Гукюн

Боль уйдет на закате

Сокджин вернулся с войны за Иблис героем. Он воевал не за свои земли, не расширял империю, не везёт обратно трофеи, но вкус у этой победы совсем другой. Впервые в жизни он настолько сильно хочет домой, оставляет за собой клубы пыли и не позволяет воинам подолгу засиживаться в ходе привалов. Сокджин, расправив крылья, летит в империю, чтобы увидеть на пороге своего дворца того, кому безвозвратно отдал своё сердце, и вкусить протянутое омегой вино, положенное победителю. Сокджин никогда не искал смысла, не умел привязываться, железно своим правилам следовал, но случайно встретив в чужом дворце златовласого омегу, понял, насколько сильно заблуждался. Альфа спрыгнул с коня, ещё не дойдя до лестниц, быстрыми шагами преодолел ничтожное расстояние и, отпив вина, притянул Чимина к себе.

— Я ждал, — смущённо говорит омега, пряча лицо на его груди.

Сокджину большего и не надо. Два слова, чтобы услышать которые он готов даже с того света вернуться, лишь бы прижать его к сердцу и задышать запахом, который до сих пор хранит платок, который он подносил к лицу после каждого боя в Иблис.

Чимин всё время, пока Сокджин отсутствовал, сильно переживал и очень плохо спал. Он подолгу гулял в саду, пытаясь развеяться от мрачных мыслей, всё смотрел на ворота в ожидании новостей от альфы и боялся, что они его не обрадуют. Чимин, кажется, впервые задышал только, когда прибывший ещё до Сокджина гонец доложил, что Гуук во дворце. Чимин боялся за жизнь друзей, за Сокджина и даже за Намджуна, которому, несмотря на всё ещё свежие раны, смерти не желает. Узнав о ранении Кима, Чимин с трудом взял себя в руки, и пусть внутри всё от одной мысли, что он может погибнуть, и переворачивалось, омега виду не подал. Сильнее всего Чимин переживал за Сокджина, который в одиночестве ринулся в бой с врагом, превосходящим его по силе. Сокджин сделал это, чтобы вернуть долг Империи Черепов, а в глазах Чимина он этим поступком взлетел до небес.

Этот красивый и харизматичный альфа не просто приютил у себя израненного омегу, окружил его заботой и теплом, он знает цену словам, привержен долгу и с каждым новым днём всё больше очаровывает Чимина. Он впервые за последний год позволил Чимину чувствовать себя защищенным и, в первую очередь, от него самого. Омега, пока Сокджин воевал, скучал по нему, по их долгим разговорам, по вечерам в спальне, где он часами мог лежать в одной кровати с ним и слушать рассказы его убаюкивающим голосом, которые разгоняют всех монстров и даже самого главного.