Ключ к правде

Глава 31.

Ближе к ночи ГИ наконец остановил экипаж и спрыгнул на землю, разминаясь после долгого сидения. Он же открыл дверцу и помог спуститься РИ и Франции, пока Пруссия осматривал окружающий их лес. Вокруг была темень, однако разглядеть очертания невысокой постройки можно было без труда.
- нам туда.., - кивнул немец в сторону здания и направился через кусты.
РИ проследовал за ним, затем Прусс и замыкал всё француз. За время сна Российская Империя успел успокоиться и теперь даже понимал ГИ И Франца с их решением не раскрывать всего.
Внутри было темнее и прохладнее, от чего юноша сразу покрылся гусиной кожей. В темноте он наткнулся на какой-то куст и отошел назад, решив пока больше не двигаться.
Чиркнула спичка в руках Германской Империи и скоро тьма развеялась от света фонаря. Теперь РИ смог получше оглядеть место, в которое они приехали.
Высокие стены, испещренные узорами из трещин и заросшие переплетениями лиан; резные колоны, подпирающие потолок; вместо окон на стенах арочные проходы, так что войти можно с любой стороны; множество ещё зеленых растений, кустов и диких цветов, однако запустения не ощущается, так как присутствуют дорожки из каменной плитки, а за растениями, судя по всему, ведется уход; в центре, внутри широкой мраморной рамки небольшая земляная насыпь, каменный столик с фотографией в рамке и парой свечек. Поскромнее, чем в тайной комнате, но не менее очаровательно.
Юноша осторожно прошел по тропинке ближе к могиле и присел на колени на невысокий мраморный бордюр. Он просто молчал и смотрел на фотографию своей матери, что навсегда останется в его воображении молодой, красивой и счастливой. По правую сторону от него сел ГИ, и русский просто не смог выдержать. Он уткнулся носом в плечо немца и зарыдал. Почти сразу он почувствовал на голове теплую, широкую ладонь. Это несколько успокоило, как и прикосновение ладони Франца, севшего с другой стороны
- теперь тебе станет легче.. всем нам станет легче.., - прошептал француз и грустно улыбнулся, посмотрев на фото сестры. Он и сам уже успел всплакнуть.
- угу.., кратко кивнул РИ, всё ещё утыкаясь носом в спасительное плечо и стараясь выровнять дыхание.​
- ну, всё.. успокаивайся поскорее.., - вздохнул ГИ и крепко стиснул юношу в объятиях, - а то сырость тут развел.. Пруссия, подходи ближе, стоишь словно чужой.
- пх.. и вовсе нет.., - посмеялся РИ, вытирая слезы рукавом, а после оглянулся на Францию, что как-то сиротливо сидел в одиночестве и смотрел куда-то в темноту, чувствуя себя лишним, и втянул его в объятия, оказавшись посередине, в тепле, уюте и любви, - всё.. обнимаемся втроём..
- спасибо.., - благодарно прошептал Франц и обнял РИ.
Пруссия сначала не рискнул присоединиться, ведь в его ожиданиях исход был совсем другим. И не понимал он, как можно так быстро забыть о ссорах, неудачах и недомолвках. Ему всё казалось, что это злая шутка его воображения, соскучившегося по родному, давно забытому теплу объятий, заботы и внимания.
Но смотря на счастливую троицу, Пруссия пересилил страх оказаться обманутым и присоединился к остальным.
Так они и досидели до утра в объятиях при свете лампы у могилы Элизы. РИ с интересом слушал рассказы старших об их молодости, о своём детстве, которое уже смутно помнил, и чувствовал, что его мама сидит с ним рядом незаметным глазу духом. Она в красоте цветов, в дуновении ветерка, в аромате леса и туманного утра. Элиза всюду и всегда рядом, просто РИ раньше не понимал этого. Но теперь осознал, что она и внутри него, в его сердце и мыслях. Её образ навсегда останется с ним, юный и неувядающий.
Светало. Призрачный туман медленно заползал внутрь постройки, прикрывая всё полупрозрачной серой дымкой, стрекотали сверчки, шумел легкий ветерок, а на душе после этой ночи было так спокойно и легко, как никогда раньше.
- спасибо вам всем.. большое спасибо, что вы есть рядом.., - вдруг прервал тишину РИ и чуть улыбнулся, смотря как капли росы от тумана блестят на паутинке в первых лучах солнца, пробивающихся сквозь густую листву лиан, - я очень благодарен вам троим..
- недавно тебя опять успокаивали, а ты уже и нас растрогаться хочешь заставить, - посмеялся ГИ и сонно потянулся, - хорошо здесь, спокойно. Но надо возвращаться.
- я поведу, - вызвался Пруссия, - ты вчера несколько часов провел за рулем, отдохнешь хоть.
- как скажешь, только не усни за компанию с нами.
- не усну. Я себя пока усталым не чувствую.
Пруссия первым ушел к экипажу Франция за ним, уж очень ему были интересны рассказы из жизни немца, а ГИ и РИ решили посидеть ещё немного наедине, у них было то, что они хотели высказать лишь друг другу, без лишних ушей.
- я хотел сказать.., - спустя несколько минут молчания одновременно произнесли РИ и ГИ. Юноша чуть смутился и улыбнулся, немец лишь отвёл взгляд и посмотрел на разгорающуюся зарю.
- говори первым, РИ.
- нет, ты говори..
- РИ..
- нет, - продолжал отпираться русский.
- ладно.., - послышался вздох со стороны Германской Империи, - я хотел бы ещё раз извиниться за то, что скрывал это всё от тебя. Я боялся, что это сильно ранит тебя и мы отдалимся друг от друга. Но это привело только к худшему.. Я..я рад, что всё быстро вернулось на круги своя.
- я.. и ты меня прости, если вдруг задел или обидел когда-то, - он подсел ближе и положил голову на плечо ГИ, - что теперь будем делать?
- пытаться жить, как все.. наверное.
- а получится? Элина ещё не знает о нас с тобой, недавно потеряла ребенка и ей нужна моя поддержка, у тебя дочь, с которой отношения стали ещё хуже.. почему всё так? - он поднял взгляд на ГИ, столкнулся с его темно-шоколадными глазами и ощутил легкий поцелуй на губах.
- это началось после смерти Элизабет. Я думал, я справлюсь с этим бременем, но даже не мог осилить себя, чтобы навестить тебя или просто увидеть издалека. Я долгое время был не в состоянии принимать какие бы то ни было решения и вообще заботиться о себе. Жизнь потеряла краски и лишилась какого-либо смысла, я начал много пить и это продолжалось очень долгое время.., -​ ГИ замолчал и закрыл глаза, уткнувшись носом в волосы русского, словно это помогало собраться с силами. РИ его не торопил, чувствовал, как тяжело говорить о подобном; он лишь прислушивался к медленному, глубокому дыханию и гулкому сердцебиению, - прошло около пяти лет и встретил одну женщину. Про неё ходили не самые приятные слухи, но мне было всё равно. Я предложил ей встретиться, она посчитала, что я буду платить за ночь с ней, а я просто хотел выговориться. С вечера до позднего утра она внимательно слушала меня. Мне впервые за столько времени стало легче, она действительно поддерживала меня, старалась приободрить. С тех пор мы начали общаться, я вновь вернулся в мир, захотел жить, а не существовать, она покончила со своим прошлым. Наши разговоры становились чаще, дольше.. со временем я осознал, что чувствую к ней что-то, долго не мог решиться, думая, что предаю чувства Элизабет, но она смогла убедить меня, что нет ничего плохого и Элиза точно хотела бы, чтобы я был счастлив. Я поддался её уговорам и в ближайшее время мы сыграли свадьбу, а спустя ещё месяц она оказалась беременна. Родилась наша дочурка Рей, с огненно-рыжей копной и серыми, как у матери глазами, точная её копия по внешности. Я сначала даже засомневался, ведь от меня не было ничего, а как проявился её характер.. о, что это было.. я ни на шаг от неё не отходил, общался, пытался примириться с этой рыжей бестией. Уж поверь, упертостью и поведением она пошла в меня..
ГИ вновь прервался на небольшую паузу и взял юношу за руку, сплетая пальцы в замок. Наверняка Франция уже ждёт их, но не хочет прерывать.
- Рей было около четырех, когда для нас настала черная полоса в жизни. Мы стали плохо понимать друг друга, часто ссорились, ругались.. я несколько раз поднимал на неё руку, а после видел напуганный до смерти взгляд Рей. Она всегда просыпалась от криков, прибегала и замирала в проходе, прижимая к груди плюшевого медведя. Босая, в ночнушке, с взлохмаченными волосами и всегда со слезами на глазах. Конечно, после этого я тут же затухал, начинал извиняться, просил прощения у обеих, а следующим поздним вечером всё повторялось по кругу. На шестилетие Рей произошёл наш последний скандал. Она вернулась домой очень поздно, сильно пьяная. Мы вновь поссорились, и я, вместо того, чтобы остаться, ушел до утра, пока она прямо на глазах дочери повесилась. Когда я вернулся, Рей до сих пор плакала. Я хотел её увести и успокоить, но она отталкивала меня, обвиняла в случившемся и бежала обратно к матери. С тех пор, как ты заметил, мы только на людях любящая семья, сумевшая справиться с такой потерей, в реальности всё куда хуже: с того дня мы чужие друг другу.
На этом ГИ закончил свой монолог и крепко прижал РИ к себе
- прости, что нагружаю всем этим.
- нет-нет.. что ты.., - тут же стал уверять в обратном русский, - я.. мне приятно, что ты открылся мне и смог рассказать историю своей жизни. Мне очень важно понимать, что ты так доверяешь мне.., - Российская Империя обнял немца в ответ и положил голову к нему на плечо, - нам, наверное, пора идти.. Франция и Пруссия, должно быть, заждались нас..
- да.. мой рассказ вышел уж слишком долгим.., - немец задумчиво улыбнулся и поднялся с прохладного мрамора, подал руку РИ. Вместе они ещё раз оглянулись на могилу и вышли из постройки, направившись к экипажу сквозь едва заметную, заросшую кустами тропинку.