Останься на тротуарах

XV. ЗА МНОГО ТЫСЯЧ КИЛОМЕТРОВ

Даже когда все внутри рушится, ты должен улыбаться, для этого и создавались маски

* * *

Лето рано или поздно должно было закончиться, осень тоже, а зима все равно должна наступить, как бы этого не хотелось. Но зима это не холод и даже не преддверие праздников, зима - это то единственное мгновение, когда твое одиночество становится домом, и когда впервые ты чувствуешь спокойствие. Наблюдая за медленным вальсом снежинок через слегка запотевшие стекла окон, невольно понимаешь, что это точка невозврата, место откуда появляешься новый ты, а старый образ забывается в белесой дымке.

Люди меняются, кто-то через неделю, кто-то через год, у каждого свой срок. Я тоже изменился... Сильно. Я впервые осознал, как глупо звучат мои мысли, как неправильно и по-детски наивно и глупо. Было непривычно осознавать, что жизненные принципы, которым я следовал всю свою сознательную жизнь, внезапно оказались хрупкими иллюзиями, собранными криво из осколков боли и воспоминаний. Как ни странно, я быстро к этому привык. Говорят, первый снег смывает грязь. Кажется, это проверено мной лично.

Я помню, когда мы встретились с ней в последний раз. В тот день я чувствовал слишком много, больше, чем мог выдержать. Тогда я даже понятие не имел, что это конец, странный недоделанный финал, как в дешевых третьесортных комедиях. Сентябрь и ноябрь тоже стали точками невозврата, в сентябре она исчезла, в ноябре я перестал ее искать.

Я все еще смотрел на эти звезды. Нет, на звездных людей. Вспоминал, что каждого из них лишили себя, просто за то что они были не похожи. Их не принимали и я находил в этом примере себя. Но это было давно и это вообще-то легенда, время тоже меняется. Я послушал совета Аннабель, по маленьким шагам приближался к прощению. Я снова попробовал отрыться и, как ни странно, меня приняли. Приняли таким, какой я есть. И не только она. Оказалось, что есть и другие люди, способные не быть мудаками. Удивительное и довольно странное открытие, я и сам не верил в его подлинность.

За много тысяч километров (в Канаде, куда отец огромными усилиями сумел впихнул меня в Райерсон* в начале октября, хотя сам первый курс оканчивался в январе, все измеряется именно так), я понял, что нашел место, куда мог бы всегда возвращаться. Место, где тепло, даже если ты одинок.