Останови меня...(Продолжение)

Глава 25

  Можно было смело заявлять, что Гермиона Грейнджер пришла в норму. Она чувствовала себя даже лучше, чем раньше. Но когда однажды вышла в гостиную и увидела происходящее, то усомнилась в своем выздоровлении. Или она снова спит? Было маловероятно, но и это походило на отвратительную комедию. Чудовище и Прекрасный Принц, не иначе. Абраксас, также присутствующий при этом, старался держаться вежливо и учтиво, но, когда он посмотрел на Гермиону, показал свой страдальческим вид, одними глазами прося девушку спасти ситуацию. Она улыбнулась одним уголком губ и с идеальной осан Ошкой прошествовала к Тому, элегантно усаживаясь на подлокотник его кресла и укладывая свою руку на его плече, мягко касаясь кончиками пальцев его шеи.
– Любопытно. Я смотрю, во время моего отсутствия произошли некоторые изменения.
Её пальцы продолжали незаметно выводить еле ощутимые узоры, под которыми Том сразу расслабился. Кончики ушей Лукреции покраснели, и сама она выглядела недовольной. Буквально несколько ранее, Лукреция Пруэтт мило улыбалась Тому, высказывая своё восхищение его персоной и изо всех сил стараясь привлечь его внимание. Если судить по Малфою, то это продолжалось долго. Но стоило Гермионе сесть так непозволительно – для Лукреции – близко к Реддлу, как всё кокетство девушки испарилось.
– Тебя не учили, что прерывать беседу – верх неприличия? – высокомерно произнесла девушка, рассчитывая, что это произведет должный эффект. Но Гермиона лишь бросила на неё насмешливый взгляд, словно на причудливую зверушку.
– Мальчики, вы слышали это? Небывалый феномен. Впервые увидела говорящего флоббер-червя. Чего только не встретишь в мире.
Абраксас издал смешок, но тут же попытался замаскировать его под кашель. Уголки губ Тома лишь слегка дернулись, он просто не мог позволить себе такую грубость в отношении однокурсницы. Идеальный пай-мальчик должен иметь идеальные отношения со всеми. Зато Лукреция готова была задохнуться от возмущения.
– Как ты смеешь меня так называть?– её крик был не самым приятным звуком и Грейнджер могла бы ей посоветовать так больше не кричать, чтобы не отпугивать людей.
– Я никак тебя не называла. Ты сама сделала прекрасный вывод, что речь идёт именно о тебе.
– Гермиона, иногда ты бываешь такой грубой. – Том укоризненно покачал головой, создавая правдоподобную видимость, что он действительно в возмущении. – Прошу извинить её, если данные слова действительно тебя обидели.
Лукреция моментально изменилась, млея на глазах и хлопая своими ресницами.
– Ну что ты, Томми, я выше этого.
Трудно точно сказать, какая выдержка понадобилась всем троим слизеринцам, но они держались достойно. И если Том скрывал раздражение, поднявшееся в нём огромной волной, то Абраксас и Гермиона изо всех сил старались не поддаться истеричному смеху. Их вообще удивило, как Том не распластал её тельце по стеночке.
– Прошу нас извинить, но нам действительно уже пора. – он решительно встал, подавая руку Гермионе, которая, не теряя грации, приняла её, вкладывая свою ладонь в его. Все трое покинули гостиную под разочарованный вздох оставшейся одной девушки.
– Ох, Томми, ты такой душка! – издевательски протянула Гермиона, парадируя фразу Лукреции.
– И как я раньше не замечала, что ты такой очаровательный – подхватил Малфой, хлопая ресницами и подпирая сложенными в замок ладонями подбородок, умилительно смотря на Тома.
– Я ненавижу вас обоих.
– Удар в самое сердце! – одновременно воскликнули Малфой с Грейнджер и рассмеялись. Реддл не оценил, предпочитая игнорировать, дабы не пустить в них Авадой.
– А теперь серьезно. – утерев выступившие слезы смеха, проговорила девушка. – Что это было?
– Она всю неделю бегает за нами. Точнее, за Томом. Её присутствие меня раздражает даже больше Альфарда во время матча, который становится отвратительно невыносимым.
– О, так Лу-лу нашла объект своего обожания? Прими мои соболезнования, Томми. – Он дернулся в раздражении, и она согласно кивнула, поднимая глаза к потолку. – Да, ты прав. Это звучит отвратительно.
Они дошли до выхода из замка и Абраксас улизнул от них, оправдываясь неотложными делами. О да, конечно же, неотложными. Ведь Эмили Тилбрен просто не могла бы прожить ещё одну лишнюю минуту без компании своего кавалера. Гермиона знала это лишь по той причине, что однажды удачно оказалась в нужном месте в нужное время. Ей вообще в этом плане невероятно везёт. У неё словно шестое чувство просыпается, когда кто-то из друзей находится рядом со своими возлюбленными.
– Мы так и не поговорили. – он остановился недалеко от озера, приковывая всё своё внимание к ней. Гермиона вздохнула, всматриваясь в горизонт. Было что-то захватывающее и неописуемое в этом стыке неба и воды.
– Том, давай просто всё забудем? Тот разговор в библиотеке был не самые приятный. Ты повел себя, как гнилая голова рыбы. Но это уже не важно. Я действительно не держу обиды больше.
Волны лениво перекатывались на поверхности воды, словно уже устали это делать. Вокруг было слишком тихо для такого приятного дня, хотя осенью около озера всегда мало людей. Редкие экземпляры добровольно хотели провести здесь время, под угрозой сравняться температурой с глыбой льда.
– Я погорячился, признаю. Просто иногда ты ведёшь себя как чертова Гриффиндорка. – он поднял плоский камешек, пуская "блинчики" по воде и вновь будоража волны. – Но твоё истощение было опасным. Ты извела себя голодом и отсутствием нормального сна. Почему?
Хороший вопрос, на который нет хорошего ответа. Можно было бы солгать, сказать половину правды, перекинуть всю вину на него, но Грейнджер решила промолчать.
– Знаешь, у меня практически закончились краски. Нужно будет вновь развести Малфоя на покупки. Иногда я удивляюсь, как легко его втянуть в заранее проигрышный спор.
Но её речь не впечатлила слизеринца. Его брови сошлись на переносице, а губы были плотно поджаты. Том прервал свою игру в "блинчики", сосредотачиваясь полностью на ней.
– Я не понимаю, что ты хочешь услышать? Меня мучили кошмары. – призналась она, изо всех сил стараясь придать голосу безразличный тон. – Обычное эмоциональное истощение, ничего серьезного.
Том долго сверлил её взглядом, пока относительное не расслабился, разводя руки в разные стороны. Стоя в некотором ступоре, Слизеринка даже не сразу поняла, чего от неё хотят, смотря на друга полным неверия и подозрения взглядом. Реддл закатил глаза, ухмыляясь на такую реакцию.
– Давай, иди сюда я пока я не передумал.
Большего ей и не надо было. Буквально влетев в его объятья, Гермиона крепко прижалась к нему, сжимая в ладонях его мантию. Она закрыла глаза, наслаждаясь этим запахом мяты, который всегда сопровождал Тома, и глупо заулыбалась. Он зарылся носом в её кудряшках, прижимая к себе, словно скрывая от всего мира.
– Я скучала. – еле слышно выдохнула Гермиона, произнося слова куда-то в районе ключицы. Но Том отчётливо услышал её слова.
"Я тоже."