Сердце Ведьмы |Книга №1|

Глава 8. Милость и хитрость

«Даже Акихико понормальнее будет, нежели этот пучеглазик, которого ещë и к вступлению на престол готовят», — от нечего делать, Фиру вновь начала покрывать старшего принца несуществующими прозвищами за его тормознутость и тупость, что мог не заметить только слепой. Всë время она только и делала, что думала о Керо, как люди о маньяке, что водился в этом городе, насиловал и убивал маленьких девочек, который сначала задобривал их, а потом, пользуясь их наивностью и беспомощностью, заводил их в заброшенный дом и...

— Ксуфилия, мать твою! — шибанули еë по «тыкве», возвращая в реальность.

— Чего бить-то сразу? — потирая темя, сквозь зубы шипела беловолосая.

— Так ты если не слышишь!.. — сердито сказала ей Ханна, что сидела по правую руку от неë. — Или ты молитву читала, шо ли?

— Я не верующая, — возразила она, успокоив свои нервы.

— Ха! В наше время не верить в Бога – самоубийство, — сказала неизвестная девушка, что сидела напротив девочки.

— Это почему же?

— Ну как? Ведьмы же и всякая другая чернь...

— И будто Бог вас от них убережëт, — пробубнила она себе под нос, когда речь зашла о ведьмах.

— Вот, я согласна с Ксуфи! Бог вас не спасëт от них, сколько бы вы не молились, — поддержала еë ещë одна неизвестная особа, сидевшая рядом с той, что сидела напротив девчонки.

— Как ты меня назвала? — удивилась Фири.

— Ксуфи. Ты же не против?

— Я-то не против, но такое сокращение моего имени я слышу впервые, и я бы попросила так больше меня не называть.

— Тогда как можно?

— Ксуфири, Фиру, Фири... ну, ещë помню, меня называли Суфи...

— Хм... Мне больше нравится «Фиру» – так и буду тебя звать, — улыбнулась вторая незнакомка.

— А мне «Фири», — поделилась своим мнением первая.

— Ну, а мне «Суфи», потому что только в этом имени нет буквы «л», — сказала Ханна, кортавя.

— Может, «р»?

— Я так и сказала!

— Да-да, конечно, — усмехнулись девушки, что сидели по другую сторону стола.

— Блин! Ну когда обед-то принесут?!

— Да щас, щас, подождите, голодовки! — крикнула повариха, мешая половником суп в глубокой каструле, чья глубина сравнима только с Марианской впадиной.