Из пухлого в нагибатора.

8 глава

Чон­гук бо­ял­ся ид­ти в ин­сти­тут. Встре­тить­ся с Тэ­хёном, ко­торый как обыч­но нач­нёт лип­нуть к не­му, при­читая, ка­кой же аль­фа пло­хой, не бы­ло ни­како­го же­лания. Брю­нету на­до­ело пос­то­ян­но ти­рады Ки­ма о том, что Гук не це­нит его, не лю­бит да­же. А сей­час спи­сок по­пол­нится но­вым пун­ктом под наз­ва­ни­ем «Что это за оме­га был? Ка­кого хре­на ты за­щитил его, а не ме­ня, собс­твен­ную па­ру?» Чон уве­рен, что так и бу­дет. Да, Хо­сок ви­новат, но ему всег­да най­дет­ся оп­равда­ние. В пер­вую оче­редь, Хо — его брат, ко­торый хо­чет прос­то убе­речь его от оши­бок и от бо­ли, ко­торую при­несут ему не­об­ду­ман­ные дей­ствия. Да, у са­мого оме­ги от­но­шений не бы­ло, и сам па­рень не знал, ка­кую боль эти са­мые от­но­шения при­носят.

— Гу­ки, — на по­роге ком­на­ты по­яв­ля­ет­ся Хо­сок. В ру­ках у ры­жево­лосо­го был под­нос с раз­личны­ми вкус­ностя­ми, пред­назна­чен­ные, ви­димо, для Чон­гу­ка в ка­чес­тве из­ви­нения. Оме­га про­шёл в ком­на­ту и пос­та­вил под­нос на тум­бочку. Ру­ки его слег­ка под­ра­гива­ли от вол­не­ния, а сам он ку­сал гу­бы, смот­ря ку­да-ли­бо, но толь­ко не на бра­та. Ви­на за вче­раш­нее пол­ностью опус­то­шила его. Па­рень тол­ком-то не пос­пал се­год­ня, толь­ко во­рочил­ся по кро­вати, раз­мышляя о том, ка­ким об­ра­зом поп­ро­сить у Чо­на про­щение. Сом­кнуть глаз сов­сем не по­луча­лось: зак­рыв их лишь на се­кун­ду, пе­ред ним сра­зу воз­ни­ка­ют кар­тинки вче­раш­не­го дня, а в го­лове лишь сло­ва брю­нета, по­доб­но за­ез­женной плас­тинке, сно­ва и сно­ва зву­чат у не­го в под­созна­нии, зас­тавляя толь­ко что ус­нувшую со­весть сно­ва прос­нуть­ся, а та, в свою оче­редь, му­ча­ет хо­зя­ина. А под­нос, на­пол­ненный едой — са­мое мень­шее, что он смог сде­лать. Соб­равшись с мыс­ля­ми, Хо­сок са­дит­ся к Гу­ку на кро­вать. Оме­га смот­рит на свои ху­дые ко­лен­ки, сжи­мая в руч­ках ткань сво­их шорт. — Я по­нимаю, ты про­сил боль­ше не зат­ра­гивать эту те­му, но не сле­пой же, ви­жу, что бо­ишь­ся ид­ти на учё­бу. Чес­тно, твой Тэ­хён — та ещё штуч­ка. Мы с то­бой сов­сем не­похо­жи. Единс­твен­ное, что нас свя­зыва­ет, это об­щие ро­дите­ли и фа­милия. Вот твой оме­га и по­думал, что я твой па­рень. Ты бы ви­дел его гла­за. Тэ­хён го­тов был убить ме­ня од­ним лишь взгля­дом, столь­ко неп­ри­яз­ни, ес­ли чес­тно, я ни­ког­да не ви­дел. Да­леко па­рень пой­дет, — Хо, на­конец, пе­рево­дит взгляд на сво­его бра­та, а Гук, к ог­ромно­му со­жале­нию, за­меча­ет в гла­зах бра­та столь­ко го­речи. — Прос­ти ме­ня за это, Чон­гук. Я не знаю, чем те­бе по­мочь и что сде­лать, что­бы всё это дерь­мо обош­ло те­бя. Чес­тно хо­чу по­мочь.