Дикарь

Глава 27

Шесть утра.

Я не поклонник просыпаться слишком рано, но это утро отличалось от всех остальных ранних подъемов в жизни. Этим утром мою пятку, абсолютно голую и по-настоящему бледную на фоне кожи Кая, изредка щекотала стопа дикаря. Этим утром еще спящий, непривычно умиротворенный Кай неосознанно вторгался в моё личное пространство, а я, смущенная и дезориентированная, задавалась одним лишь вопросом.

Почему я не вскакиваю и не выбегаю из комнаты? Поспала, и хватит. Что я тут делаю?

Хотя и ложились мы, обернувшись спинами друг к другу, Кай повернулся во сне и раскинул руки к середине кровати. Мне казалось, его длинные пальцы касались моих диких раскинутых на подушке волос.

Уставившись на безразличные к моему самоедству электронные часы, я уговаривала себя спать дальше. Ничего интереснее уже не произойдет.

Через некоторое время стопа Кая мирно и окончательно покоилась на моей. Не хотелось ни будить дикаря отстаиванием своего места, ни зацикливаться на происходящем. Хотелось закрыть глаза и ни о чем не думать – и этому великолепному желанию я с удовольствием уступила.

Да и о каком «своем месте» идет речь? Ни постель, ни комната, ни даже нижнее белье – ничего мне не принадлежало.

Десять тридцать.

Это пробуждение стало финальным: дикарь еще спал, а я аккуратно, захватив вещи, пробралась в ванную.

В отражении зеркала на меня смотрела та же девица, что была там и вчера, и позавчера: до того, как жизнь развернула её к соприкасающимся в постели стопам чужих людей. Значит, ничего страшного? Значит, можно не придавать этому великое значение?

И если ночь ничего в этой врунье-дикарке не изменила, то почему она не может узнать ни в отражении, ни во внутреннем самоощущении ту Джун, что в своей жизни видела только штат Моретти? Ту Джун, которая не знала ни голубоглазого Чуда, ни подпольной светской жизни, ни запаха давно запрещенных книжных полок.

– Доброе утро, птичка, – хрипло произнес Кай, когда я вышла из ванной. Он еще лежал, сонно щурясь из-за яркой полосы света, что проложила себе путь через щель между жалюзи.

– Доброе, – прошептала я, чувствуя неловкость. Что нужно говорить? – Как спалось?