Слёзы Бугенвиллеи

Глава 8.В забвении предубеждений

Три дня спустя

Солнечный луч, просочившись сквозь приоткрытое окно, коснулся лица Джеймса Клементайна, отчего тот сразу прищурил глаза. На улице звонко пели птицы, а в воздухе витал приятный аромат цветов и только что закончившегося проливного дождя. Мужчина, сонно протерев глаза, лениво потянулся за вчерашним выпуском газеты «Таймс», лежавшей на соседнем столике. Николас, сидевший в кресле прямо у самого окна, чинно попивал почти остывший чай, в то время как Маргарет уже второй час просиживала за рукоделием, старательно орудуя иголкой.

— Николас, как чувствует себя Рашель? — наконец-то отложив вышивку в сторону, поинтересовалась миссис Клементайн.

— Уже намного лучше, — надпив из чашки, монотонно ответил Николас. — Доктор сказал, что через пару дней мы уже сможем отправиться домой.

— Я так рада, что с ней всё в порядке. Джеймс? Что с тобой?

Прежде безмятежное выражение лица мистера Клементайна приняло взволнованный вид.

— Какой откровенный кровавый гротеск. — Ошеломлённо округлив глаза, Джеймс поспешил отложить газету в сторону.

— Гротеск? — Николас любознательно приподнял брови.

— Боже правый...

— Что там? Что произошло? — Казалось, Маргарет охватило любопытство.

— Конечно, в присутствии дам нельзя говорить подобное, но... В Лондоне творится кое-что непостижимо ужасное. Подумать только! Я потрясён, честное слово. В семье Даремов произошло жуткое несчастье!

— Даремы? Я не слышала о них. Они нашего круга?

— Я знаю их, они из джентри, — будто невзначай бросил Николас.

— А вы знали их дочь?

— Дочь? — Николас запнулся: бесстрастная маска плавно сползла с его лица.

— Да, дочь. Мисс Шарлотту Дарем.

— Да, я знал мисс Шарлотту, но...

Николас действительно знал Шарлотту Дарем. Знал так же, как и Анну Эддингтон, Грейс Фейбер и многих других девиц из Лондона, правда... Его с ними толком ничего не связывало, кроме одного.

— Её вчера нашли убитой. В Темзе. Её тело, оно... В нём отсутствовали внутренности. Кто-то выпотрошил её.

— Какой кошмар! — вскрикнула Маргарет, в сию секунду представив это зрелище и, побледнев словно мел, прикрыла рот дрожащими ладонями. Николас, едва успев отпить из чашки, не выдержал и в одночасье прыснул, обдав чёрные брюки чаем.

— Чёрт возьми! — выругался он, судорожными движениями рук пытаясь вытереть мокрые пятна. — Надеюсь, полиция уже занялась этим случаем, иначе... Это же какой нездоровой фантазией нужно обладать, чтобы сотворить подобное?

— Так или иначе, в городе не будет спокойно, пока убийца разгуливает на свободе, — мрачно подытожил Джеймс и тут же повернул голову, будучи потревоженным раздавшимся звуком открывающихся дверей.

Хартли едва успела переступить порог гостиной, как сразу же растерялась, ощутив на себе прожигающий насквозь взгляд дяди Джеймса.

— Хартли? Здравствуйте, моя милая. Как прошло занятие с мисс Пейдж?

Сделав плавный книксен, мисс Клементайн перевела взор на Николаса, который, пытаясь унять овладевшее им напряжение, продолжал тереть брюки руками. В тот момент он отчего-то показался ей довольно забавным, и Хартли едва успела собраться с силами, чтобы подавить в себе глупый смешок. Прежняя ненависть, которую она ещё совсем недавно пытала к нему, рассеялась, оставив после себя лёгкую, едва ощутимую дымку неприязни. Теперь Хартлей ловила себя на мысли, что совершенно не знает его. Два противоречия, возникших в её юной голове на почве этого неведения, неистово сражались между собой: желание, чтобы Николас поскорее покинул этот дом, было вполне осознанным, но где-то в глубине души Хартли было весьма любопытно наблюдать за ним в такой, казалось, домашней и неторжественной обстановке.

— Я... Да-да, конечно, — в попытке собраться с мыслями, мисс Клементайн запнулась. — Сегодня такая замечательная погода! В самый раз, чтобы провести время на свежем воздухе. Дядюшка Джеймс, могу ли я попросить у вас разрешения прогуляться верхом?

Хартли потупила взор. Да, она шла сюда именно за этим, но сразу же после произнесённой ею фразы почувствовала себя невероятно неудобно. Почему — она сама не знала.

Выдержав паузу, мистер Клементайн тяжело вздохнул.

— Я разрешу вам прогуливаться только в компании мисс Пейдж, — пытаясь скрыть беспокойство, ровным голосом ответил он.

— Но... Она ведь не умеет ездить верхом, вы ведь знаете, — ответ опекуна показался ей странным, ведь прежде он не раз позволял ей кататься на лошади без сопровождения.

— Тогда вы останетесь в доме, юная мисс. Думаю, здесь вы сможете найти, чем себя занять. — Мистер Клементайн указал взглядом на свою жену, которая, как ни в чём не бывало, снова принялась за своё прежнее занятие. — Например, вышиванием.

— Конечно, дядя Джеймс, — она пыталась отвечать ему безропотно, как полагается юной благовоспитанной девушке, но, так или иначе, внутри у неё неприятно скребло: вышивание ей казалось таким же невыносимо скучным занятием, как и игра на фортепьяно.

— Думаю, я смог бы составить компанию мисс Клементайн.

Эта короткая и довольно неожиданная фраза вызвала у Хартли искреннее недоумение. Николас, вскинув брови, едва заметно улыбнулся. Несмотря на надменность, этой, как казалось ей, притворной улыбке было присуще выразительное и в некой степени притягательное обаяние, похвастаться которым мог далеко не каждый.

— Что же, мистер Макэлрой, это хорошая идея, — откинувшись на спинку кресла, Джеймс сложил пальцы рук в замок. — Я вам признателен за проявленную вами инициативу. Что же, велю вам подседлать лошадей, а пока...

— Встретимся внизу, мистер Макэлрой, — голос Хартли был не менее отстранённым, чем она сама: пытаясь перебороть внезапно захлестнувшее её разум волнение, она, изобразив торопливый и оттого неловкий книксен, поспешила скрыться за дверью.