Сердце Ведьмы |Книга №1|

Глава 6. Дегустация царской кухни

«Интересно, а сколько всего здесь квадратных метров? Моя комната поменьше будет этой, которую я драю раз в неделю, а эту, считай, надо будет каждый день убирать, причëм ещë надо и пыль вытирать, и цветы поливать, и подметать, и полы мыть, ещë и другие комнаты надо будет так же в порядок приводить...! Слава Богу, за это мне будут платить немалые деньги, на которые можно будет нормально жить, но так же на болоте... Ха, и продукты, естественно, буду в дом приносить я! Лично мне такой расклад не нравится, ибо я, выходит, сама бабки зарабатываю и их трачу, надрывая спину и тут, и там – короче, я теперь не только целительница, но и кормилица, которую ещë и по шее бьют. Зашибись! Скорей бы этот чëртов яд доставили, ведь меня на долго здесь не хватит, я так понимаю. Легче уж мне самой этих Паланшель замочить, нежели какого-то яда дожидаться» — ворчала про себя Ксуфирия, что уже домывала полы в комнате кронпринца, собирая тряпкой скопившуюся пыль под кроватью. «Чë он интересно делает на кровати ночью, что аж пыль вся вытряхивается из матраса? Прыгает, что ли? Кузнечик хренов!» — беспрестанно ворчала она, еле сдерживаясь, дабы не начать делать это вслух. Фири с самого детства ненавидела уборку и выступала каждый раз, когда ей утверждали, что это – чисто женское занятие. Ей всегда не нравилось то, как представители мужского пола относятся к женщинам, видя в них только объект для исполнения своих нужд. Вот что не попроси и не сделай, а женщинам доступно только право хранить молчание и кивать головой, причëм пользуясь этим правом практически постоянно. Равноправие – слово, которое вовсе никому не знакомо. Кажется, мужчины всегда были, есть и будут теми, кому всë позволено, имея при этом зажиточный статус и деньги. Пока что только барыни и другие представительницы высших чинов имеют равные возможности с такими же представителями знати, отличающимися от них лишь полом. Кажется, всë не так уж и плохо, но и не идеально тоже. Ксуфирия это понимала и осуждала за это власть, что так и не собирается установить в стране равноправие, как это сделали соседние государства, что продолжают умалчивать о последствиях этого.

Когда же с уборкой было покончено, девочка решила присесть на стул, на котором ежедневно просиживал штаны хозяин комнаты, проводя почти что всë своë время за открытыми словарями по иностранным языкам. Пока она отдыхала, беловолосая в очередной раз узучила комнату вдоль и поперëк: ровные и высокие стены, покрытые шëлковыми обоями с росписями (скорее всего китайские), красивая и изящная люстра, болтающаяся над потолком, двухместная кровать, стоящая чуть поодаль от двери и устеленная шëлковой постелью, дорогие стол, стул, комод, тумба, выстроганные из красного дерева и обработанные чем-то гладким, стены украшали картины знаменитых людей, прославившихся в разных областях науки или литературы, большие и широкие окна, прикрытые дорогими и узорчатыми шторами, наверно, тоже из шëлка, книжный шкаф, казалось бы, с неограниченным количеством книг, что были защищены от пыли стекляными дверцами, а ещë в комнате стояла письменная доска для мела, как в школах и других учебных заведениях. Скорее всего принц учился, не покидая своих личных покоев. Это достаточно удобно, правда если сидеть, не отрывая задницы от стула, можно еë натереть и набрать лишних и ненужных килограммов, что явно непозволительно будущему императору. Хоть за пухлость никто не посмеет главу государства осудить, а народу-то неприятно будет видеть лицо своей державы в таком виде, да и с толстяками не очень-то охото общаться. Среди простолюдинов толстых вообще не наблюдается, а всë благодаря физическим нагрузкам, которым люди подвергаются, причëм по собственному желанию, желая не чувствовать голода в лютые морозы, когда природа мертва, и она воскреснет только весной. Если Фиру не изменяет память с ранним склерозом, то принца нельзя назвать жирдяем, даже наоборот, он достаточно мускулист и строен – именно так должен выглядеть император, даже будущий. Но первую их встречу, скажем так, Неакриде себе не так представляла, ведь то, как он таращился на неë, нельзя назвать дружеским знаком или началом тëплых дружеских отношений между хозяином и слугой. Хотя Фиру и не планирует и, тем более, не хочет с ним дружить, лишь желает как-то втереться в доверие ему и его матери, чтобы не возникло подозрений насчëт еë истинной сущности, но после такого ей придëтся быть более бдительной и вообще забыть о колдовстве, находясь на территории дворца. Если она выдержит, то, считай, дело в шляпе.