Аритмия

5. солнце (глава 2) (3)

37 И взошла и засияла денница у края небесного свода, заходила красна девушка по небу, отра­жаясь в златоглавых маковках церквей; зажурчала жизнь, как ве­сенний ручей, и вздохнули горожане свобод­нее.

38 Словно от зимней спячки очнулся и ожил Город, а с ним и вся волость; заново началось городское строительство и обустройство: ста­рые деревянные дороги уступили место булыжным мостовым, улицы замостили известняком, деревян­ные здания вдоль улиц заменили кирпич­ными, рядом с которыми по старинке рос репей да подорожник.

39 К городскому причалу то и дело приставали катерки и лодки, ялики и барки, по реке зачадили черным дымом колесные пароходы, вниз по течению сплавляли скот на плотах и лес-кругляк.

40 В небе над Городом, словно ласточки, взмыли ввысь воздушные шары и дири­жабли, а на горе устроили полосу для полетов аэропланов.

41 Из Москвы к Городу проложили рельсы и построили императорский железнодорожный вокзал; шумно-пыхтящий паровоз довозил в своих роскошных вагонах состоятельных пассажиров до столи­цы всего за два дня, тогда как раньше самые отчаянные вестовые добирались на лошадях за неделю.

42 По дорогам запылили первые автоколяски, зазвенел колокольчиком городской трамвай, а по тротуарам и парковым дорожкам уже вовсю носились смельчаки на велосипедах с огром­ным передним колесом.

43 По облицованной камнем набережной прогули­вались неспешно или сидели на лавочках кавалеры с дамочками; иной кавалер мог заметить, какая широкая, богатая, чудесная здесь река, на что дама возражала, что холодно и комары; кавалер же не соглашался: Что вы! Здесь такой здо­ровый, хороший, славянский кли­мат.

44 Вкруг города выросла щети­на заводских труб: где-то в этих за­рос­лях давили масло на масло­да­вильнях и мололи муку на мель­ницах с паровым двигателем, соби­рали станки и механизмы, изготов­ляли гвозди и варили клей, делали бумагу и картон, печатали газеты, ткали и красили ткани.

45 Императорская почта рабо­тала как часы — развозила по домам горожан посылки и бандероли, а почтальоны разносили пешком в больших коричневых сумках письма и телеграммы; Город затрещал и заклацал телеграфным стуком, зашу­мел телефонными разгово­рами, засветился в ночи светом кероси­новых ламп и газовых фона­рей.

46 По улицам забегали босо­ногие мальчишки и, зычно выкри­кивая последние новости, пред­лагали купить свежую газету; тем временем в тишине и уюте город­ской читальни лучшие представи­тели общества листали печатные книги, просмат­ривали брошюры и альманахи.

47 Писали жители уже давно не на бересте, а на бумаге: гимназисты и гимназисточки, сидя за высокими партами, старательно выводили бу­ковки гусиными перь­ями, аккурат­но обмакивая их в маленькие жестя­ные чернильницы, чтобы не поста­вить кляксу.

48 Ранним будним утром ученики от мала до велика бежали в школы и гимназии; отроки постарше спешили не опоздать в ремесленное училище или уездную духовную семинарию, новый губернский уни­вер­ситет или консерваторию.

49 И во славу Господа украсил­ся Город куполами многочисленных церквей и часов­нями православных монастырей; поднялись в небо ми­на­реты татар­ской мечети, открыла свои двери прихожанам городская синагога.

50 И носил ветер по округе шум бойкой торговли в крытых рядах городского рынка; долетал с иппод­рома топот копыт вкупе с ржанием скакунов; неслись с футболь­ного мат­ча на стадионе у набереж­ной кри­ки толпы да рев болельщиков.

51 И вышли на арену городско­го цирка гимнасты, трюкачи и клоу­ны, в летнем кинотеатре в город­ском саду с липами начали крутить под открытым небом первые немые киноленты.

52 С приходом Советской власти Город зарделся кумачами и транспарантами; забега­ли туда-сюда начальники в кожаных куртках и кепках, общество стало заседать в собраниях и ходить ше­ренгами на бес­конечные демонст­рации, а на перекрестках зазвучали из ог­ром­ных трубооб­раз­ных громко­гово­рителей револю­ци­он­ные марши и песни.

53 Вместо повод с дровнями и дрожек с кучерами да ямщиками на освещенные электрическими све­тиль­­никами улицы выехали грузовики, автомобили и мотоциклы; вместо запряженных в плуг лошадей выползли в поля синие тракторы и красные комбайны.

54 И загудел, запыхтел, задребезжал Город всеми своими меха­низ­мами, ремнями и шестеренками, всё больше напоминая собою гигантского механического майского жука, притомившегося на солнце и присевшего отдохнуть в прохладе речного брега, — так обретал он новую жизнь и судьбу.

____________

Примечания

денница (слав.) — заря, утренняя звезда.

... какая широкая, богатая ... хороший, славянский климат... — Диалог из первого действия пьесы А. П. Чехова «Три сестры».