Театр Абсурда

5

Я стояла перед плитой и рассматривала свою любимую сковородку. Свою любимую сковородку с керамическим покрытием, о которой я мечтала несколько лет и вчера, наконец, купила. Приготовила завтрак, называется. Хотя... кто мог подумать о том, что керамическая посуда не предназначена для готовки на старой газовой плите? Облупившееся и покрытое гарью наружное покрытие красноречиво говорило мне, что больше экспериментировать с дорогой посудой не нужно. Я со злости чуть не запустила испорченную утварь в раковину и обессилено рухнула на стул. Взглянув на часы, я поняла, что слезами и вздохами былой вид новенькой до сего дня вещи не вернуть, и продолжила готовить завтрак. Неужели я не могла придумать что-нибудь попроще для завтрака, чем блинный салат? Наверное, нет. Смешав все ингредиенты в большой чашке, я от души его посолила. Потом, увидев, что это была не соль, а сахар, чуть не разревелась. Почему я в последнее время такая невнимательная? Первая рабочая неделя не принесла никаких неожиданностей. Хорошо, что хоть там всё складывается более-менее удачно. МакГонагалл даже не устроила мне никаких проверок. Просто посадила меня на свое место разбираться с больными, не очень больными и совсем не больными пациентами, а сама увязла в бумажной волоките, чтобы успеть подчистить все долги до отпуска. Глупые мысли о том, что врач создан для того, чтобы спасать жизни и облегчать участь страдающих, быстро улетучились, когда я краем глаза увидела, сколько никому не нужной (кроме отдела Поттера-старшего) документации следует обработать. И это только врачу. А медсестре? Что касается Амбридж и Поттера, то они, похоже, даже не догадались спросить кого-нибудь знающего. Отдел кадров, например. Я врачом, по сути, не являюсь. Они нашли новую жертву и теперь постоянно бегают ко мне с какими-то претензиями. Если тупость нашего новоиспеченного начмеда я еще пока терплю, то нахальство и постоянно демонстрируемое мне чувство собственной значимости Поттера быстро выводят меня из себя. Дошло до того, что вчера я просто сорвалась и, накричав, выставила его из своего кабинета. Тонкс моё заявление о профессиональной несдержанности и некомпетентностии никак не прокомментировала, только хмыкнула и пожала мне руку. Что со мной творится? Я же никогда ни на кого не кричала, не была такой рассеянной и несдержанной, и меня, в конце концов, редко удавалось вывести из себя. Во всем виноват этот город, больница и все, что сейчас меня окружает. Нельзя жить там, где тебе не нравится. Там, где ты считаешь оставшиеся до окончания ординатуры дни, чтобы побыстрее уехать из этого места. Я в который раз вздохнула и пошла будить Поттера. Порой в мою голову закрадывались мысли, что я действительно являюсь его второй женой. По крайней мере, покормить и разбудить Гарри как-то прочно закрепились в круге моих обязанностей. Его женушка выбрала тактику местного привидения, что, впрочем, хорошо для меня. Я её не вижу и не слышу. Вечно сидит в своей комнате и спускается только для того, чтобы приготовить какую-нибудь малосъедобную низкокалорийную овощную мерзость, от одного вида которой меня каждый раз начинает мутить. Хочет себя травить — да на здоровье. Вбила себе в голову, что она толстая, и если она потолстеет еще больше, то Гарри сразу же её бросит. Если Гарри и бросит её, то не из-за лишнего веса, а из-за отсутствия мозга. Как они вообще поженились, до сих пор остается для меня загадкой. Я поднялась наверх и без стука вошла в комнату. Поттер мирно спал, свернувшись калачиком под теплым одеялом. Я подошла к кровати и начала трясти его за плечо. — Гарри, вставай. Тебе через час нужно быть в отделении. Учитывая, сколько времени ты собираешься, у тебя его осталось катастрофически мало. Вставай. Парень дрыгнул ногой и, повернувшись на другой бок, накрыл голову подушкой. — Гарри, — я повысила голос, — вставай! Снейп с тебя шкуру спустит, если еще раз опоздаешь! — Да пошел твой Снейп куда подальше, — буркнул Поттер и еще сильнее закутался в одеяло. — Гарри! Вставай сейчас же! — я уже практически кричала. — Гермиона, отстань. Я хочу спать, — продолжал бурчать юноша. — Я не врач, а студент. — Ты практически врач! — Отвали. Отвалить? Я ему сейчас отвалю. Выбежав из комнаты, при этом громко хлопнув дверью, я быстро побежала вниз. Хорошо, что Снейп укрепил эти чертовы перила. Теперь хоть спускаться не так страшно. Снейп! Точно. Не сбавляя темпа, я вылетела из квартиры и начала стучаться в дверь напротив. Она практически сразу открылась. Сосед, уже одетый не в домашнюю одежду, стоял в дверях с чашкой кофе в руке. — Гермиона? — Там Поттер, — я махнула рукой в сторону своей квартиры. — Ему плохо и он умирает? — мне показалось или в его голосе действительно проскользнула нотка надежды? — Нет. Он не хочет просыпаться, — как-то смущенно пробормотала я, осознавая всю глупость сложившейся ситуации. — А я здесь причем? Хочет полы в морге мыть — его право, — ухмыльнулся он и сделал глоток из чашки. — Он что, у вас полы моет? — как-то отстранено спросила я. — Нет, но если он не придет сегодня вовремя — будет. — Тогда, может быть, ты поможешь его поднять? — Гермиона, я никогда ничего не делаю просто так. Думаешь, мне приятно смотреть на заспанного Поттера? Разбудить его и лишить себя тем самым удовольствия от нового повода поиздеваться над ним? — Зачем над ним издеваться? Просто по-человечески учить не пробовал? — Хотел начать именно с доброго и вечного, но в этот день он не пришел. — И поэтому свое раздражение ты сбросил на меня, — я огляделась и подумала, что как-то неприятно разговаривать на лестничной площадке. — Занятная теория. И что, я теперь должен извиниться? — Северус изволил удивиться. — Нет, помоги просто поднять Гарри, — я развернулась и пошла к себе в квартиру, осознавая, что так глупо я себя не чувствовала довольно давно. Моему удивлению не было предела, когда я увидела, что Снейп молча прошел мимо меня и начал подниматься наверх. Я поспешила за ним, чтобы не пропустить это зрелище. Тихо войдя в комнату, Снейп взглянул на Гарри и, улыбнувшись, достал телефон из кармана. Все-таки странно. Зарабатывает он более чем прилично, а телефон — старинная тридцать третья Nokia. Набрав номер, он поднес трубку к уху и стал ждать. Буквально через несколько секунд откуда-то из-под подушки Поттера раздалась мелодия. Как-то на автомате он достал свой смартфон из недр кровати и ответил заспанным голосом: — Слушаю. — Добрый день. Почему я вас не наблюдаю перед собой, тогда как мы договорились, что вы при любом раскладе оказываетесь в ординаторской раньше меня? Гарри резко открыл глаза и сел на кровати. — Я уже стою на остановке. Автобуса долго нет, — лихорадочно придумывал отговорку Гарри. — От нашего дома до больницы десять минут пешком. Какой автобус? — как-то излишне ласково продолжал разговор Снейп. Гарри почему-то не замечал его. — Я... эм... Я сегодня не ночевал дома. — Поттер вскочил с кровати и нос к носу столкнулся с соседом. — Доброе утро, Поттер. — Доктор Снейп? — как-то ошарашено пробормотал Гарри, практически падая обратно на своё ложе. — Да, я очень рад, что вы проснулись и уже в состоянии различать людей и предметы. — Что вы здесь делаете? — Мне почему-то кажется, этот вопрос стоит первым в вашем лексиконе при виде меня. Знаете, я сегодня излишне добр и поэтому откликнулся на просьбу девушки немного поработать будильником. Тем более что выводить людей из коматозного состояния — моя прямая обязанность. Я скажу больше. Сегодня я настолько добр, что пока вы собираетесь, я посижу внизу и попью кофе, который мне сейчас приготовит мисс Грейнджер, и подожду, когда вы выйдете из дома и отправитесь в направлении больницы, чтобы оказаться там раньше меня. Я удивленно хлопала глазами. Сегодня что-то произошло? Снейп действительно пошел кому-то на уступки или я нахожусь в какой-то сюрреалистической реальности? Договорив, сосед вышел из комнаты и спустился вниз. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним и начать варить обещанный им же самим от моего имени кофе. Гипнотизируя турку, которая постоянно грозила упасть, при этом разлив все свое содержимое, я не заметила, как Снейп взял в руки миску с испорченным салатом. — Салат? Утром? Гермиона, ты во сколько встаешь? — спросил он удивленно. — Рано, — буркнула я. — Не советую это есть. — Почему? Выглядит вполне съедобно, — Снейп поковырялся ложкой в чашке. — Потому что я снова перепутала соль и сахар. Кофе готов, — я поставила перед ним кружку и села напротив, глядя, как он самоотверженно пробует "новое веяние в кулинарии". — Да ладно тебе, вполне съедобно, кстати. Мне отсюда есть или в тарелку переложишь? — нагло поинтересовался он. Я махнула рукой, мол, из чашки можно, все равно выкидывать, пускай издевается над своими вкусовыми рецепторами, если хочет. — А где Лаванда? Насколько я понимаю, будить мужа — это её прямая обязанность, а не твоя? И ей на работу на час позже, чем нам. — Пошла рвать одуванчики, — равнодушно проговорила я, с каким-то странным удовольствием наблюдая, как сосед поглощает мою стряпню. — Зачем? — чуть не подавился он. — Черепашек кормить нужно, — улыбнулась я. — Меня она никогда не заставит пошевелить даже пальцем, чтобы сделать что-то для этих странных зверей, а Гарри просто так не поднимешь. — Черепашки, бред какой, — тряхнул Снейп головой. — Ты не любишь животных? — Люблю. Но трястись над черепахами? — наш диалог прервали быстрые шаги, и вниз сбежал полностью собравшийся Гарри. Кинувшись на кухню и увидев там Снейпа, он развернулся и резво побежал к выходу. — Ну что ж. Не составишь мне компанию для утренней прогулки? — он встал и посмотрел на меня. Я пожала плечами: а почему бы и нет? Подходя к своему кабинету, я стала наблюдать поразительную картину. Мимо меня пронеслась куда-то Тонкс, крича на ходу. — Если меня будут спрашивать — я умерла! — Я тоже. Вообще, в больнице вспышка бубонной чумы, и ты осталась одна незараженной, — вторила ей МакГонагалл, быстрым шагом проходя мимо меня. Следом за ними прошмыгнули Амалия с Гестией и заявили, что только что был пациент с туберкулезом, и кварцевание просто необходимо. Что происходит? Я недоуменно посмотрела им вслед и вошла в кабинет. Быстро переодевшись, я села за стол, поправив брошенные инструменты терапевта: стетоскоп и тонометр. Буквально через минуту в кабинет зашла пациентка. Женщина кое-как добралась до стула, держась за стенку. Я испугалась. Что с ней? — Вам плохо? — Я умираю! У меня высокое давление, 130/80, кружится голова, и ком в горле стоит. И такая слабость, что ноги подкашиваются. У меня так гудит в голове, что я не могу твердо ходить. Ах. Я умираю! Я удивленно посмотрела на нее. Такое давление никак не сочетается с той симптоматикой, которую предъявляла пациентка. А вообще, женщина была красивой и ухоженной. Ее прическа представляла собой что-то очень сложное, а туфли на высоченных каблуках заставляли меня глупо моргать, глядя на это чудо. Если ей действительно так плохо, то зачем такие туфли? — Ну что вы сидите? Не видите, как мне плохо? Я не могу даже накрасить губы! Может, измерите мне давление хотя бы? И что-нибудь успокаивающее дадите. Я пока дошла к вам в кабинет, так устала. И никто, никто мне не помог. — Да-да, конечно, — я вскочила со своего стула и кинулась к процедурному столику. Накапала ей пустырника и вернулась к своему столу. Протянув ей стаканчик, я измерила давление. 120/80. Что с ней? Она сумасшедшая? Да нет, не похоже. Тогда что? Женщина тем временем допила пустырник. Её лицо приняло страдальческое выражение. — И вот так целыми днями. Понимаете, милая моя. Целыми днями я не могу нормально ходить, просто падаю, у меня повышается давление, 130/80, это же катастрофа! И никто, никто не может мне помочь! А доктор Тонкс вообще сказала мне, что я здорова! Нет, вы можете себе это представить? Я здорова! Я что, похожа на совершенно здорового человека? — я прикусила язык, чтобы не сказать «да», и сочувственно кивнула, до конца не понимая, что она от меня хочет. А женщина тем временем продолжила, — вот доктор Делакур меня понимает. Она, как только меня увидела, сразу закричала. Представляете, она закричала мне: «Оливия, да как вы вообще еще держитесь на ногах? Вам срочно нужно лечь в больницу!». Вот это доктор. Не то, что эта... Я понемногу начала испытывать чувство близкое к панике. Самое главное, что эта Оливия не давала мне вставить ни одного слова. — Нет, вы только представьте, моя дорогая, я ведь не всегда была такой! Какой я была... А какие у меня были мужчины! Не смотрите на меня так скептически. Наверное, вам трудно представить, что у такой развалины, какой я сейчас являюсь, когда-то были мужчины. А я до сих пор все номера телефонов знаю наизусть. Даже международные! А что сейчас? И все, почти все те, которым я доверяю безоговорочно, все люди в белых халатах отворачиваются от меня! Вот только доктор Скиттер всегда, как только видит меня, начинает возмущаться: «Оливия, моя дорогая, как же ужасно вы выглядите. О чем только думает ваш лечащий врач? Пойдемте-пойдемте, я вам сейчас кофе приготовлю», — я с тоской думала о том, а почему тогда сидит у меня, а не у Скиттер? Я, кажется, начала понимать, что за эпидемия чумы случилась и заставила всех терапевтов вместе с сестрами сбежать отсюда. — Нет, вы только представьте себе: я сейчас лечусь в терапевтическом отделении, а мой лечащий врач: доктор Кристал, даже не назначила мне кокарбоксилазу, вы можете себе это представить? Зачем я вообще здесь лечусь, если мне не дают положенного лечения? — я не понимала, каким образом провитамин может являться основой какого-то лечения? Ведь для того, чтобы он начал хоть как-то действовать, необходим целый ряд цепных реакций. Был эффективен когда-то. В прошлом веке. Но остаются доктора, которые любят его назначать и по сей день. И, наверное, они правы, потому что эффект плацебо тоже дает положительный эффект. Вот в данном конкретном случае, например. — А этот Локхарт, который сейчас главный врач, когда я легла в отделение, еще был начмедом, он меня очень сильно оскорбил, понимаете? — я хотела побиться головой об стол и высказать все, что я думаю о старших коллегах. Так меня подставить! Пациентка зарыдала, но сквозь слезы продолжила свой монолог: — Он заявил, что мне не положен этот препарат! Для назначения этого препарата у меня нет показаний. Я этого просто так не оставлю! Я буду жаловаться! Я дойду до министра! Я добьюсь увольнения этого напыщенного идиота! Вы представляете, я говорю доктору Кристал, что мне очень плохо, а она даже не слушает меня! Даже осмотр делает через день. Скажите, неужели так трудно подойти утром и померить давление? Нет, она лучше покрутится возле зеркала. Вы представляете? Она постоянно прихорашивается. Ах, моя дорогая, как же мне плохо, — я встала, подошла к столику и накапала еще пустырника, подумав, выпила его, затем в другой стаканчик налила дозу Оливии. Нет, я не понимаю, Пенелопе что, жалко препарат, который стоит дешевле спичек? Зачем доводить до конфликта? Мне захотелось заплакать. — Да-да, я вас так понимаю... — удалось вклиниться мне, пока Оливия пила настойку. — Мой мальчик, мой Джонни, он так переживает за меня. Всегда звонит, чтобы поинтересоваться моим здоровьем. Вот буквально вчера он звонил и кричал: «Мама! Мама, почему тебя не лечат, как положено?! Мама, я приеду и всем здесь покажу!». Он у меня такой умница. Начальник экспедиции нефтеразведки, — да, я понимаю этого Джонни. Я бы на его месте, наверное, на Южный полюс экспедицию возглавила, лишь бы подальше от мамочки находиться. В этот момент дверь кабинета открылась, и на пороге появился Северус. Я готова была ему на шею кинуться. Оливия сразу же изменилась. Она выпрямилась, поправила рукой прическу и ослепительно улыбнулась. Снейп, не обращая на меня внимания, обратился к ней. — Моя дорогая Оливия, что случилась с вашим драгоценным здоровьем? Опять приступ желчнокаменной болезни? Но позвольте, у вас нет желчного пузыря. Мы с доктором Регулусом Блеком избавили вас совсем недавно от этой жуткой причины вашего плохого самочувствия. — О, доктор Снейп, вы так мне помогли, так помогли, я вам так благодарна, — Оливия просто светилась от радости долгожданной встречи. — Ну, значит, какие-то непредвиденные последствия вас беспокоят? Тогда вам просто необходимо посетить доктора Сириуса Блека. Пойдемте, я провожу вас, чтобы вы не ждали в очереди, — и он галантно предложил руку вскочившей женщине, которая тут же повисла на Северусе и что-то защебетала. Перед тем как выйти из кабинета, он повернулся ко мне и, усмехнувшись, кивнул. Когда они ушли, я всхлипнула и опустилась на стул. Я не успела придти в себя, как дверь без стука отворилась, и в кабинет своей утиной походкой промаршировала Амбридж. — Скажите, зачем вы отправляете в клинику Лондона пациента с гломерулонефритом? — и она сунула мне под нос направление на госпитализацию в отделение нефрологии. — Я не понимаю вопроса, — я удивленно перевела взгляд на Долорес, которая смотрела на меня своими пустыми глазами. — Как не понимаете? Вы отправляете пациента в другую клинику и даже не пробовали полечить его здесь. Вы понимаете, сколько это будет стоить нашей клинике? — Насколько мне известно, главный врач, несомненно, в целях экономии, свернул отделение нефрологии и уволил весь персонал. Наверное, именно поэтому я отправляю пациента с гломерулонефритом в Лондон, потому что здесь ему невозможно оказать квалифицированную помощь, — практически отчеканила я. — Да вы даже не пробовали! — завизжала Амбридж. Раздражение просто перехлестнуло у меня за безопасную для окружающих черту. Нужно было взять себя в руки. — Скажите мне, доктор, как вы собрались лечить это заболевание в условиях терапевтического стационара без консультации специалиста и проведения дополнительных методов исследования? — сквозь зубы проговорила я. — Значит, вы отказываетесь его лечить в терапии? — Отказываюсь. Тем более, мест на сегодняшний день там нет. Доктор Кристал отказалась брать на себя такую ответственность и согласилась с моим решением. — Если вы все такие бездарные врачи, я сама займусь лечением! — Вы же инфекционист, — хмыкнула я. — И чем инфекционист будет лечить нефрит? — Как чем? Если вы не знаете, чем лечится такое простое заболевание, то вам лучше покинуть медицину, — гордо продекларировала она. — Начнем антибактериальную терапию, — я удивленно на неё уставилась. — Что вы назначите? — Антибиотики, вы же знаете что это такое? — Эм... Не поверите. Но где-то слышала. И против чего именно вы будете проводить противомикробную терапию в данном случае? И вы точно уверены в инфекционной природе возникновения данного заболевания? — А что еще? Вы меня за дуру не держите! — она чуть ли не подпрыгивала от возмущения. — Нет, что вы, конечно. Вы пациенту еще брусничный морс назначьте, может, поможет, — я лихорадочно соображала, что делать с несчастным больным. Для установления точного диагноза необходима биопсия, проведение которой в нашей больничке, разумеется, ввиду дороговизны теперь не выпросишь. Да и консультация нефролога должна быть. Мы же не специалисты и не имеем право назначать иммуносупрессоры самостоятельно без врачебной комиссии. Пациент быстрее умрет, чем до этой дуры в розовом халате дойдет, что она делает что-то не так. А может, до неё и вовсе не дойдет. — Так я и сделаю! — Скажите, а вы в курсе, чем отличается гломерулонефрит от пиелонефрита? Она молчала и смотрела на меня непонимающе. Раньше я думала, что бессмысленный взгляд у Амбридж — это в порядке вещей, но, оказывается, её глаза могут быть еще более пустыми. — У вас есть справочник по нефрологии? — надменно спросила она у меня. — Нет, — задвигая справочник подальше, ответила я. Не хватало еще, чтобы она там вычитала о том, в чем не разбирается и чего не понимает. Еще угробит пациента, вообразив себя великим нефрологом раньше, чем я придумаю, как его все-таки спасти. — А у кого есть? — Без малейшего понятия. У вас всё? В коридоре много пациентов. Она резко развернулась и, наконец, вышла из кабинета. Что сегодня за день? Я просидела в раздумьях несколько минут. Меня прервала МакГонагалл, которая осторожно заглянула в кабинет и, вероятно, не обнаружив там Оливию, решительно зашла. — Спасибо за подставу, — ухмыльнулась я. — Ну, ты неплохо продержалась, — невозмутимо произнесла мой руководитель. — Не переживай, она каждый день приходит, пока лежит в отделении. Достала всех уже. — Да я не из-за нее. У вас есть справочник по нефрологии? Спрячьте его от Амбридж от греха подальше. — Опять она кого-то угробить решила? Ну ладно, я ей его не дам. Не буду спрашивать, зачем тебе это нужно, думаю, новый взгляд на эту ситуацию нам не помешает. Я встала со стула и направилась к выходу. Нужно попросить всех, чтобы ни одно пособие ей даже не показывали. Тонкс на мою просьбу откликнулась сразу и ничего не стала спрашивать. А Скиттер в кабинете не оказалось. Пришлось обращаться к Мариэтте с просьбой, которая даже мне казалась нелепой. Она пожала плечами и вопросительно на меня уставилась. Я уже хотела начать объяснять, как в кабинет вошла Амбридж и, не глядя на меня, обратилась к Эджком: — У вас есть нефрология? Мариэтта бросила на меня быстрый взгляд и отрицательно помотала головой. — Что за врачи, нет элементарных книг, — Амбридж просто горела праведным гневом. Да-да, вот такие бездарности и работают под твоим началом. — Может, это происходит потому, что не входит в круг наших интересов? — холодно спросила я. Амбридж ничего не ответив, вылетела из кабинета, громко хлопнув дверью. Кажется, я знаю, кто сможет мне помочь. Не уверена, что это не будет мне совсем ничего не стоить, но уж лучше ходить в должниках. Спустя несколько минут я стояла перед ординаторской отделения интенсивной терапии и реаниматологии. Последний раз подумав о том, во что мне выльется моя невинная просьба, я постучала в дверь и вошла. В кабинете никого, кроме Гарри, не было. Он удивленно на меня посмотрел, на секунду отрываясь от изучения толстенного учебника. — Гарри, где Снейп? — Не знаю, — буркнул он. — Тебе в последнее время виднее. — Ты что несешь? Где он может быть? — У Малфоя поищи. — У старшего или у младшего? — он скептически на меня посмотрел и ничего не ответил. Я пожала плечами и спустилась в кабинет к Люциусу Малфою. Там я и обнаружила патологоанатома в компании разыскиваемого мною доктора. Они удивленно на меня посмотрели, но ничего не сказали. — Доктор Снейп, можно с вами поговорить? — робко спросила я. — Попробуй, — проговорил он, не изменившись в лице. Малфой хмыкнул и откинулся на спинку своего кресла. — Только, пожалуйста, не перебивайте. У меня есть пациент, которому вы можете помочь, — я без разрешения присела на свободный стул и пересказала историю больного. — И чем я могу помочь? — он удивленно приподнял бровь. — Проведите биопсию, — умоляюще посмотрела я на него. — Я не хирург, Гермиона. — Вы же им были, — я, не отрываясь, смотрела в холодные черные глаза и про себя практически молилась о том, чтобы он согласился. — Ну, допустим. А потом куда ты хочешь отправить материал? У тебя есть знакомый патоморфолог? — Доктор Малфой, — от моей наглости Малфой поперхнулся и закашлял. — Зачем тебе это? — он говорил это ничего не выражающим голосом. — Спасти парня, — я думала, что вот-вот разревусь. — Если диагноз подтвердится, я напишу заявление в страховую компанию. Мимо такого они не пройдут явно. — Всех тебе не удастся спасти. — Но пытаться-то стоит! — я перешла на крик. Почему ему так безразлично? — Хорошо. Я попробую поговорить с Регом. Вряд ли он согласиться сразу поработать бесплатно. Что за пациент? — Я... я не помню как его зовут. Судя по анализам, там плохо дело. И ему всего двадцать, — я от наступившего облегчения выдохнула, и на моих глазах проступили слезы. — Занеси мне карту, — протянул он, внимательно меня разглядывая. — Я положу его завтра. Сообщи парню, — я кивнула. — Спасибо, доктор Снейп. — И еще. Гермиона, ты неплохо держалась с Оливией Голдман. Для первого раза, — подойдя к двери, меня остановил его голос. Я кивнула и направилась к себе.