Запомни,ты особенная

Глава 19

  Был поздний вечер. Гермиона проснулась от того, что сильно замерзла. Окно было нараспашку. Она встала и закрыла его. Девушка заметила, что все еще сжимает записку с двумя словами. Глаза болели от слез. Гермиона снова присела на кровать, медленно раскачиваясь и отказываясь верить в происходящее.

В дверь постучали, но она этого не услышала. Через пару секунд дверь открылась, и в комнату безмолвно вошла Джинни. Сидя спиной к двери, Гермиона не заметила ее, она была полностью погружена в себя.

- Гермиона? - осторожно позвала подругу Джинни.

Гермиона обернулась, смотря на нее стеклянными глазами. Джинни понимала, что неожиданное исчезновение братьев сильно повлияет на подругу. Но она не будет говорить, что знала об этом заранее.

- Ты чего на ужин не пошла? - Джинни старалась придать голосу непринужденность, но, глядя на Гермиону, это было трудно.

- Не хочу, - бесцветно ответила она, пытаясь придать голосу былую твердость, но тщетно.

Джинни не знала, что нужно говорить в таких случаях. Она никогда не видела таких пар, как Фред и Гермиона, и даже представить боялась, что сейчас чувствует ее подруга.

- Мы волнуемся за тебя. Ты не выходила из комнаты восемь часов.

В ответ - тишина. Джинни подсела к Гермионе и аккуратно обняла ее, та резко обняла ее в ответ.

- Джинни, почему он мне ничего не сказал? Я бы поняла, а так...

- Может быть, сказав тебе, он не смог бы этого сделать. Знаешь, он правда любит тебя. Фред обязательно вернется, слышишь? Ты нужна ему, и он тебя из под земли достанет, - ответила Джинни и улыбнулась.

- Они уже не вернутся. Амбридж - директор, все слишком изменилось. Это невозможно.

- Если человек всю жизнь жил с Фредом и Джорджем, - задумчиво произнесла Джинни. - Он начинает понимать, что на свете нет ничего невозможного - дело только в том, хватит ли у тебя храбрости...

Гермиона признавала, что из них всех Джинни была самой смелой, наверное, даже смелее, чем Гарри. Но как эта фраза относится к происходящему она не понимала.

Они посидели еще немного, и Джинни ушла. Сон не шел. Закрывая глаза, она видела Фреда. Было невыносимо больно, а ведь кажется, что и нет такой глобальной причины, чтобы так мучиться. Он ведь не умер, не бросил ее, в конце концов, он просто ушел. Да, именно потому что просто ушел, ничего не сказав.

Гриффиндорка встала. Она подошла к зеркалу: волосы торчали еще сильнее, красные глаза, а под ними темные круги, и она уже успела искусать губы до крови. Глаза метнулись к шее: кулон выделялся на фоне ее светлой кожи, он был черным, иссиня-черным. Гермиона дотронулась до него, ей показалось, что он стал больше и тяжелее, но она ни за что его не снимет.

Гермиона закрыла глаза, образы опять появились в ее сознании. И она снова уткнулась в подушку. Как же хотелось, чтобы Фред сейчас был рядом с ней!.. Гермиона слишком привыкла к нему, чтобы так резко расстаться, и действительно полюбила его. Она полюбила его голос, смех, руки, взгляд, улыбку, губы, аромат его волос. Они пахли корицей, как бы это ни было странно. Она полюбила то, как он к ней относился, как произносил ее имя. И всего этого резко не стало.

На следующий день все разговоры были о прощальном номере Уизли. В гостиной устроили мини-праздник в честь близнецов. Гермиона, стараясь ничего не слышать, отправилась на занятия. За пять с лишним лет учебы она привыкла безупречно отвечать на уроках, делать все задания на отлично. Гермиона делала это на автомате, и даже сейчас, не задумываясь об этом, она получала отличные оценки.

За обедом Гермиона заметила на себе изучающие взгляды однокурсников, они ждали ее реакции на произошедшее. Друзья же старались не говорить при ней о близнецах. Гермиона была им благодарна, она чувствовала себя ужасно, в голове пульсировала ноющая боль, реакции были замедленны, она была будто в коме.

Сова принесла "Ежедневный Пророк". На первой его странице красовалась статья: "Массовый побег из Азкабана. Десять Пожирателей Смерти этой ночью покинули тюрьму Азкабан, среди них была и Беллатриса Лейстрендж, кузина Сириуса Блэка, которому единственному до этого дня удалось сбежать. По-видимому, связь между ними очевидна."

Гермиона занервничала: Пожиратели Смерти сбежали из тюрьмы как раз в тот момент, когда Фред и Джордж покинули Хогвартс. И теперь убийцы разгуливают на свободе, а где близнецы - неизвестно, хотя Гермиона надеялась, что они отправились домой, что было маловероятно.

Всю неделю Амбридж была зла как никогда, она кричала на всех подряд, некоторых оставила после уроков, но к Гермионе придраться не смогла. Оказалось, Малфой находился в больничном крыле около двух недель, а все благодаря стараниям Фреда и Джорджа. Они напичкали его своими экспериментальными зельями, а потом стерли память. И теперь Малфой не помнил, что с ним произошло и кто тому виной. Знала об этом только Джинни.

Гермиона заметила, что Джинни вообще знала больше, чем она сама, но не придавала этому значения, ведь она их сестра. Фред и Джордж любили ее больше других. Наверное, работал инстинкт старших братьев. И они-таки были идеальными братьями. Гермиона всегда завидовала Джинни, ведь у Гермионы не было никого, даже кузин, а она мечтала о большой семье.

Гермиона находилась словно в коматозе, вместо эмоций появилась ничего не выражающая маска. Так она себя еще никогда не чувствовала, внутри будто сидело пожирающее, разрывающее душу на куски чудовище. Жизнерадостная девушка исчезла, оставалась лишь оболочка. Все, что она чувствовала, жгло ее изнутри. Ей хотелось выть от того, как она скучала по Фреду, но оставалось только молчать. Она хотела его увидеть. Опять посмотреть в его глаза. Желала оживить воспоминания, которые, наверное, никогда не сотрутся из памяти, но она хотела, чтобы эти воспоминания обернулись реальностью.

Он снился ей в каких-то незамысловатых, но мрачных, страшных снах, и Гермиона просыпалась, громко крича. Джинни, услышав это в первый раз, решила сразу же наложить заглушающее заклинание, ведь и Гарри, и Рон ужасно переживали за подругу, но та замыкалась в себе, и теперь контакт с ней держала только Джинни.

Но то, что выкрикивала Гермиона вслух, была лишь малая часть. Ее мучал безмолвный крик, которого не слышно. Кричало все внутри - каждая клеточка души, тела, разливая боль по венам.

Гриффиндорка почти не спала, она боялась тех снов, которые уносили ее в другую, пугающую реальность, в которой она видела все свои кошмары. Она стала хуже выглядеть, многие заметили это. Друзья пытались поговорить, отвлечь ее, но она с ними почти не говорила, просто уходила в свою комнату и сидела там в одиночестве, утопая в воспоминаниях, причиняя себе мазохистское удовольствие, снова и снова прокручивая моменты с любимом человеком.

"Я не скучаю. Я, скорее, безумно и постоянно по тебе тоскую. Да, это, пожалуй, самое точное слово, которое может описать то, что творится у меня внутри. Мне тебя безумно не хватает. Рядом."

Ее губы не болели от его поцелуев, никто до боли не сжимал руку, не обнимал, не перебирал ласково волосы пальцами, не шептал ее имя таким нежным, любимым голосом, не смеялся таким заразительным смехом, никто другой не смотрел на нее так, как Фред.

"Вдруг так тихо сделалось в моем мире без тебя."*


Прошла еще одна неделя пустых бесцветных дней.

Но все изменилось, резко и неожиданно.

Они сдавали экзамен по Астрономии на Астрономической башне. Был поздний вечер. Гермиона смотрела в телескоп, Гарри окликнул ее и указал на точку возле хижины Хагрида. Там было много людей, в том числе Амбридж. До них доносились обрывки возгласов. А потом в лесничего пустили сразу несколько заклинаний, но они отскочили - великанья кровь помогла. Хагрид оттолкнул кого-то. Амбридж запустила в него еще одним заклятьем. Из замка выбежала МакГонагалл, она что-то кричала. Но вдруг прямо ей в грудь попало четыре Оглушающих заклинания, и она упала навзничь. Все студенты были шокированы. А Хагрид тем временем убежал в лес. Все, кроме Амбридж, побежали за ним. Из замка выбежали другие профессора, они подхватили МакГонагалл, Амбридж надменно стояла перед ними. Она полностью обвиняла Хагрида и МакГонагалл в неподчинении, и по ее словам, они получили по заслугам. Ученики сбежались в коридор, но Амбридж и Филч сразу же разогнали всех. Профессора МакГонагалл отправили в больницу Святого Мунго.

А Гермиона, притаившись за колонной, наблюдала за Амбридж.

- Мы ликвидировали самого сильного и опасного сторонника Дамблдора в школе. Проблема почти решена, остались лишь пешки. Теперь Хогвартс полностью в моем подчинении! - шипела Амбридж.

Гермиона была ошарашена, она была в ужасе. "Что станет со школой теперь? Нельзя допустить полного господства этой мегеры!"

Вся смелость и решимость поднялись из глубин души Гермионы и заполнили ее мысли. Она хотела что-то предпринять, это было необходимо. Девушка бегом направилась в гостиную. Там сидели Гарри, Джинни и Рон. Их очень поразило такое бодрое, решительное настроение Гермионы, по которому они уже соскучились.

- Что случилось? - настороженно спросил Рон.

- Мы должны восстановить Отряд! - выпалила она. Все посмотрели на нее, как на сумасшедшую.

- Гермиона, Амбридж знает об этом, она сразу же нас прикроет. Да и никто не согласится рисковать снова... - вздохнул Гарри.

- А нам все и не нужны! Мы вчетвером справимся! - решительно ответила Джинни. - А что? Мы занимались лучше всех, ну и Фр... - она осеклась, и осторожно взглянула на Гермиону, та опустила глаза. - Мы что-нибудь придумаем! Без МакГонагалл Хогвартсу конец!

Гермиона удивилась такой поддержке подруги, и рассказала то, что услышала в коридоре.

- Ты права, нельзя пускать все на самотек, но что мы можем? - спросил Рон.

- Мы будем продолжать заниматься сами... да хоть в моей комнате, места хватит.

Никто из ребят не ожидал такой резкой перемены в Гермионе. А она была решительна как никогда. Поняла, что нельзя сидеть сложа руки. Она вспомнила, что раньше главными врагами Амбридж, кроме Гарри, были Фред и Джордж, которые постоянно пакостничали ей, приносили урон имуществу, что иногда положительно сказывалось на учениках. И теперь Гермионе захотелось продолжить бунтовские движения близнецов.

"Мы всегда верили в сказки. Это вселяло надежду, что все будет хорошо... Но однажды все изменилось и сказки стали кошмарами. Видимо, тогда я поняла, что буду бороться до конца"

Ребята начали заниматься на следующий день. Гермиона приготовила комнату. Но это была не просто комната, она принадлежала им с Фредом. Девушка зажмурила глаза, чтобы не дать слезам выступить, но тщетно. Она стерла их с щек и попыталась прояснить свои мысли.

Смотря на Рона и Джинни, она видела черты Фреда, идентичный цвет волос и глаз, но у него они все таки были ярче. И каждый раз, слыша фамилию Уизли, девушка невольно вздрагивала.

Гермиона трансформировала комнату, увеличила ее и освободила место. Вечером ребята пришли, и, используя книги, которые Гермиона успела взять из Выручай-комнаты, начали тренироваться. Девушка стала их руководителем, хотя об этом никто даже и не говорил, она была самой активной. Ребята волновались за нее, они искали истинные причины такого поведения.

Они занимались каждый вечер в течение недели. В один из вечеров Джинни осталась с подругой, которая начала возвращать комнату в прежний вид.

- Что с тобой, Гермиона?

- Со мной все нормально, о чем ты?

- Когда они покинули школу, разговаривать с нами не могла. А сейчас ты неиссякаемый источник энергии, что замышляешь?

- Ничего, только то, что мы с вами делаем, - прищурилась Гермиона.

- Ну ладно, извини, - недоверчиво сказала Джинни и уже собралась уйти, но обернулась. - А, сними кулон!

- Почему это? - сразу же возмутилась девушка.

- Он стал черным, я знаю, что это значит. И я не могу спокойно на это смотреть. Ты не спрячешь свое истинное настроение, твое лицо - маска.

- Неважно, я его не сниму! - твердо ответила Гермиона.

- Он будто душит тебя, - покачала головой Джинни.

- Мне плевать! Это то, что осталось у меня от него здесь! Я его не сниму! - повторила Грейнджер. Джинни удрученно посмотрела на подругу.

- Ну, как знаешь, - произнесла она и вышла.

Гермиона шумно опустилась на кровать. Джинни в чем-то была права, да и Гермиона позволила себе один раз усомниться во Фреде. "А что если ему действительно стало все равно?" Но она отогнала от себя эти мысли.

Ей приснилась их первая ночь, все было в точности, как тогда. Но потом Фред сказал, ясно смотря ей в глаза:

- Я не люблю тебя, ты мне больше не нужна. Если бы я любил, то никогда не оставил бы.

Девушка проснулась в холодном поту. Мысли, которые она прятала глубоко в душу, вырвались в сны. Она помнила его слова, что он не оставит ее одну никогда. Также помнила, что говорил, что любит ее, тогда, в последний раз. И она поверила ему.



Прошел месяц после ухода Фреда и Джорджа. Гермиона решила начать принимать меры по изведению Амбридж. Она засунула ей в кабинет нюхлера, наложила заклятие Конфундус, и Амбридж, как ни старалась, не могла использовать волшебную доску, чернила и другие принадлежности. Еще она наложила заклятье на дверь кабинета директора, туда могли войти все профессора, кроме Амбридж. Горгулья не впускала ее. Гарри, Рон и Джинни были шокированы, узнав, что все это проделала Гермиона.

- А ты не перебарщиваешь? - осторожно поинтересовался Рон.

- А что такого? Нельзя сидеть, сложа руки. Вы посмотрите, как она бесится! - сказала Гермиона, указывая на нервную Амбридж, попытки расколдовать дверь которой не увенчались успехом.

- Ну и хватит, - заявил Гарри.

- То, что мы сдали СОВ по ЗОТИ безупречно - недостаточно. Вспомните, как она удивилась, увидя наши способности!

- Да, но что дальше?

- Мы должны продолжать учиться! Если ты забыл, Пожиратели разгуливают на свободе, и мы должны быть готовы дать им отпор! - слишком громко выпалила она. Амбридж услышала ее слова, но пока промолчала.

Когда Гермиона одна шла по коридору, ее окликнула Амбридж.

- Грейнджер?

- Да, профессор? - на выдохе произнесла Гермиона.

- Приглашаю вас сегодня ко мне в кабинет, к десяти часам вечера.

- Зачем? Я что-то сделала? И почему так поздно? - деланно удивилась Гермиона.

- Я хочу обсудить ваши идеально сданные экзамены, но у меня мало времени, и я смогла выкроить только эти часы, - заявила Амбридж.

- Хорошо, - только и ответила девушка.

Амбридж ушла, а Гермиону мучали мысли о реальных намерениях жабы. Она не сказала друзьям об этом, и, заранее выпив противоядие, направилась в кабинет Амбридж. Она осторожно открыла дверь.

- Проходите, Грейнджер, - отозвалась Амбридж. Гермиона прошла и села. - Выпейте чаю.

- Нет, спасибо.

- Я сказала, выпейте! - рявкнула жаба, но сразу же успокоилась. Гермиона сделала глоток и почувствовала режущую боль в висках - Сыворотка правды начала действовать. Девушка тряхнула головой.

- Итак, - продолжила Амбридж. - Вы, а также Поттер и Уизли безупречно сдали заклинания, которые мы даже не проходили. Это вселяет подозрения.

- Я упорно учила практику! - съязвила Гермиона, борясь с приступами боли.

- Не перечить! - взвизгнула Амбридж. - Я знаю, кто обокрал мой кабинет, доказательств у меня нет, но неважно! Я и без этого имею право принять меры. К сожалению, ваши сообщники, близнецы Уизли, покинули Хогвартс, чему я несказанно рада. Кстати, где они?

- Понятия не имею! - Гермиона начинала злиться, царапая кожу на руках ногтями.

- Хм! Но я не успела их наказать. А значит тройное наказание примите Вы! И, кстати, спасибо за нюхлера, он изрыл мой кабинет полностью, и я уж не говорю о Конфундусе... Признайтесь в содеянном, Грейнджер! - заорала Амбридж.

- Нет! Я ничего не сделала, - процедила Гермиона. В голове появился туман, с эмоциями, контролем происходило что-то странное. Девушка не владела собой - побочное действие. - Вы мне никто, и власти здесь у вас нет, - проговорила Гермиона, не замечая, как вытягивается лицо профессора. - И Вы сами понесете наказание за то, что делали с нами! - твердо и жестоко произнесла Гермиона, доставая палочку, - Остол...

- Протего! - среагировала Амбридж, и Гермиону откинуло в конец класса. - Экспеллиармус! - ее палочка оказалась в руках профессора. Гермиона лежала без движения, она сильно ударилось головой, но попыталась встать. - Вариари Виргис! - невидимый хлыст ударил Гермиону по спине и ногам, она задохнулась от неожиданной боли. - Как ты смеешь, грязнокровка, говорить со мной в таком тоне, обвинять меня, посылать заклинания?! Волате Аскендале! - Гермиону подняло вверх и снова с силой бросило на пол, в ушах у девушки звенело. - Импедимента! - Гермиона была обездвижена. Амбридж перевернула ее к себе лицом. - Я навела порядок в этом захолустье, осталась одна маленькая мерзкая помеха - ты!

Гермиона попыталась что-то сказать, но не смогла.

- Я не так глупа, как ты думаешь, милочка. Но ты перешла черту! Круцио!

Гермиону пронзила новая волна острой боли, она разучилась дышать, глаза распахнулись, все внутри горело. Девушке казалось, что она сейчас умрет. Перед глазами пролетали воспоминания, лица, события. Амбридж наслаждалась болью своей жертвы, ухмылка не сходила с ее лица. Ужасная пытка продолжала действовать на Гермиону, ее тело то наливалось свинцом, то плавленым железом, то ее окутывал огонь. Так ей казалось. Она начала задыхаться, ее голову словно пронзила молния. Гермиона уже готова была умереть. Но Амбридж опустила палочку, и Гермиона смогла вздохнуть, она была абсолютно обессилена. Она лежала на грязном полу, раскинув руки, лицо было мокрым от слез. Амбридж направила палочку на ее предплечье и взмахнув ей, начала будто выписывать в воздухе слова. Руку Гермионы снова пронзила ужасная боль, она пронзительно закричала, но Амбридж ударила ее по лицу и наложила молчаливое заклинание. И как не пыталась, Гермиона не смогла издать не звука.

- Заткнись! - она продолжила колдовать над рукой. Из глаз Гермионы брызнули горячие слезы, она ничего не понимала. - Знай. Свое. Место. Грязнокровка! - выплюнула Амбридж и прекратила. Гермиона снова смогла вздохнуть, ее тело сотрясалось от рыданий. - А теперь выметайся, и ни слова, иначе я все повторю и будет намного хуже!

Гермиона медленно встала, заклинанием ее вытолкнуло из класса, дверь захлопнулась за спиной. Девушка ничего не соображала, будто наложили Империо. С трудом не упав, она сделала шаг в пустующем коридоре, не надеясь никого встретить. Теперь студентам запрещалось выходить за пределы их гостиных после восьми вечера. Гермиона взглянула на свою руку и в ужасе замерла. Ее предплечье истекало кровью, на нем было четко и ясно выцарапано "Грязнокровка". Из глаз выкатились слезинки, но, собрав все силы, гриффиндорка буквально доползла до гостиной. Там она никого не встретила и зашла в свою комнату. Не успев дойти до кровати, она рухнула. Сил держаться больше не было, она перенесла ужасную боль, теперь понимая весь ужас заклятия "Круциатус".

Гермиона закрыла глаза, она не понимала, то ли это был сон, то ли бред. Перед ней проплывали воспоминания из ее жизни, начиная с поступления в Хогвартс, а закончилось лицом Фреда, который смотрел на нее в минуты последнего прибывания в Хогвартсе. Гермиона не сдержала. Появилось странное чувство, словно вот-вот разорвутся важные нити, а она не может ничего поделать. Гермиона стала выкрикивать его имя, наплевав на то, что ее могут услышать. Она чувствовала, что сейчас умрет, и только мысли о нем не давали ей окунуться в такое манящее забытье. Она стонала и кричала, пытаясь отогнать страшное наваждение, она выкрикивала, что любит его.

Скрип двери. Гермиона этого не услышала.

- Гермиона? - раздался до боли, до слез знакомый любимый голос, который сейчас был искажен нотками ужаса. Гермиона сделала усилие над собой и открыла глаза. Это был не бред и не сон. В дверях стоял Фред Уизли.