В объятиях ангела

Глава 52. Крик.

Сердце императрицы пропускало удар за ударом от нахлынувших чувств, когда она увидела знакомое лицо. Эта мягкая и добрая женщина запомнила его светлым, смелым и честным, одним словом, просто как очень хорошего человека. Она помнила, как он играл её мужу, её детям и ей самой, и на душе тогда становилось тепло и спокойно. Его музыка, извлекаемая из простенького инструмента, была лёгкой и умиротворяющей.
А сейчас это лицо полностью треснуло в злобной гримасе возвышенности и насмешке, просто до мурашек пробирало. Она застыла, как окаменелая, и так и не ответила на его вопрос, узнала ли она его. Хотя, собственно, судя по выражению её отупевшего лица, ответ был очевиден. Ей даже в этот момент показалось, что его оскал на миг хищно блеснул.
- Защищайся! Теперь ты точно не уйдёшь живым отсюда, раз посмел покушаться в на самого наследного Небесного принца!!!, - громкий, хриплый голос мужа перенёс её обратно в реальность, - ты, ничтожный предатель!
Услышав эти слова, Бэй начал про себя недоумевать: неужели прежняя ненависть отца к сыну так быстро угасла?...
Зихао округлил глаза и прикрыл рот, сделав наигранно удивлённое лицо. Кажется, он даже искренне возмутился:
- Я?!... Вейж, и это твой поганый рот ещё в состоянии называть меня предателем?! Да я же всегда неотступно бегал за тобой, и никто был не в силых оторвать меня от тебя, словно я был пригвождённый к тебе послушный пёс!!! И это я-то предатель?!
Вейж закатил глаза и равнодушно бросил:
- Не волнуйся, под словом "предатель" я не затрагиваю ту твою былую верность мне. Под этим словом я подразумеваю то, что ты предал самого себя.
Вот тут уже удивление Зихао стало самым настоящим. Он медленно надел на лицо маску и чуть склонил на плечо голову, невозмутимо вопросив:
- Предал себя?...
- Да!, - почти выкрикнул тот, - ты предал только себя и мне искренне жаль тебя! Как ты мог так... Так... Так безразлично отнестись к тому, что сворачиваешь с широкой, светлой дорожки?! Как могла добросовестная, чистая душа так легко поддаться искушению и попасться на удочку зловещей Тьмы? Ты предал себя, загубив свои доброту, свет в душе и честность. И нет тебе прощения за это.
С каждым его словом лицо Зихао всё сильнее каменело и одновременно дрожало. Зиан аккуратно глянул на него боковым зрением, и ничего не мог сказать, увидя блеснувшие в его круглых глазах слёзы.
ЧЁ?!
"ЗИАН, ТЫ ОСЛЕП?!"
ЧТО ОН СЕЙЧАС УВИДЕЛ?!!! ОН ВИДИТ ДЕМОНА, КОТОРЫЙ ВОТ-ВОТ РАСПЛАЧЕТСЯ!
Точно ослеп.
Нет, всё было наяву. Бэй в его руках, застывшая Бию, израненный Вейж, золотой ятаган перед глазами. И демон, повелитель стихии огня, гроза всего мира. Который сейчас того и гляди разревётся, как маленькое дитя или обиженная девица.
Зиан ни разу не видел демонов, которые плачут. Да он вообще никогда раньше не встречал демонов. Ему и негде было.
Но что, чёрт возьми, это за демон, у которого уже слеза течёт по щеке?
Может...
Может, в его запятнанном чернотой и жаждой убийства сердце ещё осталась хоть крошечная, невинная частичка прежней светлой доброты?... Может, Тьма поглотила ещё не все его тело и нутро?...
Зиан уже хотел что-то сказать, сам не зная чего, но огромный ком сжал горло, не позволяя вымолвить ни единого звука.
Тем временем слёзы поочерёдно шлёпались с позолоченных глаз Огненного Магистра прямо на кровавую плитку, и изящный ятаган в его руке снова стал тяжелеть и тяжелеть, опускаясь вниз. Уголки губ его дрожали, а изо рта вырывалось что-то похожее на вздохи и тихие-тихие постанывания. Но в этой гробовой тишине можно было, кажется, даже услышать порхающие крылья бабочки, так что о его тяжёлых вздохах и говорить было нечего - они были слышны так отчётливо, словно в каменной глубокой пещере.
- Т-ты..., - дрожащим, тихим голосом смог-таки выдавить он, - ты... Как ты смеешь так... Говорить...
"Боже мой, - досадно размышлял Зиан, едва удержавшийся от фейспалма, - и даже в такой натянутой и плачевной ситуации он ещё с ног до головы покрыт нерушимой гордостью и самовлюблённой важностью?..."
Бэй не желал сейчас загружать свои и без того мутные мысли пустыми размышлениями, так что просто пристально вслушивался в каждое слово каждого здесь присутствующего.
Зихао продолжал невнятно лепетать:
- Ты... Как ты можешь так...
Это правда выглядело так, будто он отчаянно пытается не потерять своё лицо, хотя терять было нечего, ведь в битве, происходящей в данный момент, явное преимущество неоспоримо принадлежало одному ему. Может, он так остро реагировал на эти дерзкие слова в его сторону, что они знатно подпортили его гордость?... Вряд ли, ведь судя по тому, как со стороны на него смотрел Зиан и слушал Бэй, гордость в его организме сжирала его до самых костей.
Бэй вздрогнул от неожиданности, когда раздался звонкий, режущий звук лязга меча вблизи.
Ятаган рухнул на землю.
Ятаган рухнул на землю, и Бэй неосознанно сжал в кулак ткань атласных одежд Зиана, сам не понимая, от чего - то ли от нежданного испуга, то ли просто, потому что ему этого без преувеличения чертовски не доставало раньше.
Зиан тупо вылупился на слабо конвульсирующие руки Зихао. Потом проскользил взглядом к его лицу и увидел как раз обнажённую часть его лица. Янтарные, покрасневшие глаза, казалось, сейчас вылезут из орбит. Рот дрожал, на висках вздулись голубые дорожки вен, а на молочной шее проступили маленькие бусины пота.
Казалось, что он горит. В самом деле горит. Казалось, что выдуванный из огня и сотканный из солнечных лучей силуэт  юноши и вправду скоро расплавится - так он пылал и горел.
Наконец, после минуты нерушимой тишины, он выдал уже малость чётче и громче, обращаясь не к кому иному, как к Вейжу, но его потупленный взор устремлялся вообще неведомо куда:
- Как ты можешь так говорить! Разве... Разве тебя когда-нибудь так... Так предавали? Разве когда-нибудь с тобой так обращались?!...
Он начал медленно опускаться на землю, пока не встал на колени, своим положением теперь походившим на бессильного Бэя.
Зихао положил трясущиеся руки на колени и начал обрывисто, но ясно выпаливать слова, которые так искажали его голос скорбью и тоской, будто его сердце сжимали в кулак с каждым ударом, а голосовые связки полосовали острым лезвием:
- Ты, Небесный император, ты же воспитывался в такой  знатной, именитой семье - конечно! Конечно, кто тебя только пальцем смеет тронуть!... А я, с детства скитавшийся по миру и так и не сумевший найти вечного приюта - да кто я такой был по сравнению с тобой?!...
Бэю было больно слушать его наполненные мольбами речи. Зихао поджал побелевшие пальцы и продолжил:
- С самого детства я так и не помнил, кто мои родители, где мой родной дом, мои любимые люди. Даже в тот день, когда, отбиваясь от свирепых собак, меня уже будто увенчали короной ангелы и меня отвёл какой-то добродушный господин к себе домой - всё равно несправедливость и брань окружали и преследовали меня, как несмываемая сажа с лица, как вечный позор, как, чёрт возьми, нестираемое проклятие!!! Но даже за такую не милость я благодарил Небеса за обретённый впервые дом и семью. И, о Боже, никто не мог описать моей вселенской радости, когда меня отправили в заклинательскую школу! Но и там никто не захотел потакать моим вкусам и интересам, никто не захотел завести со мной дружбы. У всех мгновенно сложилось обо мне мнение, будто я - ленивый бездельник. Или все завидовали мне, когда видели мои неподражаемые навыки боевого искусства и игры на лютне...
Его дыхание сделалось тяжёлым, и он стал отчаянно глотать воздух, будто готовясь к чему-то грандиозному. Горло буквально разрывалось от сдавливающего больного кома, а красные как кровь глаза сильно зажмурились, когда он оглушительно, протяжно взвыл:
- НО Я ЖЕ, МАТЬ ЕГО, ХОТЕЛ ПРОСТО ДРУЖИТЬ! ПРОСТО ЗАВЕСТИ ОТНОШЕНИЯ С КЕМ-НИБУДЬ!!! ПРОСТО ПОГОВОРИТЬ! НО ВСЕ ВИДЕЛИ ВО МНЕ ЛИШЬ НЕДОСЯГАЕМОГО ВОИНА ИЛИ НИЧТОЖНОГО ПООСТОЛЮДИНА!
С его первой фразой Бэй подпрыгнул, но ещё сильнее вжался в Зиана. Их сердца уже выпрыгивали из груди. Этот крик... Этот крик, принадлежавший злобному, беспощадному демону, сейчас прорывался в чужие души грустным, печальным эхом, исполненным полнейшей разбитостью и неопровержимым отчаянием.
Именно так звучали сломанные. Поверженные, растоптанные, мёртвые.
- Я правда не знал, что делать с этим осознанием! Никто не хотел и смотреть в мою сторону!!! А когда меня вышвырнули из этого проклятого места с осточертевшими заклинателями, вдобавок ко всему те, кого я уже возжелал назвать приютившими меня родителями, отхлестали меня своими кнутами и плетьями так, что даже спустя столько лет они клеймом отпечатались не только на теле, но и внутри!!!
Он рыдал.
Он рыдал, рыдал в голос, но никто и с места не двинулся к нему.
И Бэю стало неловко. Жутко неловко. Несправедливо. Жалко.
- И меня опять выставили вон! Вон, как надоевшую псину, предварительно безжалостно отхреначив хлестами!!! Тогда-то я уже понадеялся, что встречу голодную смерть в лесу, и уж точно перерожусь в следующей жизни преданным псом, которого приютят любящие хозяева... И тогда, - он поднял свои заплаканные  глаза на Вейжа, уже опустившего Сию вниз и внимающего его словам с осторожностью в озёрном взгляде, - и тогда... Я встретил вас, Ваше Величество.
Все, каждый человек, что был здесь, непонимающе изумился про себя, но виду не подал. Гордый, всесокрушающий демон, только что называвший себя властелином мира и оплёвывающий самого Небесного императора самыми грязными словами, теперь вновь назвал его так же учтиво и искренне, как и те далёкие шестнадцать лет назад. И в глазах этого демона, где вовсю плескалось чистейшее золото и несколько минут назад кровожадная алчность, теперь лились прежние покорность и всепослушание своему бесценному повелителю.
Но никто не знал, верить ему или нет.
- Я повстречал вас, Ваше Величество, но даже тогда уверенность, что меня вновь не воспримут, не полюбят - не покидала меня день ото дня. Особенно в далёких Небесных волнах. Но вы с такой... Неземной добротой и таким трепетом отнеслись ко мне, что заменили мне всё. Отца, дядю, наставника. Повелителя, старшего брата, хозяина. Я видел в вас... Бога. Не того, кого нужно страшиться, а того, кому нужно целовать ноги за добрые деяния. Вы были моим добродетелем. И ваш дом... Это была хрупкая обитель непорочной чистоты и нетронутости жестокими человеческими руками, защитившая меня от всех земных невзгод...
Такие наполненные искренностью и нежностью слова колотили по башке, как молот. Вонзались в душу, как клинок. Как будто... Как будто блудный сын возвратился спустя долгие годы и теперь боготворит своего отца.
- НО ПОЧЕМУ?!.., - вновь сорвался Зихао на душераздирающий крик, - ПОЧЕМУ? ПОЧЕМУ МЕНЯ СНОВА ОТВЕРГЛИ, ОТ МЕНЯ СНОВА ОТКАЗАЛИСЬ, МЕНЯ СНОВА ВТОПТАЛИ В ЗЕМЛЮ?! ПОЧЕМУ МЕНЯ УБИЛИ ОПЯТЬ?! ОПЯТЬ, ОПЯТЬ И ОПЯТЬ - МЕНЯ ВСЕГДА УБИВАЛИ!!! ИЗНУТРИ, СНАРУЖИ - КАКАЯ, К ЧЁРТУ, РАЗНИЦА?!!!, - и солёные фонтаны выплеснулись из глаз, не в силах более сдерживаться, и горло стало надрываться от ошеломительно громкого и больно скребущего чудие души вопля:
- АААААА!!! ААААААААА!!!
И непонятным оставалась лишь одна вещь - почему к нему никто не подошёл?
Возможно, потому, что боялись его абсолютной силы. Может быть, потому что было неловко и неудобно.
Зиан незаметно заглянул в глаза Вейжа. И увидел в них пробирающуюся сквозь толщу ледяного озера прежнюю, далёкую, недостающую теплоту.