ДАЛЁКИЕ СТРАННИКИ/WORD OF HONOR

Глава 26. Лорд Седьмой

Пышная зелень деревьев, цветущих круглый год, яркое процветание, пролетающие мимо птицы, непрерывные горные хребты, простирающиеся вверх и вниз, как изгиб спины красавицы.

Этим местом был Южный Синьцзян.

Под старым деревом, которому должно было быть не менее ста лет, сидел мальчик из Южного Синьцзяна с идеальной осанкой; ему было около десяти, и он выполнял задания. Он мог быть молод, но его решимость взрывалась, так как он был сосредоточен уже два часа и выглядел так, будто ничто не могло помешать его работе.

Рядом со столом стоял лежак, расположенный горизонтально, и на нем отдыхал мужчина с закрытыми глазами. Он был одет в мантии, как кто-то из центральных земель, а между его бедер лежала старая открытая книга.

У ног мужчины был маленький соболь. Игнорируемый всеми, он от скуки гнался за собственным хвостом.

В этот момент к ним подошел воин с письмом в руке. Увидев открывшееся перед ним зрелище, его шаги стали тише, и он молча ждал рядом.

Мужчина на шезлонге открыл глаза. На вид он был лет на двадцатилетие, в его длинных узких глазах был намек на веселье. Когда он огляделся, он был действительно исключительной красавицей. Маленький соболь проворно прыгнул в его объятия и взобрался на плечи, поглаживая хвостом его подбородок.

Воин вежливо вручил письмо: «Милорд, это письмо от главного дворецкого Сонга».

«Лорд Седьмой» произнес слово в знак согласия и открыл письмо с легким интересом, но в середине чтения он резко сел, с отрезвляющим взглядом в глазах: «Это действительно он?»

Маленький соболь, увидев перед собой таинственную бумагу, вытянул когти, но владелец удержал его за шею и осторожно бросил на стол, за которым сидел мальчик.

Только тогда он поднял голову: «Кто это, отец?»

Мужчина ответил не сразу. Он встал и сделал два шага вперед, неторопливо складывая письмо, говоря о чем-то совершенно не по теме: «Лу Та, ты помнишь, что я говорил тебе в прошлый раз о принципе этого мира, о том, как разделение предшествует единству и наоборот, как круг? »

Молодой человек, казалось, привык к отцовской привычке говорить ерунду, прежде чем дойти до фокуса, поэтому он подыграл: «Вы говорите, что это похоже на то, как после долгого сидения человек должен встать, а когда он больше не может стоять, он снова садится. В этом нет никакой философии, просто мы, люди, рождены, чтобы страдать ».