Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 3. Дары Судьбы

Глава 35

Вернувшись в свою комнату перед обедом, чтобы оставить рюкзаки — в Большом зале они только мешали бы — Гарри и Драко обнаружили неприятный сюрприз.

— Сигналка мигает — кто-то применял чары к нашей двери, — заметил Гарри, проходя к тумбочке, стоявшей у его кровати, и пристраивая на ней сумку с вещами.

— Мало ли любопытных, — несмотря на сказанное, Драко внимательно пригляделся к полупрозрачному каменному полумесяцу, висевшему над дверью, прежде чем вернуть артефакт в исходное состояние. — Беру свои слова обратно. Тут кто-то больно грамотный был. Судя по частоте пульсации, чары применялись весьма серьезные, разные и в большом количестве. Думаешь, Дамблдор? — Драко оглянулся, чтобы увидеть реакцию Поттера на свой вопрос. — Не стал бы кто-то просто так швырять в нашу дверь серьезным колдовством лишь для развлечения, — обосновал он свое предположение.

— Возможно, учитывая его повышенный интерес к нам. Хотя нельзя исключать и наших «любителей» с факультета. Но все вроде были на занятиях, так что твоя догадка вполне вписывается в картину... — Гарри задумчиво посмотрел на то, как Драко восстанавливает работоспособность артефакта специальным заклинанием.

— Вот гад! Что ему здесь понадобилось? — Драко даже не сомневался, что в их комнату намеревался пробраться Дамблдор, который, видимо, заметив магические ловушки, отступил.

— Может, любопытство? — Гарри насмешливо приподнял бровь. — Ему не нужны причины, чтобы доставлять нам хлопоты. Пойдем — обед не будет нас дожидаться.

— Все равно нужно поостеречься. Что-то ему все же потребовалось здесь, — вполголоса пробормотал Драко, выходя из комнаты.

* * *

Гарри, несмотря на замечание Тома, все равно каждый вечер после отбоя по школе приходил в Тайную комнату и зачаровывал хотя бы по одному амулету связи. Иногда Северус составлял ему компанию, но чаще единственным свидетелем его трудов был тысячелетний портрет Слизерина. Однажды, справившись с задачей по созданию очередного артефакта, Гарри не стал спешить в факультетскую спальню и разговорился с Салазаром. Тот расспрашивал и про Дамблдора, и про друзей Поттера, и вообще обо всем, о чем мог вспомнить.

Слизерин отчаянно скучал, привыкнув ранее частенько болтать с Томом. Конечно, если подобную характеристику эмоционального состояния можно было применить к магическому портрету. Сейчас обстановка накалилась настолько, что Риддлу было не до изысканий в лаборатории Слизерина — он мотался от соратника к соратнику, помогая где усилить чары на доме или поместье, а где и установить заново — кое-кто из ортодоксов решил сменить место проживания. Составлялись планы отражения возможных атак на все укрепленные магическими щитами жилища, отрабатывались новые методы и способы ведения боя, чтобы быть готовыми, если придется вступить в открытую схватку. Варились зелья — укрепляющие, восстанавливающие магический и физический потенциал, противоядия и кроветворные. На улицах волшебных поселений размещали артефакты, отслеживающие высокие концентрации магической активности, чтобы иметь возможность засечь массовые нападения неизвестных, ратующих за свободу Магии. И это не говоря о развернувшейся кампании в Министерстве, где одновременно решалось несколько жизненно важных для ортодоксов проблем. Везде был нужен совет Тома или его личное присутствие. Поэтому в Тайной комнате он появлялся теперь крайне редко и чаще всего — ненадолго.