Don't touch me.

Part 36. Итоги.

 Машина тормозит недалеко от въезда на территорию, не собираясь дальше двигаться. Чонгук быстро расплачивается с водителем и просит не уезжать, если у того есть время. Тот бездумно кивает, соглашается их подождать, хотя убраться куда подальше очень хочется. Не каждый день тебя ловят и просят довезти до тюрьмы.

Чимин выходит ещё тогда, когда Чонгук роется в карманах и ищет бумажник, нервно втягивая носом свежий воздух и опасливо поглядывая на колючую решётку. Красные кирпичные стены особого доверия не внушают тоже, Чимин волнуется ужасно и не может собраться с мыслями. Но стоит Чону аккуратно переплести их пальцы, встать рядом и безмолвно начать делиться своей поддержкой, становится чуть легче. Он рад, что поехал сюда не один.

Выпросить свидания с заключенным не составляет огромного труда, Пака отводят в специальную комнату и просят подождать. Чона не пускают, да и он, в принципе, не собирался туда идти. Это исключительно всё на плечах Чимина, и тут ему брюнет не поможет никак. Пак нервно теребит в руках край своей толстовки и вздрагивает, когда железная дверь противно скрипит, впуская внутрь второго посетителя.

— Как же ты вырос, — хриплый голос разносится совсем рядом, а на стул напротив падает заметно похудевшая и осунувшаяся тушка. — Не ожидал тебя тут увидеть.

— И тебе привет, — Чимин улыбается нервно и берёт над собой верх, ловя зрительный контакт.

— Как ты, Чимин? Прошло уже столько времени...

— Сейчас хорошо, но до этого было просто отвратительно.

— Прости, я не...

— Скажи, — Чимин перебивает и ведёт плечом, сворачивая пока любые попытки извиниться. — Что тебя толкнуло на это?

— Будто ты не знаешь, — взгляд дяди темнеет, голова безвольно опускается, а на губах расцветает горькая ухмылка. — Я был влюблён в тебя. Поначалу считал, что это просто привязанность, просто любовь дяди к племяннику, но потом что-то пошло не так. Ты стал меня привлекать, мне было неприятно слышать о твоих пассиях, мне хотелось быть для тебя всем. И я просто сорвался. Напился под натиском эмоций и накинулся на тебя, будто ты в моей любви виноват. Противно, да? Мне самому от себя иногда тошно.

Чимин молчит, буравит родственника нечитаемым взглядом и чувствует, как внутри всё рушится. Юнги говорил ему уже об этом, но слышать вживую от самого мужчины гораздо сложнее. Чимин изначально его не ненавидел, и теперь, узнав причину, не думает даже начинать. Никаких тёплых и семейных отношений быть больше не может, но Пак отчётливо чувствует, как по венам расходится жалость. И ведь действительно надо же было так однажды неосторожно влюбиться...

— Что ты собираешься делать, когда выйдешь?

— Не бойся, к тебе я и шагу не сделаю. — Мужчина хмыкает и поднимает голову. — Хочу уехать подальше от Сеула. Поселюсь в каком-нибудь провинциальном городишке, где меня никто не знает, и начну сначала. В этом городе мне нет места.

— Ты жалеешь?

— Честно, не сказать, чтобы прям сильно... Мне жалко лишь то, что пришлось взять силой. Это выводит меня из себя, ведь это ужасно, не понимаю, как я вообще решился. Но о том, что мы переспали — нет. И то, что сижу здесь, тоже не жалею. Заслужил.

Чимин в ответ только кивает и ощущает противоречие от слов внутри. Странно это. Не похоже, чтобы его дядя искренне раскаивался. Хотя, возможно, он просто хочет раз и навсегда оттолкнуть. Впрочем, Чимин и так не рассчитывал с ним контактировать более.

— Скажи, Чимин, что было после? Меня никто не навещал всё это время, ты первый.

— После? Ну, твоя выходка плохо отразилась на моей психике, благо сейчас всё в полном порядке. Мы просто пытались перечеркнуть все те тёплые чувства к тебе. Со временем это даже получилось.

— Я рад, что вы забыли обо мне. — В голосе грусть, но на лице тень от улыбки. Чимин не знает, как воспринимать его эмоции. Его дядя слишком сильно поменялся.

— Мы не забыли и забыть не сможем. Жаль, правда, что чаще будет вспоминаться твой последний визит к нам домой.

— Вы переехали потом?

— Да.

— И славно. Не зная твой адрес, меньше будет искушения.

— Ты всё ещё меня любишь?..

— Люблю, — мужчина утвердительно кивает, улыбаясь уголками губ. — И долго, видимо, ещё буду. Вообще, я думал, что уже не чувствую к тебе ничего, но стоило тебе появиться, как это вдруг вновь вспыхнуло... Ты стал таким красивым, Чимин. Слишком сильно изменился.

Чимин судорожно втягивает носом воздух и отворачивается, чувствуя накатившее смущение. Ему не по себе от этих слов, их даже не сказать, что слышать приятно, но неловко определённо. Его дядя продолжает с ним играть, когда Чимин рассчитывал на серьёзный разговор.

— А ещё я вижу, что кому-то эта красота всё же принадлежит уже. — Чимин вздрагивает и оборачивается, испуганно поправляя капюшон. — Засосы такие собственнические. Очень похожи на те, что тогда оставил я. Надеюсь, твоя половинка будет тебя беречь, а не окажется свиньёй.

— Минхо, прекрати, это раздражает.

— О, прости, я просто завидую. — Мужчина виновато улыбнулся и пожал плечами. — В любом случае нам, кажется, пора заканчивать. Спасибо, что приехал. И прости ещё раз за всё.

— Если бы тебе предложили что-то изменить в прошлом, ты бы изменил этот день?

— Прошлое не изменить, малыш, но, если бы действительно можно было, то нет. Не сорвись я тогда, я сорвался бы позже, мне кажется, это было неизбежным. Так что прости, Мини, но тебе всё равно пришлось бы через это пройти. И уж лучше со мной в невменяемом виде, чем в абсолютно адекватном. Прощай.

Его дядя встаёт с места, скованно улыбается напрягшемуся Чимину, и подходит к двери, стуча по ней пару раз кулаком. Его уводят так же быстро, как и привели, а Мину приходится внутренне собраться и поспешно покинуть комнату для свиданий. Чимин чувствует необъяснимую пустоту от разговора и разочарование от сложившейся ситуации. Будущего у него с дядей не было никакого, но обидно, что повлияло на это такое необходимое каждому человеку чувство.

Чимин вылетает в прихожую и тут же впечатывается в Чона, обвивая его руками и прижимаясь как можно крепче. Ему плохо морально, но он примерно такого состояния и ожидал. Чонгук его успокаивающе гладит по спине и даёт время прийти в себя, раскачивая в своих объятиях и внутренне надеясь, что ничего ужасного не произошло. Но он совсем не ожидает, что Чимин вдруг отпрянет, поднимется на носочки и мягко коснётся его губ своими, умоляюще заглядывая после в глаза и говоря чуть слышно:

— Поехали отсюда скорее.

Чонгук в ответ согласно кивает, цепляет Пака за руку и спешно покидает тюрьму, возвращаясь к машине и быстро в неё заскакивая. На небе серые тучи, мелкий дождь уже начал моросить, а Чимин практически ощущает такое же состояние у себя внутри. Он тяжело вздыхает и жмётся к Чону в поисках тепла, думая, что не ожидал такого приёма. Ему тяжело и немного обидно, что изменить, увы, ничего нельзя.

И, наверное, даже хорошо, что он не видел грустного взгляда, когда обнимал Чона в прихожей, даже не зная, что соседний коридор показывает часть комнаты.