Выходит, Катя права: Марк действительно в неё влюблён. Теперь мне неловко оттого, что я усомнилась в этом. Говорить ли об этом Кате? А зачем? Только если потешить её самолюбие, но я сомневаюсь, что без этой новости она не сможет жить спокойно. Возможно, даже наоборот, это её расстроит. Что относительно Марка, хоть он и сказал, что мне не обязательно хранить его чувства к Кате в тайне, разбалтывать секреты чужого сердца я считала недопустимым.
Настал день X – четверг. В ночь я не спала, заглушая переживания о предстоящем посещении психолога зубрёжкой анатомии. Как ни странно, тот материал по черепно-мозговым нервам, который давал Май, в реальности очень хорошо помогал. Информация запоминалась легче. Я даже практически была уверена в себе, когда, пройдя через турникет, ступила в старенький, давно не ремонтированный корпус. Информационные доски с исписанными от руки листами, сделанные фанатичными студентами муляжи внутренних органов. На кафедре неизменно пахнет формалином и едкими духами нашего преподавателя, запах которых оповещает студентов о его присутствии. Формалин влияет на рецепторы, в дальнейшем люди, работающие с ним, начинают хуже ощущать ароматы. Поэтому Андрею Григорьевичу приходится каждый раз, выходя из дома, выливать на себя полфлакона.
Ярко освещённая аудитория, за окном – темень. И хочется ему сидеть и слушать студентов, когда можно дома ужинать с семьёй? Интересно, у Андрея Григорьевича есть семья? Он сверкнул на меня вечно сердитыми глазами, когда я, поздоровавшись шёпотом, тихо прошла на свободное место, и вновь перевёл взгляд на отвечающего. Кольца на пальце нет, да и немудрено: руки всегда в работе. Впрочем, это не моё дело. За этого человека я уж точно замуж не собираюсь.
– Расскажи про седьмую пару, – сказал он, вальяжно закинув ногу на ногу, когда я села отвечать.
Глубокий вдох.
– Седьмая пара – это лицевой нерв, он выходит из мозга между варолиевым мостом и продолговатым мозгом...
Андрей Григорьевич кивал, что придавало мне уверенности. Впрочем, казалось, он меня не слушал. Был где-то в своих мыслях, возможно, даже дома за ужином, пока я перечисляла ветви. Достаточно молодой мужчина, уже заведующий отделением. Он много знает, хорошо преподаёт. Как неловко порой бывает перед ним отвечать, чувствуя свою некомпетентность! Кажется, смотрит он с высоты своего багажа знаний и цокает языком: студенты...
YOU ARE READING
Озарённый Солнцем. Поцелованный Луной.
General Fiction«Опиумные поля» - Один - хранитель маковых полей, принц, которого боятся по факту его существования. Второй - добрый лекарь, к которому тянутся бедные несчастные души. Они живут в моих снах и не дают покоя. Говорит ли это о том, какую роль играю я д...
