Обжигаясь о платину

Глава 90. Заключительная часть

Всю ночь Алиса не могла сомкнуть глаз.

Ей мерещилось, что Мирон уходит, что прокрадывается в ее комнату и достает спрятанный паспорт...

Каждые полчаса девушка вскакивала, проверяя, на месте ли документ. Раза три заглянула в спальню Мирона, дабы убедиться, что он спит.

Лишь под утро Алиса задремала в бреду, и ей приснилось, что мужчина-таки нашел паспорт, чудовищными словами накричал на девушку, сел в самолет, который искрился молниями, и потерпел крушение.

Вдруг прямо посреди сна Алиса резко подскочила.

В комнату заглядывали ранние лучи солнца. Стрелка часов была на цифре "восемь".

Девушка мгновенно влезла в платье и кинулась в комнату Мирона.

Никого.

Кровать идеально заправлена, стол пуст, шкаф - тоже. Мужчина забрал все свои вещи, снимая с комнаты ярлык своей спальни. Теперь она уже не его, лишь горький запах мужского одеколона напоминал о человеке, который прожил в этих стенах десять лет.

Алиса кинулась к лестнице, буквально скатилась с нее и выбежала на улицу.

От облегчения она прислонилась к стене дома.

Мирон стоял напротив особняка и молча смотрел на него. Смотрел прощальным, трепетным и любящим взглядом.

Утренняя прохлада окутала Алису.

Босиком ступая по холодной сырой земле с только-только начавшей пробиваться травой, девушка подошла к Мирону.

Ее платье бешено кружилось в танце. Пряди волос, как золотистые змеи, стремились отделиться от головы и, извиваясь, улететь восвояси.

На небе сгущались угрюмые тучи, блокируя свет апрельской зорьки.

Мужчина стоял без движения. От серого пальто по-прежнему пахло одеколоном, от блестящих черных ботинок - гуталином. Длинные тонкие пальцы пианиста сжимали портфель и чемодан. Танцевал под музыку ветра темно-зеленый шарф...

Он не заметил пропажу.

- Грустно прощаться, да? - вполголоса спросила Алиса, подойдя к нему.

Мирон молчал.

Его серо-голубые глаза отражали невыносимую, нечеловечную боль.

- Конечно, грустно, - ответила за него девушка. - С двадцати трех до тридцати трех лет ты практически каждый день проводил в этом доме. Ты стал его частью. И теперь ты хочешь от себя эту часть отделить.