Ты теперь моя

Глава 50.

Pov. Дженни.
Приглушенно щелкает замок. И как только я открываю дверь, в квартиру первым делом, подобно урагану, врывается острый и терпкий парфюм Тэхена.
Необдуманно вдыхаю и тотчас задерживаю дыхание.
— Привет, — выдыхаю медленно и незаметно, создавая иллюзорную видимость того, что ничего необычного с нами сейчас не происходит.
Не собираюсь отступать, чтобы впустить его внутрь.
Я спокойна. Словно Ким не был для меня всем миром. Будто я не носила под сердцем его ребенка, а сейчас — не кормлю грудью, не качаю одинокими ночами на руках, не пою колыбельные. И словно бы не я бесконечно вспоминаю тот год, который нас изменил.
— Что-то срочное, Тэ? Мне сейчас не очень удобно…
На этих словах взгляд Тэхена соскальзывает с моего лица вниз. Узрев пижаму, он без всяких слов проталкивает меня в квартиру.
— Я не приглашала… — только и успеваю возмутиться.
Когда Ким захлопывает дверь и без  церемоний припечатывает меня к стене, по телу разряды проносятся. Выразительной, горячей и колючей дрожью взлетают вверх по груди и искрами осыпаются.
— Ну, привет… Джи.
Он твердый. Он весь, будто скала. Мне знакомы эти ощущения, и вместе с тем мое тело вроде бы только сейчас их вспоминает. Сумасшедший отклик дает. Не скроешь.
— Тэ, что ты делаешь? — сиплю севшим голосом, когда его рот влажно припечатывается к моей щеке.
Изначально он целился в губы, и если бы я не отвернулась, случился бы тот самый поцелуй, о котором так отчаянно мечтает мое глупое израненное сердце.
— Зачем ты пришел? — чтобы избежать одуряющего контакта, вытягиваясь на носочках и задирая подбородок выше, рвано хватаю губами воздух.
— За вами.
О том, что у Тэхена нездоровое желание мною обладать, я в курсе. Но что он подразумевает, когда говорит «за вами»?
Боюсь надеяться. Страшно даже мысль подобную допустить. Знаю, как потом может быть больно.
— Тэ… Перестань…
Но он с сумасшедшей страстью целует уже шею. Пробует. Вспоминает. Наверняка следы оставляет. Меня от этих грубых и таких знакомых ласк разрывает.
— Тэ… Отпусти…
Не отпускай… Держи крепче…
— Дженни… Джи…
— Тэ…
Внутри меня словно тухнет и вспыхивает электричество. Пробки выбивает и врубает. Паузы занимают микросекунды, но перепады в ощущениях такие резкие — меня трясет, как на электрическом стуле.
— Дженни…
— Добрый день.
Тэхен поворачивается на источник звука. Бегло оценивает ситуацию и возвращает взгляд ко мне.
— Это что еще за Мао Цзэдун?
— Тэ!
Негодуя, с облегчением отмечаю, что он позволяет, наконец, себя оттолкнуть.
— Мао Цзэдун был китайцем, — тщательно проговаривает моя японская подруга, ни на миг не прекращая улыбаться. — Я — чистый японец, — тычет большими пальцами себе в грудь.
— Понятно. Как Toyota.
— Ким! — восклицаю еще более возмущенно.
Ая в ответ лишь растерянно хлопает глазами.
— Не обращай внимания, милая. У него дурацкое чувство юмора.
— А-а-а, — тянет та, поднимая вверх указательный палец. — Не умеет шутить! Понимаю.
— Познакомься, Ким. Ая — моя подруга, — по какой-то причине не хочу говорить, что она помогает мне с ребенком. Не хочу навязывать ему ничего, что связано с сыном. Глубоко вдохнув, окончательно в себя прихожу. — Ая, дорогая, это Тэхен. Мой бывший муж.
Озвученный статус ожидаемо вызывает неприятие. Напряженно двигая челюстями, Тэ щурит глаза.
— В какой момент я стал бывшим, Джи? Официально ты все еще моя жена. Всегда была. И навсегда ею останешься. Так понятно? Или я должен выражаться конкретнее?
— Официальная информация, Ким, — всеми силами стараюсь не цепляться за вспыхнувшие вместе с его словами надежды. — Сейчас меня зовут Дженни Палеха. А ты — вдовец, Тэхен.
— К херам такую информацию. На, читай, — всучивает мне папку, которую швырнул на тумбочку, когда только вошел в квартиру, и прошёл без приглашения дальше.
— Тэхен тоже остаётся на обед? — с радостным возбуждением суетится  Ая.
— Нет, — резко отсекаю я. Но быстро смягчаю голос. — Он не любит японскую кухню.
— А картошку? Любишь?
Скрипя зубами, натыкаюсь на тяжёлый взгляд Кима.
— Картошку — за милую душу.
В поисках хоть какого-то баланса, демонстративно поворачиваюсь к нему спиной. Раздражённо извлекаю из папки документы и растерянно замедляюсь. Ослабевшими пальцами неловко открываю паспорт. Ким Дженни.
Черт возьми…
Однако свидетельство о рождении Ким Ена взвинчивает все во мне в разы сильнее.
Откуда?
Имя, дата и место рождения — все сходится.
— Откуда? — оборачиваясь, едва слышно спрашиваю я.
Взглядом прожигаю.
Его способы урегулирования проблем ужасно злят. Не вышло договориться, пошел и взял желаемое силой.
— Откуда, Тэхен?
— Джи, — покровительственным тоном отзывается он. — Не только ты умеешь договариваться с Марком. Кроме того, он был мне должен. Ты просила его не трогать? Я тебя услышал.
— Прекрасно, — цежу сквозь зубы. — Ая, угости, пожалуйста, Кима чаем. Я оденусь и вернусь.
Не успеваю я облачиться в легкий домашний костюм, как в дверь снова звонят.
И это снова не Ынхё. Смиренно пропускаю в прихожую Марка.
— Привет. Как вы? — выпаливает скороговоркой. — Я тут это…Тэ…
— Я в курсе. Он здесь.
— Чё, правда?
Мы оба умолкаем, так как из кухни выступает сам Ким.
— Хм, Марк, — склоняя голову, он умышленно выдерживает паузу. — Не стоит от меня же мою жену защищать.
— Я вообще так… В гости, на чай зашел. Сейчас Розэ спустится.
— Розэ — девушка Чар… Марка, — поясняю я, чтобы хоть как-то притушить напряжение. — Та самая, которая живет в этом доме. Выше на два этажа.
Вместе с Розэ появляется и Ынхё. Они обе влетают в квартиру, привнося в подавляющую тишину много шума.
— Ой! — вскрикивает Ынхё. — Прости. Я громко, да? Ен спит?
— Все нормально. Проходите уже. В кухню.
Пока рассаживаемся, я на Тэхена стараюсь не смотреть.
— А давайте чуть вина? — предлагает неугомонная Ынхё. — К суши.
Сама же лезет в шкафчик. Марк помогает ей открыть белое сухое. Розэ суетится с бокалами. Ая — с закуской. Только мы с Тэхеном без дела сидим.
Чувствую, что смотрит неотрывно. И никак не могу справиться с вызванным таким пристальным вниманием волнением.
— Нет, я не буду… — отказываюсь принимать от подруги бокал. — Мне нельзя.
Как я ни стараюсь, щеки обжигает смущением.
— Так чуток. М?
— Нет, я же уже сказала.
— Для тебя! — бросается на выручку со своим чаем Ая.
Удивительно, но в тот момент только он в меня и лезет. Ни о какой еде не может быть и речи, хотя с утра ничего нормального не ела.
Случается так, что в душе какая-то приятная пустота разливается, а бывает — тревога, легкое нервное возбуждение. У меня сейчас совсем разболтанное состояние, граничащее с откровенной паникой.
Что все это значит? Зачем он это делает? Зачем ему Ен?
— Часто вы так собираетесь? — глухо спрашивает Ким, выказывая явно не праздное любопытство.
Не знаю, что мешает ему, но он, подобно мне, ни к еде, ни к алкоголю не прикасается.
— Ну, Джи всего ничего в городе. Месяц, да? — отвечает Розэ. — Наверное, раза четыре, может, пять, собирались.
— Ее невозможно куда-либо вытащить! — восклицает Ынхё. — Так что я часто захожу.
— У нас чудесная лоджия! Дженни, ребенку и мне нравится!
— Я не сомневаюсь, но это не совсем то. Ну, скажи, Розэ?
— Конечно, не то…
— Я сделала красивый сад!
— Красивый…
А потом через шум голосов прорывается громкий плач сына, и все разом смолкают. Напряжение ощутимо и необратимо сгущается. Никто не способен предположить, что последует дальше.
Мой взгляд и взгляд Тэхена пересекаются. Я краснею.
— Простите, — медленно, чтобы сохранить равновесие, поднимаюсь. — Я должна… — указываю на дверь и, склонив голову, быстро выхожу.