слёзы боли

любовь победила Юри и Виктор снова вместе

Этот день играл важную роль, прежде всего для Виктора. Во-первых, ему практически нечего было показать зрителям, кроме собственной печали и опустошенности. Настроение фигуриста всегда легко отличить по манере исполнения, поэтому... тяжело осознавать, что придется выступать при таком раскладе перед Кацуки. Поймет ли он? Наверняка! Хоть они жили меньше года, и всё же за то время относились друг к другу, как ... семья. Как соулмейты. Виктор и правда хотел жениться на Юри вопреки русским гомофобам и карьере, но ведь дернуло повести себя, как ревнивый подросток, и погубить отношения! Жаль, Виктор. Жаль, что ты теперь стоишь на катке. Жаль, что чувствуешь то давление, которое не знал за всю свою спортивную карьеру. Никифоров всегда был первым в плане фигурного катания, но сейчас глаза с трибуны смотрят очень критично на хрупкое русское тело. Это страшно. Как стая волков вокруг зайца. И всё же заяц еще как-то пляшет среди зрителей. Резкие, грубые движения в тишине, так непохоже. Рука сразу - вверх! И вниз, будто воздух ударил. Злость. Это первое, что хочет показать Виктор для него. И для зрителей, разумеется. Челка двинулась вслед за поворотом головы, на все 180 градусов. Никифоров взглянул в одну из камер так, что оператор решил помолиться на всякий случай. Эти голубые глаза были страшными. Виктор умеет вживаться в роль прошлого себя. Поворот, стук лезвием, руки повисли. Затем одна из них потянулась вперед и... Зазвучала до боли грустная мелодия. Настолько, что каждую душу на трибунах с первых секунд пронзила нить печали, тоски, разломленного, и затем сломленного сердца - вот настолько музыка смогла в самом начале рассказать всю историю, которую Виктор собирается поведать. Фигурист-кореец аж подскочил, ведь мелодия очень похожа на одну популярную песню с его страны. Неужели пятикратный чемпион слушает корейскую поп-культуру*? Виктор повернул кисть ладонью к свету и, от мизинца до указательного пальца, сделал жест наподобие "посчитать на пальцах", но волной. Вернись! Глаза за очками с голубой оправой учащенно заморгали, пока Виктор легонько провел рукой по своим волосам и прогнулся в спине, набирая скорость для прыжка. Раз! - и тройной Риттбергер. Два! - и Никифоров застыл. Сгорбил спину, зажал голову между ними и медленно согнул руки, и уже затем расправил их в стороны и мгновенно поднял голову наверх. Далее ледяной танец был прерывистый - Виктор то набирал ураган движений, будто отмахивался от тех нахлынувших воспоминаний о Расставании, подался вперед так, будто сам являлся прикованным, и затем стих. Плавно перемещаясь по ледяной кромке, выполнил подряд три прыжка, и последним был тот самый четверной флип, который... который, да. Не стоит упоминать, если он и так знает. Ты понял мои чувства? Или всё тщетно!? Под конец Виктор, казалось, упадет прямо на лед и заплачет. Ну а что еще могу подумать Юри, просто прикрывший свой рот рукой от удивления, когда русский фигурист под конец делал очень медленные, очень плавные, очень печальные движения, и в то же время язык выступавшего был таким легким, как самое невесомое перышко на свете. Да. Виктор умел создавать шедевр с любой эмоцией, всегда умел взрывать публику, ему удалось и в этот раз. Только короткая программа - и всё, публика взорвалась овациями. Опять кидают букеты цветов, мягкие игрушки в виде Маккачина и другие плюшки, но счастья у Виктора ...нет. Почему я чувствую пустоту? "Молодец, Витя. Ты смог достучаться до меня, и теперь я покажу тебе другую сторону печали." - подумал Юри, направляясь в раздевалку. Мей последовала за ним. "А ты достаточно уверен в себе" - подумала "в ответ" та. "А что мне, быть хлюпиком с заниженной самооценкой? Прошло 2 года, я стал более уверенным в себе, всё! Нет больше того Кацуки!" - при последнем предложении он хмыкнул. "Ты хотел сказать - нет того пухлого милого кацудона?" "Кацудон" покраснел до ушей, заходя в мужскую раздевалку. Как такое возможно, чтобы сам себя см.. чтобы она его так смущала? И ведь таким простым предложением! Кажется, в реакции на комплименты Юри никогда не изменится. *** После выступления Виктор медленно подходил к той самой раздевалке, попутно сцепив руки в замок за спиной и выгнув спину - очень расслабляла его такое кратковременное упражнение. Только вот потом он все равно напрягся, услышав японский язык. Кацуки! Радость была велика, но лишь пару секунд, потому что потом уши уловили еще и японский женский голос. Виктор тихонько подкрался к двери и посмотрел, что же там такое. К счастью, дверь была закрыта не полностью, и одним глазом взгляд падал на скамейку, возле которой и находились разговаривающие. "Эта короткая программа очень похожа на прошлую, поэтому, я так думаю, тебе нужна подзарядка." - сказала Мей на японском. - Что ты имеешь ввиду? Она положила руки ему на плечи. - Сядь! - он покорно сел, недоуменно смотря ей в глаза. - И чего? - Как думаешь, французский поцелуй сработает? - она загадочно улыбнулась и медленно наклонилась, так что их лица были на одном уровне. - Ты-ы-ы чео-че-чего?! Мей усмехнулась. - Ты, Юри Кацуки, смущаешься даже при таком невинном словосочетании. Я не понимаю, как ты до этого умудрялся со мной... - ЧШШ! - красная мордашка заткнула ей рот рукой, но безуспешно - мысли тоже читаются. "... заниматься сексом?" - в душе японка, скорее всего, гоготала. Он убрал руку от её лица, вместо этого закрыв своё, и, не в силах справиться с нарастающей температурой со стыдливо-красным выражением лица, помотал головой в стороны. Мей этого и добивалась - быстро схватив за его запястья, отведя руки от лица, попутно сняв его очки и положив их на скамеечку, её губы прижались к его губам - и пошло-поехало: красный цвет постепенно отходил от лица, руки завелись за спину девушки и затем потянули поближе к мужскому телу, пока языки переплетались в "витую пару". Виктор больше не могу смотреть на это безобразие. Он бесшумно отошел на пять метров от двери, пятясь, и затем побежал подальше от этого всего. На глаза наворачивались горькие слёзы. Предательство. Предательство! Предательство! Только коньки сверкали. *** Короткую программу Кацуки показал очень жарко, что и следовало ожидать. Не знают ведь зрители, почему у него теперь ТАКАЯ сексуально-жгучая энергетика. Только Виктор сидел на трибуне, сжав кулаки и всхлипывая от нарастающей боли. У него есть другая. У него есть девушка. Это конец. Виктор никогда не отбивал никого в своей жизни (Ходячий русский холостой секс - невозможное возможно!) Никифоров поднял голову и с истеричным видом лица взглянул на выступавшего горячего японца. Но кто же я тогда, если умею выбивать медали, а любовь - нет? *** Произвольную все фигуристы откатали просто безупречно, и Никифорова тоже похвалили - мол, перерыв взял, но все равно на высоте! Хотя эта программа выражала более сильную печаль, поэтому многие зрители рыдали так неистово. Наверное, было бы наводнение. Но речь пойдет о последнем выступлении. На лед выходит Юри Кацуки, и его левая рука почему-то висит в воздухе так, будто он кого-то держит за руку. Странно, что только Виктор заметил это, потому что друзья-соперники, сидящие рядом, ничего об этом не говорят. Или не придают значения. - Тебя точно никто сейчас не видит? - Посмотри наверх. Он поднял голову и бросил взор на один из огромных экранов, висящих в центре катка. Да, пиксели не врут - девушку и правда не видно. Публика не реагирует никак, отлично! - Ха, я почти сжал кулак, если с ракурса взглянуть. И на самом деле Кацуки держался за руки с этой девушкой. Ещё никогда сердце так не стучало, как сейчас, потому что комбо из любви и небольшим страхом перед выступлением даёт о себе знать. Они синхронно затормозили, стараясь не создавать ледяную пыль, и встали в свои позы. Юри завел правую ногу за левую и вытянул руку в сторону, как бы указывая на свою нынешнюю музу (которую никто не видит), сделавшую то же самое. Музыка пошла, ресницы дрогнули, сердце учащенно стучит. Первым делом - плавное движение спиралью, тело медленно наклоняется ко льду и вращается по часовой, затем Кацуки резко выпрямляется и тянет руку максимально наверх. Стоит ли говорит про удивленное лицо Виктора, когда Кацуки потом повторил движение из одного из выступлений русского - присел на одно колено, завел ладонь за плечо, повернулся вслед за согнутым локтем и вновь выпрямился. В самом начале "Stammi Vicino" он сделал то же самое! Я помню тебя, Виктор! Небольшой выпад в сторону, голова наверх. Всё только начинается для тебя. Разгон по льду, прыжок, тройной флип - и происходит неплохое начало выступления! Кацуки танцевал медленно, постепенно убыстряясь и .. улыбаясь чему-то. И только он знает, кого одаривает этой улыбкой. Его выступление было похоже на предыдущую произвольную. А еще на бабочку. Если у выступления Виктора было послевкусие перышка, падающего окончательно, то, смотря на Кацуки, ощущаешь, что можешь упасть, но благодаря белоснежным крыльям веры в себя снова взлетаешь. Я помню тебя таким, Виктор. Пожалуйста, борись за свою бабочку, пока она не погибла! Виктор навзрыд. Юри творил невозможное, Юри творил историю, концовка которой зависит от ...самого Виктора. Потеряешь ты меня или найдешь? Под конец вновь появилась ледяная пыль, соскочившая от коньков. Или так показалось зрителям, потому что Кацуки вращался так, будто не поодиночке это совершал. И на самом деле так и было. Они вытянули одновременно руки в стороны и сделали пару кругов, а затем прижались друг к другу - и зрители увидели Мей. Правда, некоторые сочли её за чудеса технологий, потому что Мей явилась народу в обличии девушки из сиреневой звездной пыли. Точнее, сама она была цельной, только вокруг неё витали мелкие частицы, которые двигались как жидкие звезды** Грудь к груди, рука к руке, сильные прогибы тел назад, свободные ноги "вывернуты" наружу и вынесены назад. Судьи перешептывались, не понимаю, что же происходит на льду - ведь не парное катание, но и танцует, по факту, только Юри. Хотя какая разница, кто да с кем - красиво ведь, до умопомрачения красиво, потрясающе волшебно и в целом необычайно. Люди сидели, боясь моргать и стараясь запечатлеть в памяти каждый миг этого выступления. Даже Виктор заглушил в себе всколыхнувшееся рядом с мужской раздевалкой чувство ревности и жадно пожирал эстетичные движения взором голубых глаз. Вместе партнеры синхронно присели, согнули вращающиеся ноги и сделали своеобразный парный волчок. Я до сих пор хочу танцевать также с тобой, Виктор. Мей и Юри замедлили вращение и, взявшись за руки и сплетя пальцы с пальцами, вместе поехали вперед, по всей площади предоставленного льда. Некоторое время спустя они отпустили руки с той стороны, где оставляли позади следы от коньков, а Юри приобнял Мей за талию. Пока они кружились, Мей повернула голову к японцу. Её лицо покрылось румянцем, а глаза сверкали счастьем. - Спасибо, что наконец осознал это. Тебе он всё-таки нужен. Юри охнул. - Что ж, ты и сам этого не заметил, так что неудивительно, что ты удивляешься. Локоны темно-синего цвета развевались по ветру, который партнеры и пересекают. Мей посмотрела вперед. - Не забыл, что мы собирались на выбор один из... - Нет, не забыл, - перебил её Кацуки, - жаль только с тобой расставаться. Девушка засмеялась, пока они, как в замедленной съемке, повернули и поехали в центр. - Ты со мной и не расстанешься. Я всегда буду с тобой, ведь я - это ты. Просто приняла видимое обличие на время. Она положила свободную руку ему на плечо. - Поэтому скучать тебе не придется и, если захочешь обсудить дела женские, обращайся к зову сердца! - на этих словах она хихикнула. - Ты потрясающая, Мей. - И ты. Она убрала руку и приникла к его телу. - До сердца!*** - До сердца. Последний элемент. Мей брошена фигуристом в воздух на отрыве. Зрители заворожены вращением девушки, но следующий момент убил всех наповал. Когда девушка приземлялась, и коньки прикоснулись к кромке льда, та... исчезла. Растворилась у всех на глазах, все сиреневые грезы улетучились, будто их просто-напросто сдуло. Японец так и оставил руку вытянутой, когда бросил её в воздух, в голову опустил и завел левую ногу за правую. Музыка завершилась. Тишина в зале. Кацуки медленно поднял голову и услышал всхлип (вот настолько было тихо), повернул голову и увидел Никифорова. Да и не только он - все зрители слышали этот плач. Виктору не было стыдно - он больше не мог скрывать свои чувства. И у Юри теперь глаза на мокром месте. *** Никифоров покрывал поцелуями эти запястья, ведь так давно не чувствовал их прикосновения, ведь так давно мечтал вновь ощутить их тепло. Обладатель этих чудесных рук только хихикал, потому что ему щекотно, видите ли. Оба плакали, ведь разлука была болезненной для обоих, хоть Юри было проще - у него была Мей. Да и сейчас она есть, но о себе пока не напоминает - не время. - Как я жил без тебя всё это время... - Виктор крепко обнял Юри и заелозил лбом по плечу любимого - Помнишь, как я уезжал за Маккачином? Я тогда страдал целый день без тебя! Кацуки закусил губу и плакал, вспоминая те моменты. Он тоже оперся подбородком об его плечо и ответил дрожавшим голосом: - Конечно, помню. Нам так друг друга не хватало. На шее у Кацудона впервые висела золотая медаль, также как и Виктор впервые оказался на втором месте. Конечно, по самолюбию русского пятикратного чемпиона это не могло не ударить, но всё же.. не ударило. Почему? Потому что это медаль висит на том, что гораздо дороже какого-то там ценного куска металла на веревке, ведь Юри бесценен. Виктор же не станет думать о золоте месяцами, верно? Он выиграл нечто большее, хотя правильнее сказать - вернул нечто большее. Виктор отстранился, положил обе ладони на затылок темноволосому, тот же, проведя руками по всему телу русского (отчего тот вздрогнул, пусть прикосновения были и через пальто), перенес свои ладони на его плечи. Медленно моргая и смотря друг на друга, помирившаяся парочка "ученик-тренер"(нет) потянулись друг к другу. "Всё такие же мягкие у него губы..." Наверное, здесь было бы отличной "вишенкой" то, что они могли бы на этот моменте читать мысли друг друга, но пусть лучше всё будет достаточно реально. *** Жизнь сложилась у них просто замечательно. Соулмейты вновь вместе, и, смотря на Юри, как-то не верится, что он некогда лежал в психбольнице и прогонял своего Виктора, потому что теперь Кацуки всегда улыбался и всегда был счастлив, и всё, что нужно оказалось ему для счастья - это пятикратный чемпион по фигурному катанию. Да, иногда японец вспоминал о Мей, особенно запечатлелся для него тот момент, когда она прыгнула из его рук на выступлении и исчезла. Это был самый красивый момент в его жизни. И всё таки да, она никуда не исчезла. Например, если у "хозяюшки" Юри что-то не получалось на кухне, он мысленно вызывал её, и уже вместе они стряпали всякие вкусности для Виктора. Виктор тоже любил удивлять Юри, но у него не могло это получаться также хорошо, как у япошки. Русский всегда умилялся, когда, например, за просмотром фильма на его плечо ложилась голова, а через некоторое время её обладатель сладко посапывал.