Несравненный (книги 2-7)

Глава 102. Эта фамилия никогда не представляла для меня ценности

Одно имя привело семью Цуй в смятение.

Никто не был напуган больше, чем Цуй-сань.

Не то чтобы он не знал, что то, что он сделал, считалось бессовестным, постыдным и неприемлемым в обществе. Но людям всегда свойственно бегство от совершённых ошибок, как будто их игнорирование предотвратит худшие последствия.

Минуло более двадцати лет, и он давно оставил в прошлом имя «Юй Мо», но он никогда не думал, что однажды оно снова ворвётся в его жизнь вновь вскрывая и заставляя кровоточить уже затянувшиеся постыдные воспоминания.

Он не мог не повернуться к отцу.

После первоначального шока на лицо Цуй Юна быстро вернулись краски, не оставив никаких намёков на волнение. Он по-прежнему выглядел спокойным и величественным главой клана Цуй.

Тревога Цуй-саня немного улеглась.

Госпожа Юй уже много лет как мертва, и самой семьи Юй больше не существует. Даже если тот мальчик по счастливой случайности выжил, что он может сделать им сейчас? Причиной преждевременной кончины девы Юй стала болезнь, семья Цуй здесь ни при чём. Что касается мальчика, они не убили его, а, наоборот, оставили, и, если он, став взрослым, затаил обиду на них, это бессмысленно как с точки зрения морали, так и с точки зрения силы. Болин Цуй – клан, существующий на свете не одну сотню лет, подаривший миру столько знаменитых генералов и учёных, а родословная его знатнее, чем у иных императоров. Разве можно с лёгкостью расправиться с ними?

Цуй Пэй заметил, как выражение лица его третьего брата сменилось с паники на облегчение, и, словно догадавшись, о чём он думает, не удержался от вопроса:

– Третий брат, если молодой господин Фэн действительно окажется тем ребёнком, как ты собираешься с ним разбираться? Хочешь как обычно позволить отцу разгребать за тобой весь бардак?

Застигнутый этим врасплох Цуй-сань сердито сказал:

– За произошедшее тогда я уже понёс наказание и все эти годы был заперт отцом в Болине, разве этого недостаточно? С тех пор, как он родился, я его почти ни разу не видел, не говоря уже о каком-либо взаимодействии, как, по-твоему, я должен с ним разбираться?

Он сглотнул, чувствуя, что эти слова были недостаточно убедительными и терзаясь в глубине сердца угрызениями совести, добавил: