Русский с ломаным французским

Пятая глава

Спустя три недели Мишель перестала видеть Бернара в школе. Он появлялся на пару дней, а потом снова исчезал. Рансье терялась в догадках, какими способами он собирал деньги на их дальнейшее существование. Девушка тысячу раз уже пожалела о своем поспешном решении, но она понимала, что просто не в силах больше оставаться наедине с Романовым. Хотя сам мужчина не горел желанием видеть свою подопечную, и они пересекались лишь в пустынных коридорах его огромного дома. Русский не удостаивал её даже своим взглядом. А француженке должно было быть от этого даже лучше. Должно...
Оставалась неделя.
Неделя и она никогда больше не увидит ледяных глаз чужого ей человека. Как только Рансье думала об этом, ей становилась легче.
***
Шел последний урок  — физкультура. С какой стати урок проходил на улице никто не знал, кроме самого учителя, заявившего, что классу надо закаляться. Послышались грязные ругательства, но физрук, к счастью, не услышал или не хотел вступать в словесные перепалки со своими учениками.
  — Привет, сестренка,  — хрипло сказал Эрик, застав Мишель врасплох. Молодые люди скрылись в тени дуба, что раскинул свои широкие ветви, скрывая пару от нежелательных взглядов.
  — Не пугай так больше!  —  Воскликнула она, сгибаясь и прижимая к животу руки. Учитель не щадил даже девочек, изнуряя их пробежками на длинных дистанциях.
  — У нас сегодня тусовка у Бертрана. Надо развлечься, перед тем как убежим отсюда. Ты идёшь со мной,  — это предложение несло утверждение, но француженка чувствовала еле уловимый вопрос. Словно Эрик боялся, что девушка скажет «Нет».
 « А чего терять?»  —  Устало подумала шатенка, оседая на траву.
  — Я заеду за тобой сегодня в восемь. И ещё: планы поменялись, мы уезжаем завтра в пять утра. Ты успеешь собрать вещи?
 — Да, что-то серьезное случилось?  —  Нервно спросила девушка.
  — Нет, все в порядке. Просто я понял, что эти пару дней ничего не решат. Готовься,  —юноша, наклонившись, поцеловал ее в щеку и ушёл.

***

Француженка стояла у крыльца и нервно постукивала пальцами по полированной поверхности дубовой двери. Этот вечер был на удивление тёплым. Черная накинутая поверх плеч ветровка  трепалась под порывом игривого ветра. Своим одеянием шатенка почти сливалась с сумраком вечера.
Белая машина тихо остановилась около кованых ворот. Четвероногие, оскалив пасти, поджидали незваного гостя.
 — Алтай, Ева, на место!  —  Прикрикнула на псов Рансье и побежала навстречу гостю, громко постукивая своими каблучками.
Бернар прошелся взглядом по её наряду и остановился на лице, ухмыляясь.
Автомобиль тронулся.
 — Ты собрала вещи?
 —  Да, все готово. Куда мы поедем?
 — Для начала в Реймс. Осядем на дно. Потом обоснуемся где-нибудь на окраине.
 — Почему именно Реймс?
 — Мне надо там уладить кое-какие дела.  —  Расплывчато объяснил юноша, —  Не задавай слишком много вопросов.
Брюнет игриво щелкнул шатенку по носу и ухмыльнулся.
 — Где были раскопки?
 —  В Шомоне.
 — После Реймса это наш первый пункт. Ты в порядке?  —  спохватился Эрик, понимая, что его последний вопрос вовсе не был безобидным.

 — Нет. Ничего не в порядке. Хотя это мало кого волнует.

 — Меня это волнует,  — мягко сказал Бернар, крепко сжимая ледяную руку девушки.
Мишель отвернулась к окну. Прикосновение юноши вызвало у неё сильное отвращение. Она ненавидела, когда её жалеют. Но сейчас она только и делает, что проливает слёзы. Правда, этого никто не видит. Но зато видит она, осознавая, какое она, в сущности, ничтожество.
Машина, взвизгнув шинами, остановилась.
На кожаное сиденье упали несколько скупых слез.
Не было и дня, чтобы сирота не вспоминала об этом. Да и смела ли она не помнить?
Но с каждым днём жестокая реальность впивалась в её сознание острыми зубами, оставляя глубокие кровоточащие раны, которые саднили с каждым днём всё сильнее.

Мишель Рансье абсолютно никому не нужна: ни чертовому Каю, ни Эрику Бернару, который нашёл лишь девчонку, таскающуюся за ним по пятам, словно шавка.
Может она и есть пустое бесполезное пресмыкающееся, подчиняющееся всем и каждому?
Очень возможно.
 —  Эй, ты меня слушаешь?
 —  А? П-прости, я задумалась.
Если так можно сказать...
Бернар как-то странно улыбнулся, а потом схватил девушку за запястье и потянул на себя. Француженка ощутила губы друга на своих. Левая рука брюнета скользнула к её талии, правая надавила на челюсть, заставляя шатенку открыть рот и впустить его язык. Это было омерзительно. Неправильно. Все равно, что целоваться с братом. Но весь ужас заключался не в этом.
Юноша не собирался останавливаться.
Она поставила свои руки на грудь своему мучителю и со всей силой, на что была способна, оттолкнула парня. Быстро открыв дверь, девушка выбежала на тротуар и опустилась на асфальт.
Что тут, к чёрту, происходит?!
 — Хэй, сестрёнка. Это был дружеский поцелуй. Я думал, что тебе нужно отвлечься, —ответил Бернар, хлопая дверью своего Nissan.
Сирота вскочила с асфальта и влепила Эрику звонкую пощёчину.
 — Если ты ещё раз ко мне прикоснёшься, можешь считать, что наша дружба кончена!
Старый друг рассмеялся, и сотни мурашек прошлись по телу шатенки от этого ужасного звука.
 — Расслабься, Мишель. Я не прикоснусь к тебе, пока ты сама этого не попросишь, —выдохнул юноша ей в лицо. И только сейчас она поняла, что означал горьковатый привкус его губ.
 — Ты пьян. Ты водил машину в нетрезвом состоянии...  —  Прошептала шатенка, цепенея.
 — Для меня это не помеха.
  — Идиот! Мы могли разбиться!
  — Хватит препираться. Нас ждут.
Бернар, не дожидаясь Рансье, направился к огромному дому, из которого доносилась оглушительная музыка.
Мишель обхватила голову руками и чертыхнулась: до дома несколько десятков миль, а у неё нет ни машины, ни денег на другой транспорт. Девушка резко развернулась и пошагала навстречу её пристанищу на несколько долгих часов перед побегом.