Страх темноты

Глава вторая. Опасность желаний. 1

Сентябрь 2000.

 Когда в дверь настойчиво позвонили, я лишь на секунду поднял полный негодования взгляд и вновь вернулся в искусно выдуманный город. Правой рукой я приподнял край страницы, дочитал последние строчки и перевернул ее. Мое воображение снова улетело далеко от моего тела, от моей комнаты, далеко от реальности. Меня совсем не волновало, кто там посмел побеспокоить меня в такой час. В руках я сжимал толстенную книгу в серо-зеленом переплете с довольно мрачной картинкой. Книга была на самом деле толстой, просто толстущей, я бы даже сказал, что это Королева книг. Она была толще, чем словарь Ожегова, толще даже чем «Война и Мир», причем оба тома. Нет серьезно, я даже специально сравнивал. Я взял с полочки две книги Толстого в коричневом переплете «под кожу» с золотистыми узорами и приставил их к «Королеве». И знаете что? На взгляд она была толще, даже учитывая переплет обоих томов. Я не сравнивал количество страниц и уже тем более количество авторских листов и просто остановился на мнении, что она была толще.

Раздался второй звонок. Я снова оторвал взгляд от страницы и взглянул на часы:

21:55.

Я понял, что между первым и вторым звонком прошло не больше нескольких секунд. Видимо кому-то очень было нужно попасть к нам именно сегодня. Я не стал вставать, я знал, что дверь откроет мама. Она смотрела телевизор в зале и от входной двери ее отделяла часть стены и короткий коридор. Я уже слышал, как она поднялась, как прошуршали ее тапочки по полу, как скрипнула одна ворчливая половица в коридоре. Вот звякнул замок и раздался голос, мамин голос. Второго собеседника я не слышал. Через несколько секунд мамины шаги зазвучали совсем рядом с моей комнатой. Дверь приоткрылась, и она осторожно заглянула, как всегда улыбаясь своей неподражаемой светлой улыбкой.

- Андрюшь, это к тебе, - сказала она тихо. - Леша пришел.

- А чего он не проходит? - удивился я.

- Сказал, что на пару минут.

Я недовольно поморщился и отложил книгу в сторону. Не люблю, когда меня отвлекают.

- Уже иду, мам, - проворчал я, несмотря на нарастающее негодование и даже легкую злобу.

Опустив голову и засунув руки в карманы спортивных штанов я, шаркая ногами, прошел в коридор. Леха стоял в прихожей, прислонившись плечом к стене; дверь была закрыта на замок.