В клетке со зверем

56 Глава. Глаза смерти

— Раз, два, три, четыре, пять, негде зайчику скакать.

Темно. Душно. Воздух густой, словно желе, и в нем так мало кислорода.

— Всюду ходит волк, волк. Он зубами — щелк, щелк!

Тупая, приглушенная боль никак не отступит. Мне так плохо. Совсем нет сил, чтобы просто открыть глаза.

— А мы спрячемся в кусты. Прячься, заинька, и ты.

Вот бы снова стать маленькой девочкой. Убежать ото всех, обнять маму, спрятаться за подол ее юбки и быть уверенной, что я в полной безопасности.

— Ты, волчище, погоди, как попрячемся — иди!

Страх. Боль. Страх. Боль. Страх... Нет, я не стану открывать глаза, наоборот, нужно уснуть...

— Раз, два, три, четыре, пять, негде зайчику скакать... Таня! Та-ня! Тааа-ня!

Я резко распахнула глаза и увидела перед собой Софи. Малышка сидела рядышком и трясла меня за плечо. Она уже не выглядела такой напуганной, как раньше, и личико было не заплаканным, а грустным.

— Мне было так скучно, пока ты спала. Почему ты стала так много спать? — поинтересовалась она, приподнимая мою руку и забираясь под нее.
— Это все болезнь. Нужно поправиться, и тогда будут силы. Я долго спала?
— Ага. Дяди тебя принесли, когда на улице еще было светло, потом стемнело. Было так много звездочек. Правда-правда. Я видела в окошко. А вот теперь снова светает.
— Значит, я проспала всю ночь, — тихо сказала я, — а ты почему не спишь? Еще же так рано?
— Хотела подождать, когда ты проснешься. Когда стало темно, я испугалась, — прошептала Софи, — ты только никому не говори. Я знаю, что уже большая и не должна бояться темноты. Просто дяди за дверью так громко и страшно ругались. А потом уже не было страшно, но все равно спать не хотелось.
— Это непорядок, маленькие девочки должны спать, чтобы расти красивыми и здоровыми!
— Таня, я очень-очень домой хочу! Когда же папочка нас заберет? — малышка шмыгнула носом, и я крепче ее обняла.
— Потерпи, маленькая. Я тоже очень хочу домой.

***

Я проснулась от противного стука. Нам подали завтрак... Подали... Просунули в щель поднос с отвратительной пищей, ставшей такой привычной за последние дни. Превозмогая боль во всем теле, я поднялась с матраца и поплелась за едой, вот только на подносе стояла всего одна тарелка овсянки.

— Нам сократили порции? — усмехнулась я и посмотрела в щель, надеясь увидеть Атру.—

Тебя кормить не положено. Сегодня в три тебя казнят. Зачем переводить продукты зря, — пропитанным злобой голосом ответил незнакомый охранник.