Эпитафия Эдэль

Предыстория. I

Давным-давно, в башне из камней белее мела, жила-была ведьма. У ведьмы была ученица - так ласково она звала другую узницу Белой башни, что должна была присматривать за ней. Ведьма писала сказки, а её ученица читала ей её труды. Так шёл за годом год, так коротали они век.

Но однажды сказка ведьмы сошла со страниц старой книги и перемешалась с былью. Порочный круг несчастий и бед вдохнул в мирно живущий город страх и ужас. Тогда, дабы разорвать «магическую цепь несчастий», люди ворвались в башню, выволокли ведьму на свет и отрубили ей руки, а книги, что вышли из-под её пера, сожгли.

С тех пор прошло немало лет. О страшной сказке народ давно забыл. Но двери Белой башни вдруг распахнулись вновь. Её порог минула тень. Нерешительные шаги отдались гулким эхом. Узница, вздрогнув, посмотрела на гостью. Пред сидящей на полу девушкой первым делом предстали тёмные лакированные туфли на небольшом каблуке, потом подол длинного чёрного платья. И вот, уже окончательно подняв глаза, она увидела высокую пожилую даму с бледной кожей. Её белые как снег волосы были заплетены в сложного вида пучок.

- Я Интегра Ладис, внучка твоей наставницы в семьдесят пятом поколении. Айнжел, настало время и тебе увидеть свет, - сиплым голосом сказала старушка.

Узница не понимающе склонила на бок голову, всё ещё рассматривая гостью. Как вдруг девушка вновь вздрогнула, поняв чего от неё хотят. Сама мысль о том, что ей придётся покинуть уютную клетку, приводила в ужас. Нет, Айнжел не боялась мира. Но её до дрожи в коленях пугала возможность того, что она может быть героем сказки наставницы. Сказка бродит по миру, ища подходящих героев, чтобы вершить свою волю. А плен Белой башни был как спасительный щит, оберегающий Айнжел от её проклятия.

- Что я должна буду делать? - наконец спросила девушка.

- Ничего сложного. Тебе нужно будет просто следить за порядком. Но для начала придумай себе новое имя. - вкрадчиво пояснила Интегра.

- Никквейм, сокращённо - Никки. Можно меня будут звать Никки? - спросила узница.

- Как скажешь. С этого дня ты - Никквейм Ладис, моя внучка, - с нежной улыбкой сказала старушка и протянула девушке руку.

Узница неуверенно коснулась пальцами сморщенной ладони старушки. В то же мгновение вспышка магии распустила косы девушки, и сиреневые волосы упали на её плечи. Длинное белое платье стало Никки по колено и почернело. Из уютной клетки в неведомый мир она и правда вышла другим человеком. Это был уже не тот призрак Белой башни, безмолвный читатель сказок Безымянки. Теперь это была простая девушка, которой на первый взгляд больше пятнадцати и не дать. Но внешность Никки всё же сохранила некоторые черты того существа, коим она была ранее. Девушка походила на фарфоровую куколку с красивым, но стеклянным глазом и совершенно безразличным, холодным взглядом. Нет, я не ошиблась, говоря, что у неё лишь один глаз. Там, где когда-то у Никки был правый, сейчас зияла чёрная дыра. Она потеряла его давно и привыкла к его отсутствию. Но сейчас с этим нужно было что-то делать: «наставнице было всё равно, что у меня с лицом, ей было важно только то, что я могла читать и думать. Но, насколько мне известно, люди чаще всего смотрят на внешность. Назвать себя красавицей или хотя бы миленькой я не могу, даже если бы у меня был мой второй глаз. Этот кошмар действительно лучше спрятать, хоть за обычной повязкой».