Manacled (Скованные)

23 Глава

Гермиона стояла на кухне дома в Паучьем тупике. Она медленно повернулась, осматривая поверхности, заваленные записными книжками, готовыми ингредиентами и бурлящими зельями.

Гермиона остановилась, заметив мерцающее в углу зелье. Она подошла и посмотрела на поднимающийся из отверстия пар, украдкой понюхав его. Пряный, землистый запах дубового мха, ноты кедра, запах опавшей листвы и пергамента... нет. Она снова принюхалась. Это был папирус.

Девушка резко отпрянула в сторону и посмотрела на другие котлы, окружавшие ее.

— Вы готовите слишком много разновидностей любовного зелья, — сказала она, глядя туда, где Северус склонился над кипящим котлом.

— Новый проект Темного Лорда. У него внезапно проснулся интерес к тому, чтобы попытаться использовать эти зелья в качестве оружия, — сказал Северус, усмехаясь перед темной светящейся жидкостью, над которой он работал.

Гермиона почувствовала, как кровь застывает у нее в жилах.

— Это действительно может стать возможным?

Северус пожал плечами со слабой улыбкой.

— Я скептичен и не мотивирован... так что, скорее всего нет. Думаю, это скорее было мимолетной идеей. Я составляю подробный отчет на тот случай, если Темный Лорд снова заговорит об этом. И я делаю это дома, а не в лаборатории, чтобы убедиться, что никто больше не предложит никаких новаторских идей.

Гермиона оглядела комнату. На полках находилось с десяток склянок Амортенции, несколько афродизиаков, которые она смогла распознать и еще пятнадцать приворотных зелий, числившихся экспериментальными.

— Что может представлять собой боевое любовное зелье?

— Исключительную силу, не требующую повторного приема. Темный Лорд воображает, что сможет использовать его для допросов.

— Это... непристойно, — наконец сказала Гермиона.

— Действительно. К счастью или нет, у него есть другие задачи, которые он считает более неотложными для Сассекса.

***

Гермиона проснулась, все еще лежа на холодном полу ванной. Она продолжила лежать; если и была какая-то положительная сторона ее депрессии, так это то, что она теперь без труда могла засыпать. Казалось, ее тело сдалось. Гнев, который она растила в себе месяцами, растаял, и с каждым днем она становилась все более усталой и вялой.