Маргарита Розенберг никогда не боялась смерти. Но быть убитой - вполне.
Рита не думала, что череда смертей близких приведёт к её собственной. Она не ощущает ничего, кроме безумного желания отыскать правду, раскрыть тайну, которая не даёт жить уже до...
Oops! This image does not follow our content guidelines. To continue publishing, please remove it or upload a different image.
Артур сидел по правую руку от господина Лао, мутными глазами глядя на разложенные на столе папки с бумагами. В последнее время юноша почти не спал, перебиваясь двумя-тремя часами отдыха, с трудом удерживаясь на ногах только благодаря кофе. Рядом с Филипповским стояла уже четвёртая чашка, и Мария неодобрительно наблюдала за действиями сына. Когда официантка принесла пятую, Артур тут же потянулся к ней, изумлённо уставившись на мать, когда та длинными ловкими пальцами потянула её на себя.
— С тебя уже хватит, — строго обронила Мария, и Филипповский поморщился, обратив всё внимание на отца.
— Потом разберёшься с документацией, — господин Лао швырнул на колени сыну нужные папки, и тот выдохнул, убирая их в привезённый портфель. — И с этим разберись, — Шэн добавил к папкам запечатанный конверт без каких-либо опознавательных знаков.
Подняв на отца взгляд, Артур поморщился:
— И вновь вся грязная работа мне...
— Молчи, это не «грязная работа», это твоя работа, сынок, — особенно выделяя вторую часть предложения, Шэн ухмыльнулся. — Вэнь опаздывает.
— Если вообще придёт, — Артур поставил локти на стол, потерев пальцами виски. Ещё немного — и он рухнет лицом в стол и заснёт прямо тут. Строгий взгляд матери заставил Артура расправить плечи и сесть ровно, придав лицу привычное приятное выражение. Спрятав усталость за маской расслабленной и довольной улыбки и скрыв жёсткий взгляд за полуприкрытыми веками.
— У тебя очень красивая улыбка, сынок, — похвалила его госпожа Лао, и Филипповский с трудом сдержал рвотный позыв. Раньше он зависел от редких комплиментов матери в свою сторону, теперь же не мог слышать их. Мать заботилась о его манерах, обучала музыке и искусствам и одновременно была чертовски глупа.
