"Хорошо," - сказала я сама себе. "Ты привыкнешь," - подбадривала себя. "Не надо," - отговаривала я сама себя. "Надо," - уговаривала я сама себя. Ну, после этой беседы мне стало немного легче: у Вани никто не умер. Пока. Но с другой стороны - вдруг он всё ещё любил Машу? Это звучало в моих мыслях постоянно, и ничто не могло отвлечь меня от этого. Хоть это и было очень эгоистично. "А можно кому - нибудь рассказывать эту историю?" - спросила я. Ваня сидел ещё грустнее меня. "А? Нет. Нельзя," - сказал он. "Даже Даше?" - начала я уговаривать Рудского. "Лучшая защита - молчание," - сказал Ваня.
- Но почему?
- Слушай, у этих ребят есть куча связей, типа шпионы повсюду, и нам крупно повезло, если они узнали только о тебе. Ни о твоих друзьях, ни о семье, понимаешь?
Мне показалось, что проще закончить историю, так и не начав - отпустить Ваню в Питер и забыть это всё. Но нет. Ваня - мой друг. И я его не брошу. Пусть умру, но не брошу по своей воле. "Когда мы поедем за Машей? И на чём?" - я решила действовать. Ваня сидел и думал, нахмурив тёмные брови. Я ждала. Спустя несколько минут, он сказал: "Будет безопаснее, если мы поедем по отдельности". Эта идея меня вообще не привлекала. Но пришлось согласно кивнуть. "Отлично," - прошептал он, и ушёл в другую комнату - поговорить по телефону. Я не хотела его подслушивать, я просто сидела и офигевала: почему у всех любовь, встречания, бла-бла, а мне обязательно надо в какую - нибудь фигню вляпаться!? Ваня вернулся спустя пять минут. "Всё. Я договорился. Ты уверена, что поедешь со мной?". "Да," - не задумываясь ни на секунду, ответила я. "Ну, тогда собирай вещи," - посмеялся он. Я не слышала его смеха несколько часов, но казалось, будто несколько лет я не слышала этого звука, льющегося мёдом на мою душу. Я достала свой походный рюкзак, который мне подарили на 11 - летие. Он был очень старым, но удобным и пока ещё симпатичным на вид. Ваня тоже достал свой рюкзак и начал перекладывать туда некоторые вещи из чемодана. Пока я складывала одежду, ко мне в голову пришёл вопрос, который я сразу же задала: "Ваня, а у тебя и тут что - ли есть друзья? Ты же с кем - то договорился о нашей транспортировке. "Ахах, у меня есть друзья повсюду, родная." Случайная фраза из его уст заставила вздрогнуть меня всем телом. Я обернулась и посмотрела на него. Он сидел, укладывая вещи, и неловко улыбался. Он знал, что я вздрогну. Я по - шуточному разозлилась, и, запрыгнув на Ваню сверху, взъерошила его волосы. Мы смеялись и баловались, катались по полу, играли в догонялки и прятки. В общем, опять не давали покоя соседям. Ване снова позвонили, но на этот раз он не выходил из комнаты. "Мне сказали, завтра ночью поедем," - я облегчённо выдохнула, ведь у меня есть ещё один день. "Насколько они опасны?" - я вновь вернулась к грустной теме. "Убить - не убьют - боятся. Могут избить, изнасиловать, пытать и прочее". Я стояла в шоке. "Ой, прости," - улыбнулся он, и подойдя ко мне, прижал к своей груди, и, гладя по голове, сказал: "С тобой такого не случится. Обещаю," - и, поцеловав меня в макушку, предложил лечь спать, ибо вещи мы сможем собрать завтра. "Гляди - закат!" - закричала я, так как очень любила закаты. Я запрыгнула на подоконник, а Ваня встал рядом, как - бы подпирая меня. Солнце неспешно опускалось за линию горизонта, окрашивая небо в миллиарды красок - от тёмно фиолетового до белого. "Красивые у вас закаты," - сказал Ваня. "У нас," - поправила я его, и вновь взглянула на Рудского. В зеленоте глаз отражалось солнце и кусочек меня, Ваня наклонился ко мне и оставил кроткий поцелуй на моей щеке. Я покраснела.
