытия больницы и переписывать эти полторы тысячи бумажек. Наорать на начальство не может, поэтому и пишет. С Амалией такое не проходит, кстати, — Драко улыбнулся и сделал глоток сока. — Вот еще, если начался разговор о терапии, то о Скиттер все сами узнаете. Причем от самой же Риты. Медсестру мне её жалко — Мариэтта Эджком. Скидывает на нее все. Абсолютно. Даже документацию всю за Скиттер заполняет. То, что пишет сама Рита, без слез и смеха не прочтешь. Ну, ты еще встретишься с её шикарными опусами. Сама по себе Эджком тихая и безобидная. У меня от переизбытка информации череп раскалывался по швам. Я уже не понимала, кто где работает и что делает. А Малфой продолжал трещать, абсолютно не замечая, что информацию никто запоминать уже не в состоянии. — За следующим от них столиком сидит Долохов. Уролог. Странно, а чего он там сидит? Опять от операции отвертелся, поди. Она, вроде бы, урологическая. Ну, Северус придет — спросим. Как и детали операции. О ней уже вся больница перешептывается. Рядом с Антонином — Струпьяр. Заведующий рентгенологическим отделением. Как заведующий он, конечно, хорош, может выбить для своего отделения все, что только пожелает. На прошлой неделе со скандалом заполучил какой-то непроизносимый агрегат, с которым никто не знает, что делать. Зато есть. А вот рентгенолог... Мда... Кстати, с ними обедает Луна Лавгуд, ординатор лучевой диагностики. Вы, может, ее не помните, она училась на год младше нас, но потом вдруг у нее проснулись выдающиеся способности, и она сдавала выпускные экзамены вместе с нами. Ничего больше про нее сказать не могу — сегодня ее первый рабочий день. Рыжая за этим же столом, Джиневра Уизли — лаборант рентгенолог. Считает, что знает больше, чем её доктор, что иногда истинная правда. Ее мама — операционная сестра и мать огромного количества детей. Каким образом ей удалось все это совместить — лично для меня загадка. О, господа хирурги пожаловали. Тот, что впереди — Гораций Слизнорт. Заведующий хирургией. Следом за ним идет Регулус Блек — как ни парадоксально, успешный хирург, хоть брат Сириуса, но таких проблем с алкоголем как у него, не имеет. Он, судя по всему, и встал сегодня за стол. И Северус. Он не хирург, как вы уже знаете, но был в составе бригады. — А почему все так всполошились из-за операции? — Невилл недоуменно проводил взглядом раздраженную бригаду. — Да потому что, Лонгботтом, сегодня неоперационный день, и операционные должны были уйти на генеральную обработку. А теперь всем санитаркам и сестрам придется пахать во внерабочее время, которое хрен им оплатится. Регулус тем временем, захватив свой поднос, нагруженный тарелками, решительно направился к столу, за которым сидел Долохов. Слизнорт, подумав, пошагал в том же направлении. Снейп же, оглядев зал, пошел прямиком к нашему столу. Бесцеремонно, даже не спросив разрешения, он уселся рядом со мной. За соседним столиком девочки-статисты захихикали. Снейп очень медленно обернулся и лениво принялся их разглядывать, затем вновь повернулся к нам. — Некоторым девушкам нужно запретить покупать в столовой курицу. — Почему? — поинтересовался Драко. — Не знаю, как тебе, а мне жутко смотреть на то, как они её едят. Очень уж на акт каннибализма смахивает. Я рассмеялась. — Не смейся. Посмотри на них еще раз и запомни, как выглядеть не стоит. — Да какая вам разница, как я выгляжу! — мне хотелось воткнуть вилку ему в глаз, но делать этого на глазах всей больницы было непредусмотрительно. — Никакой. Просто это выглядит отвратительно. Как представитель противоположного пола говорю. Если все твои действия направлены на то, чтобы избежать длительных отношений с мужчиной, выгляди как пережаренная курица с сожженными волосами от постоянного перекрашивания и огромными яркими ногтями, под которыми собирается вся невидимая обычным взглядом микроскопическая нечисть современного инфекционного мира. — Что за операция была? Причем такая срочная? — полюбопытствовал Драко. — Не порти мне аппетит. Если я снова вспомню обстоятельства данного дела, буду слишком долго материться. А этого делать нельзя, ведь среди нас дама, — не глядя на меня, он продолжал поглощать пищу. — О чем вы так мило беседовали? — Я приводил краткое представление находящихся здесь людей. — Всех представил? — усмехнулся сосед. — Вас не успел, — буркнула я. Ну и кто меня постоянно тянет за язык? — Я думаю, что времени меня узнать у вас, доктор Грейнджер, будет предостаточно и без помощи доктора Малфоя. Будут какие-то вопросы — просто стучите в стенку: там слышимость такая, что мы можем переговариваться, не выходя из своих квартир. — Вот смотрите, видите ту странную женщину? Это... — попытался перевести разговор на другую тему Малфой. Он указал на вполне прилично одетую женщину, с короткими вьющимися черными волосами, собранными в небольшой хвост, и неброским дневным макияжем. Единственное, что создавало видимость человека не из этого мира, были очки с толстыми линзами, увеличивающие и без того огромные глаза. — Сибилла Трелони, — закончил за него Снейп, отодвигая от себя тарелку и откидываясь на спинку стула. — Педиатр. В принципе, глядя на коллектив этого отделения, у меня просыпается несвойственное мне чувство жалости. Бедные дети. Один педиатр краше другого. Но Трелони — просто верх авангардизма. То, что было раньше, вообще не передать словами. Хиппи нервно курили в сторонке и обливались горючими слезами при виде молодого доктора. Все это продолжалось ровно до того момента, как на прием пришла жена какого-то чиновника из департамента здравоохранения со своим маленьким ребенком. Откачав мамочку, благополучно забыв при этом про ребенка, больница заполучила себе проблему в виде: «Уберите доктора, не соответствующего занимаемой должности». Альбус посмотрел на это дело и, вздохнув, пошел договариваться с Трелони. Завывая на одной ноте о том, что это ее религия и смысл жизни, она наотрез отказалась менять имидж. Тогда Дамблдор пообещал пересмотреть с ней контракт и повысить зарплату втрое. Услышав это, она резво отдала свой прикид ближайшему бомжу и стала выглядеть как настоящая леди. Правда, замашки умирающего человека, которого периодически заставляют работать, у неё остались. Думаю, если бы ей повысили зарплату в три с половиной раза, нервы терапевтам с постоянно поднимающимся давлением и приступом астмы, которой у нее и в помине нет, она не трепала бы. Гермиона, не переживайте. Вы еще столкнетесь с этой женщиной у себя в кабинете, и не раз. Особенно она зачастит к вам, когда в отпуск уйдет неонотолог доктор Помфри. Кстати, вон она сидит рядом с Сибиллой. Прекрасный специалист и просто хороший человек. Ничего не могу сказать про неё плохого. — Да, она, должно быть, единственный человек в этой вселенной, про которого вы не можете сказать ничего плохого, — пробормотала я, уткнувшись в чашку с чаем. — Гермиона? — старший анестезиолог выгнул бровь. Меня уже начинала раздражать его манера разговаривать со мной то на «ты», то на «вы», то «доктор Грейнджер», то «Гермиона», как-то отстраненно я подумала, что скорее бы он определился что ли. Хотелось ответить что-нибудь едкое, в его же манере, но синдром отличницы обострился очень не вовремя, поэтому я принялась пристально разглядывать чаинки в своей чашке. Снейп рассматривал меня еще с минуту, затем перевел свой взгляд на стол, за которым сидели педиатры, и продолжил. — Алекто Кэрроу. Ничего не скажу, дам только совет. Когда у вас появятся свои дети, никогда не показывай их мисс Кэрроу. Не смотри на меня так. Она не монстр, который питается детьми. Просто её кругозор несколько... узок. — И все? Узкий кругозор? Доктор Снейп, у вас сегодня плохое настроение? — язвительно буркнула я. Он изумленно приподнял бровь и, усмехнувшись, перевел взгляд вновь на Алекто. — Когда я говорил про узкий кругозор, я имел в виду, что он определенно где-то есть, но не в области медицины. Недавно я лицезрел, как эта девушка новорожденному ребенку вместо пупочного катетера поставила желудочный зонд. Ничего особенного, естественно. Такое же в порядке вещей. Я сидела и удивленно хлопала глазами. И это называется одной из лучших больниц Великобритании? Судя по рассказам, тут нет ни одного нормального доктора узкого профиля. — А вот это наш эндоскопист — Кингсли Шеклболт. Замечательный специалист, но немного нудный и дотошный. Раньше работал анестезиологом, но вскоре огромное количество смертей ему порядком надоело, и он решил сменить специализацию на другую, в рамках которой проводятся рутинные исследования, и во время проведения которых еще никто не умирал. — Собственно, так доктор Снейп и стал анестезиологом. Когда Кингсли ушел, толпы желающих занять его место почему-то не находилось. Вот и пришлось переучивать самого молодого и одаренного хирурга в смежную с хирургией специальность, — улыбаясь, поведал нам Малфой. Хирург, значит. Ну-ну. — Кингсли и раньше был невыносим своей чопорной манерой везде искать обоснование абсолютно любых поступков, даже если это не входит в спектр его интересов. Но когда какой-то психопат съел его любимую собаку — он стал просто невыносим, — продолжил заведующий реаниматологии свое повествование, похоже, даже не обратив внимание на реплику Драко. — Вот это — Флер Делакур. Кардиолог. Я с ней контактирую редко, предпочитая консультироваться у Тонкс или МакГонагалл. Ничего не могу про нее сказать, кроме того, что она делает какие-то странные назначения, любит назначать больше пяти препаратов тем, у кого кроме кардиологических болячек, есть уйма других, совершенно не разбирается в медицинской документации и не умеет собирать анамнез. Нет, скорее анамнез она собирать и умеет. Со слов пациента. Предыдущие записи специалистов ее категорически не устраивают. Ну, вы с этим тоже столкнетесь, доктор Грейнджер. — А... — А с остальными вы познакомитесь в рабочем порядке, — проговорил он, поднимаясь. — Я хотел спросить насчет нового главного врача, — робко проговорил Невилл, не глядя на нашего соседа. — А вы про него еще много наслушаетесь. Доктор Грейнджер, я собираюсь идти домой, вы присоединитесь ко мне или еще послоняетесь по пустым коридорам этого театра абсурда, гордо именуемого больницей? — Пожалуй, задержусь, — буркнула я. Мне еще нужно было к стоматологу сходить, а то что-то зуб заныл. То ли от нервов, то ли пломба в очередной раз выпала. Странная ирония: родители — стоматологи, а с зубами вечные проблемы. Я невольно потрогала больную сторону рукой. — Мой совет, так, на будущее, — уже уходя, проговорил доктор Снейп. — Если вам нужно обратиться к стоматологу — идите к Лестрейндж. Женщина, конечно, странная. Зачатки садизма присутствуют практически в каждом движении. Бур берет с таким видом, будто хочет просверлить десну насквозь и дойти до прямой кишки. Но сделает все в лучшем виде, даже несмотря на то, что наслушаетесь о себе в эти минуты много чего нелицеприятного. Удачи. Дообедав в тишине, мы разошлись по своим рабочим местам. То, что Драко без всякой стажировки был устроен уже не в качестве помощника, а в качестве полноценного врача, говорит о многом. Например, о том, что он на протяжении всей своей учебы в университете во время летней практики работал помощником невролога, а не судна учился выносить и полы мыть. Вот так. И никакого блата, как говорится. Люциус Малфой Невилла практически сразу поставил к столу со словами: «Тут уже вряд ли что-то можно испортить». Теперь Невилл набирается практики в полной мере. А я... Ну, что можно тут сказать. Минерва сообщила, что сильно напрягать не будет — все приходит с практикой, это верно. Но этой практики на всю оставшуюся жизнь будет за глаза. Так что на сегодня я оказалась свободна. Покрутившись возле зеркала, рассматривая больной зуб, я набралась смелости пойти в гости к стоматологам. Амалия, улыбаясь, поведала, что лучше всего идти к Хагриду. Он хоть и выглядит устрашающе, но дядька добродушный и очень хороший хирург. Лучше сначала сходить к нему проконсультироваться, а потом уже голову к Беллатрикс совать. Может, и сам он что-нибудь сделать сможет. Постучавшись, я вошла в кабинет. И увидела чудо-стоматолога. Зуб у меня сразу перестал болеть. Это они называют "немного устрашающе"? — Добрый день, я Гермиона... — А, деточка, заходи. Амалия приходила поговорить насчет тебя. Садись, на что жалуешься? — великан мило улыбнулся и взял в руки инструменты, пугающие меня до чертиков с самого детства. — Ни на что, — пискнула я, пятясь к двери. — Так, садись. Не бойся — я ничего делать не буду пока. Просто посмотрю. Давай-давай. Не задерживай людей, которые в коридоре сидят. Они и так на весь мир злые. Обреченно вздохнув, я потопала к креслу. Хагрид и правда ничего не сделал. Осмотрел зуб, назначил профилактически антибиотики и отправил делать рентген. Выйдя из кабинета, я сразу же выкинула бумажку с направлением. Жуть какая. Чтобы я еще раз пошла туда? Да ни за что! Раз мне делать здесь было больше нечего, я решила последовать совету доктора Снейпа. И пошла домой, квартиру в жилой вид приводить.