Ангелы. Дети ночи

Глава 12-3. Единороги и ангелы.

Не знаю, сколько времени прошло с момента исчезновения преследователя, но понемногу я начала приходить в себя, когда на небе уже сверкала знакомая мне Медведица.

Избавившись от назойливого поклонника, решила, что пора продолжать путь. Вот только, в какую сторону идти – не могла понять. Поэтому, просто доверяя своим рукам, шла вдоль кирпичных стен, нашептывая детскую считалочку.

«Вышли мышки как-то раз

Посмотреть, который час...

Раз, два, три, четыре,

Мышки дернули за гири,

Поднялся большой трезвон,

Убежали мышки вон...»

Почему я доверяла больше своим рукам, чем ориентированию по звездам – понять несложно. Для начала, в голове продолжал царить розовый туман. Разве в таком тумане можно увидеть звезды? А потом, пальцы у меня чувствительные... так Грегор говорил, когда однажды предложил поиграть на гитаре, вместо нервов... как только рельефный кирпич сменится не менее рельефным забором из металлопрофиля, я пойму, что дошла до точки...

«Здорово было в детстве тут прятаться... А искать было еще лучше!» - вспоминала я, переводя дыхание, чтобы заново начать считалочку.

Было весело. Было интересно. Нас было не загнать домой. Лето. Каникулы. И мы бегали по крышам гаражей.

- ...поднялся большой трезвон, убежали мышки вон...

Не знаю, что давало мне убежденность, что цай меня не найдет... не знаю...

- Вот ты где!

Это было последнее, что я запомнила, перед тем, как окончательно превратиться в тысячелистый золотой лотос, который распускается от прикосновения влюбленного героя мифов.

Меня качало на волнах. Единороги – мои верные розовые друзья, снова посетили меня и звали водить с ними хороводы. Но я пока была не готова идти с ними. Я хотела для начала потрогать крылья ангела. Ведь я так ни разу и не дотронулась до них. А жизнь коротка...

- Это мозги у тебя короткие! – обвинил меня один из единорогов голосом ангела.

Я обиделась:

- Тебе никогда не говорили, что дипломат из тебя – отвратительный?

- Да, дипломаты и говорили!

Единорог огрызался. Но зато добровольно нес меня куда-то. Я даже не успела заметить, как очутилась у него на спине, обхватив шею руками.

- А ты точно – единорог? – усомнилась я.

- Я точно – не единорог, - сказал единорог, повернув ко мне свою морду. Ветер развивал его гриву и забрасывал ее мне в рот, приходилось отплевываться.

- А кто же ты тогда?

- Как минимум – баран! Нельзя было тебя отпускать!

- Отпускать нельзя! – хихикая, я попыталась изобразить серьезность. Не вышло. – Отпускать... полетать... Ты не баран, единорог! – подвела я итог. – У тебя есть крылья. Значит ты – пегас.

Вместе с моим окончательным вердиктом полет закончился, и началось стремительное падение в темноту. Летела я долго. Или наоборот – совсем чуть-чуть, но по кругу? От карусели меня вырвало. И явно на кого-то, потому что этот кто-то нецензурно выругался.

- Прости, - извинилась я уже в реальности. Тошнота помогла мне на секунду отрезветь. Я подняла голову и обнаружила себя возле Пашки Черного. Это он держал меня на руках. Крепко держал, а в глазах стояли слезы. Я улыбнулась ему: – Прости...

Дальше – снова падение в темноту. Но на этот раз на круговой аттракцион карусельщик меня не пустил. А жаль...