В объятиях ангела

Глава 2. Бэй.

Так незаметно пролетела короткая тёплая ночь.
Привыкший к строгому графику, Бэй свободно проснулся в шесть часов утра. Нежные золотые лучи солнца ласкали его прекрасное лицо. Он встал с постели и аккуратно заправил её. На самом деле, в Небесных волнах, да и в принципе во всём Царстве небожителей обделения в прислугах не было никогда, но Бэй отличался милосердием и уважением к чужому труду. Да и просто он не любил посторонних в своих покоях.
Он сбросил с себя белые ночные одеяния и хотел поменять их на повседневные и любимые, но решил одеться более пафосно и торжественно по случаю пиршества в день рождения отца. Его отец, Небесный император Вейж(1), никогда и ни в чём не попрекал сына и ни в чём не обделял его. Он даже планировал сделать его самым счастливым и беззаботным принцем на свете, но в чистом сердце Бэя с рождения поселились чувства гордости и долга. Так что с ранних лет он уже искусно владел мечом и невероятно схоже и прелестно рисовал портреты людей. Позже усердно практиковался в каллиграфии и игре на своей пипе(2) - Юн(3). Также он хорошо играл на цине(4) и даже знал "Расспрос"(5). Его отца это, безусловно, радовало, и он гордился своим трудолюбивым и целеустремлённым отпрыском, который не давал даже поводов для замечаний. Поэтому его белое тело не было осрамлено карательным кнутом или хлестающей плетью и не имело ни единого шрама, было чистым и нетронутым.
Бэй достал из яшмового сундука нежно-лазурные одеяния и накинул их на себя. Широкие длинные рукава свисали до самых лодыжек, а подол струился по светло-серому полу, придавая юноше вид божественного ангела. Он не стал убирать гладкие волосы в хвост, как делал каждый день, а аккуратно уложил их и распустил в беспорядке по красиво очерченным сильным плечам. На голову он бережно надел серебряную сияющую тонкую тиару. Казалось, все движения, которые делало это неземное создание, были изящными и плавными, словно он боялся одним прикосновением разрушить  хрупкий цветок. Он был воплощением безукоризненной праведности и непорочности, прелестности и недосягаемости. Но он даже не думал о зазнайстве или гордыне.
Между ярко выраженными ключицами была отчётливо видна метка его клана Жемчужина в облаках - аккуратный светло-голубой распустившийся лотос.
Принц достал из стоящей на столике у стены фарфоровой белой шкатулки, расписанной розовыми пионами, пудру и несколько раз нежно коснулся ей своих мягких щёк. Краской аккуратно подвёл прямые брови. Его невозмутимо спокойное выражение лица делало божественный облик ещё величественнее.
Он подошёл к своему мечу, лежащему на кровати - Вею(6) - и вынул его из сверкающих серебряных ножен. Сияющее и словно ледяное тонкое лезвие тут же ещё больше осветило комнату своим сиянием. Бэй достал из ящика бежевую чистую тряпочку и стал ласково и заботливо протирать лезвие меча скользящими движениями. Закончив, он засунул его обратно в ножны и взял в левую руку. Вид принца стал воинственным, смелым и даже в какой-то мере бесстрашным, но сохранял изящество и даже некую женственность.
Он открыл двери своих покоев и бесшумным, словно парящим шагом спокойно направился к выходу из главного дворца. Он спустился по белоснежной чистой мраморной лестнице и повернул налево.
На территории Небесных волн, казалось, не сыскать и клочка сырой земли - везде была каменная ровная светло-серая плитка. Эта территория была обнесена высокой белокаменной стеной высотой не менее трёх метров. На стене были вырезаны портреты предыдущих великих правителей Царства небожителей. Среди них, конечно, были и предки Небесного принца Бэя. В стене были огромные тяжёлые входные ворота из белого дерева, вход в которые охранялся надёжной стражей. Свободно войти сюда могли лишь те, у кого между ключиц была метка клана Жемчужина в облаках в виде распустившегося нежно-голубого лотоса, а также те, кого у ворот специально ждали Небесный император Вейж, Небесный принц Бэй или Небесная принцесса Мей(6).
Мей была родной сестрой Бэя и была старше него на восемь лет, но вид у неё был по-прежнему цветущий, невинный, прелестный, полный юной неопытности. Она всегда была на стороне младшего брата, поддерживала его и даже пыталась обучить готовке пищи, но у Бэя это всё никак не получалось. Пожалуй, готовка - возможно, единственное, что не удавалось осилить и освоить ему. Её добрые ночные глаза завораживали любое сердце и ясно отражали лица собеседников, а её звонкий голос согревал даже самую замёрзшую душу. Её белоснежное лицо приятно контрастировало с нежно-сиреневыми одеяниями, а забранные в большой пучок смольные волосы притягивали невольные чужие прикосновения, что порядком злило не только их обладательницу, но и отца с братом. Император всегда приучал сына защищать и беречь хрупкую сестру, что Бэй, собственно, и делал. Он обожал её. Именно она привила к нему страсть и стремление к аккуратному почерку и именно она готовила для него сама. Не слуги и кухарки с императорской кухни, а именно старшая сестра готовила ему его любимые блюда - обычную жидкую кашу из клейкого риса, суп со свиными ушками и приятный ароматный зелёный чай. Сам же он помогал ей в обучении игре на цине и всегда буквально сдувал с неё пылинки. Их отношения поистине можно назвать сплетёнными нитями тёплой любви брата и сестры.
Бэй обошёл главный дворец и через нефритовые белые небольшие аккуратные воротца вышел на задний двор. Здесь уже каменная плитка под ногами резко обрывалась, сменяясь покровом из короткой светло-изумрудной мягкой травы. С обеих сторон у стены росли высокие сандаловые деревья, на их ветвях звонко щебетали птицы, свободные от всяческих мирских сует. Принц огляделся и удостоверился, что находится здесь один. Тогда он одним движением руки снял небесно-голубые сапоги и взял их в свободную руку. Его белоснежные мягкие ступни ласково щекотала мягкая трава, ещё мокрая от капель утренней росы. Небо уже было ясное и светлое, несмотря на раннее время. Бэй любил это место из-за его отдалённости, уединённости и умиротворения. Здесь его никто не видел и ни о чём не спрашивал.
Он плавно и не спеша пошёл прямо. Впереди находилось крошечное кристально-чистое круглое озеро, где от силы поместились бы шестеро человек в ширину и глубиной примерно в полтора метра. Озерцо было окружено невысоким барьером из гладких серых булыжников средней величины. Вокруг них росла та же самая трава, но уже с нежно-голубыми хрупкими орхидеями.
Бэй подошёл к озеру, поставив сапоги рядом с собой и положив на траву Вея. Он развязал широкий голубой пояс на тонкой талии и положил на гладкий булыжник. Затем одним лёгким движением скинул с себя парадные лазурные одежды, подобрал их и положил на булыжник рядом с поясом. Обычным адептам клана не разрешалось входить в столь умиротворённое и чистое место, так что входили сюда лишь члены императорской семьи и их самые близкие друзья. Наверное, поэтому Бэй не особо боялся, что сюда кто-то войдёт. Перед отцом ему стесняться нечего, а сестра лишь улыбнётся ему и вежливо уйдёт. К тому же, наверняка будут слышны в столь тихом месте стуки каблуков сапогов или туфель на серокаменной плитке на территории главного дворца.
Бэй вошёл в хрустально-чистое прохладное озеро и слегка присел, чтобы уровень воды был ему по плечи. Он зачерпнул в нежную ладонь воды и умыл лицо, уши и глаза. Его мягкие волосы всплыли на поверхности прозрачной воды, а по коже побежали лёгкие мурашки от внезапной прохлады.
Принц закрыл глаза и застыл на месте. Птицы умолкли на всё это время. Лёгкий ветерок совсем стих, так что шелест листьев деревьев стих вслед за ним. Даже дыхание юноши не нарушало этой тишины. Он провёл в воде примерно с два горения палочек для благовоний. Сначала он пытался ни о чём не думать, чтобы успокоить внутреннего себя. Но всё же его отчаянно преследовали мысли о вчерашнем ночном сне. Зиан.. Как же сейчас ему не хватает именно его! В этой прекрасной и уже очень полюбившейся Бэю священной тишине не хватало того угасшего звонкого смеха, той ослепительной улыбки, тех ясных глаз..
Бэй открыл глаза и постепенно привык к уличному свету. Он развернулся и летящей походкой вышел из озера. Уже привыкшее к температуре воды белоснежное стройное тело покрылось мурашками от прохлады воздуха. Крупные чистые капли стекали с тела и угольно-чёрных волос, свисавших до самой поясницы. Он постоял недвижно несколько минут, дождавшись, пока тело немного обсохнет, и набросил на себя нежно-лазурные одеяния. Взяв в одну руку пару сапог, а в другую меч, он не спеша направился к воротцам. Трава по-прежнему приятно ласкала его влажные ступни, а подувавший лёгкий ветерок обдувал нефритовое лицо, игрался с мокрыми волосами и колыхал длинные рукава и подол одежд, развевая их сзади принца. На его лице сохранялось непроницаемое выражение. Прелестное и захватывающее дух зрелище.
У ворот принц остановился и надел сапоги на уже почти высохшие ноги. Солнце не слепило глаза, но небо было чистое и ясное.
Вдруг издалека послышался звонкий женский голосок:
- Бэй! Братец Бэй, где же ты?!
Бэй узнал голос старшей сестры Мей. Он не собирался кричать в ответ, поэтому спокойно распахнул воротца, ступил на каменную плитку и закрыл их. Он пошёл чуть ускоренным шагом на звук. Мей стояла около лестницы, ведущей к входным дверям главного дворца Царства небожителей. Увидев брата, лицо девушки просияло и расплылось в приветливой и нежной улыбке, а в глазах мелькнула искра радости.
- Братец Бэй, наконец-то!, - ласково прощебетала она, - где ты был? Я всюду искала тебя!
Бэй кивнул в сторону белых ворот, откуда вышел несколько мгновений тому назад, и ровным голосом ответил:
- Я купался в озере.
Сестра понимающие кивнула в ответ и сказала:
- Пойдём, я приготовила тебе завтрак. Покушаешь, а потом как следует обсохнешь. Бэй, ты же помнишь, что сегодня за день?
Принц незамедлительно ответил:
- Помню. Сегодня день рождения отца.
Он с детства не любил долгих и слишком развёрнутых ответов, так что всегда говорил кратко и понятно. Но к его словам всегда прислушивались и ценили их.
- Отлично, - сказала Мей и двумя пальцами слегка дотронулась до его запястья, - тогда пойдём скорее!
Её прикосновения были осторожными и еле ощутимыми, но и этого было достаточно, чтобы Бэй последовал за ней. Ему не нравились чужие касания, и это знали не только его родные, но и почти все остальные адепты.
Они поднялись по лестнице, вошли в главный дворец Царства небожителей и направились в комнату Бэя.

Примечания:

(1) Вейж - большой мудрец.
(2) Пипа - четырёхструнный музыкальный инструмент, чем-то похожий на лютню.
(3) Юн - облако.
(4) Цинь - семиструнный крупный музыкальный инструмент, чем-то напоминающий гусли. Имеет свой "язык циня".
(5) "Расспрос" - мелодия, исполняемая на цине для расспроса духов. Каждая нота этой мелодии обозначает какое-то слово или целую фразу, так что человек, знающий язык циня и "Расспрос", может свободно говорить с духами, просто играя мелодию.
(6) Вей - внушительная сила.