Le prisonnier du souverain sombre

Глава 23

Даже по меркам долгоживущих демонов Главный стационарный портал был невероятно древним сооружением. Камни грубой, примитивной арки помнили времена прихода в этот мир могучих сыновей Ада. С тех пор прошло множество тысячелетий. Давно канула в Лету великая империя, при которой на черных алтарях корчились в муках бесчисленные жертвы, подпитывая связь демонов с прародиной. Давно уже остатки воинственного, гордого и жестокого к чужим народа влачили жалкое существование на севере огромного материка, некогда принадлежащего им. Огненные выбросы вулканов давали столь необходимую энергетическую подпитку, чем-то напоминая утраченную родину. Но все меньше и меньше оставалось в этом мире энергии, а нужное количество рабов невозможно было приобрести ни за какие деньги. Работорговцев, рискнувших продавать товар всеобщим врагам, готовы были уничтожить свои же. Конечно, находились отщепенцы, готовые ради прибыли иметь дело с отверженным народом, но таких было слишком мало.
…Полукровка, не обращая внимания на две закутанные в широкие плащи величественные фигуры, осторожно пробирался по узкой тропе к порталу. Обширное пространство подземной пещеры было залито неверным светом от лениво перекатывающегося вровень с тропой лавового озера. Время от времени языки бесцветного пламени выстреливали высоко вверх, а раскаленная магма разлеталась сияющими алыми брызгами. Жар стоял невыносимый. Внизу у края тропы красная лава, кое-где покрытая пористой шлаковой коркой, плыла словно вода в потоке, с той лишь разницей, что вода не могла плыть беззвучно по неровной поверхности. Иногда поверхность лавы темнела, иногда меняла свой цвет от чисто белого, режущего глаза, до различных переливов золотого, алого, дымно-багрового.
Шлаковые завалы, пористые и ломкие, загромождали тропу. Полукровке приходилось прилагать немало усилий, чтобы выбрать правильный путь, а не свалиться в раскаленную лаву, наступив не на тот камень. Смуглое лицо генерала-предателя посерело и напряглось, губы обметало сухой корочкой соли, так как пот, едва выступив, тут же испарялся. Подошвы толстых армейских сапог дымились, легкие обжигали ядовитые пары. Но бастард упрямо и крайне осторожно шел вперед. Самим хозяевам этой негостеприимной земли тропа не требовалась. Оба демона, легко ступая прямо по бурлящей лаве, приблизились к порталу и встали по бокам от него, поджидая полукровку.
Рианэлла невероятно бесило подобное пренебрежение, но он молчал. Достаточно и того, что его выслушали, а не прирезали сразу по прибытию. Даже обеспечили вполне приличные условия проживания, пока шли переговоры. Ну, и ладно. Главное, что они согласились с его планом. И в самое ближайшее время его коронованному братцу придется несладко. Настолько, что Натаниэлю будет не до заварухи на далеком юге — свое бы удержать.
Наконец, его путь закончился.
Поднявшись по грубо вырубленным ступенькам из серого, красного и черного обсидиана, Рианэлл встал перед хозяевами огненного храма. Демоны молча развернулись и как по команде активировали портал. Проем арки тут же затянул белесый туман, в который поспешил войти генерал, едва скрывая облегчение от того, что покидает столь негостеприимное место.
Когда портал вновь погас, один из демонов накинул глубокий капюшон плаща, скрывая точеное лицо с чистейшими темно-алыми глазами, выдававшими в нем чистокровного представителя древней расы.
- И все-таки я против того, чтобы так верить этой мрази, — слегка пришептывая из-за крупных клыков, произнес он крайне недовольным голосом. Его спутник небрежно скользнул обратно на поверхность лавового озера.
- Уймись, — приказал негромко. — Не тебе оспаривать решение Высших, да еще и подкрепленное приказом самого повелителя. Радуйся, что появился шанс отомстить этим недосуществам. К тому же, теперь мы знаем, где скрывается Великая жертва. До сих пор не могу понять, как этот щенок умудрился сбежать из храма, да еще и перед самым жертвоприношением!
Его собеседник хмыкнул.
- Знать мало. Надо как-то выцарапать его из гарема императора, — отозвался он. — Если бы этот мальчишка не нес в себе кровь повелителя, давно бы исдох на алтаре. Но кровь потомка Великого Прародителя священна… даже такая, оскверненная кровью человеческой самки. Мальчишке была оказана великая честь умереть в муках, чтобы в Аду возродиться полноценным демоном. А он предпочел удрать, вместо того, чтобы послужить своей семье и своей смертью связать этот мир и Ад!..
- Ничего, — равнодушно молвил первый. — Теперь мы знаем, где он. Так что можно будет затребовать его взамен нашей лояльности. Пускай потеряют бдительность… А мы завершим ритуал.
✴️✴️✴️
Время текло неумолимо. То еле плетясь, а вдруг утекая со скоростью горного потока. Рауль и сам не заметил, как пролетел месяц после его шутовской свадьбы. Положение вампира если и изменилось, то незначительно. Да, он переехал в великолепные покои, вместо своих прежних трех комнаток. Здесь был даже свой собственный сад, соединенный с общим парковым комплексом, где ему позволялось гулять. Да, Илли жила теперь на так называемой его половине, и можно было пройти несколько покоев, чтобы очутиться в комнатах, отведенных девочке. Да, его теперь именовали лордом, вместо прежнего «раб». Но все это не значило ничего. Вампир всего лишь поменял серебряную клетку на золотую, усыпанную самоцветными каменьями. Контроль за мятежным пленником только ужесточился. Рауль ни на минуту не оставался один. Даже положенная младшему мужу императора свита из молодых дворян и дворянок отсутствовала. Натаниэль ясно дал понять, что не потерпит рядом с ним посторонних. К Раулю допускались только евнухи. Даже стража состояла из них — здоровенных, великолепно тренированных жлобов, полностью лишенных каких-либо сексуальных желаний. Всего лишь големы-убийцы, нацеленные на сохранность объекта.
Может, вампир меньше бы бесился от такой опеки, если бы знал, что за это столь короткое время его звероподобная охрана успела предотвратить несколько попыток убийства своего подопечного, а маги-целители — выявить сразу несколько ядов, с помощью который пытались отравить пленника. Но император строго настрого запретил беспокоить беременного супруга, опасаясь его волновать. Потому-то Рауль и не знал, что несколько раз буквально походил по краю.
Но что при этом больше всего бесило императора, так это то, что организаторов очередных убийств невозможно было найти, как и в случае со змеей. Подозрения ведь к делу не пришьешь… Вот и приходилось Раулю терпеть свою охрану, стараясь просто не обращать внимание на многочисленных сопровождающих.
А еще неимоверно раздражал чуть ли не ежедневный медицинский осмотр. Стоило только Раулю чихнуть, как мигом слеталась стая разнообразных целителей. Бесило это вампира чуть ли не до полной невменяемости. Как и невозможность нормально переговорить с собственной теткой. Раулю нужна была ее поддержка в том, что он задумал. Но и здесь его ждало разочарование. Едва выслушав, Магасра заявила, что полностью разделяет все его опасения и приветствует начинания, но решать будет только Натаниэль, а она поддержит любое решение сына. И что Раулю стоит говорить не с ней, а с мужем.
Последнее слово окончательно доконало прежде невозмутимого вампира. Чуть ли не шипя от ярости, он высказал тетке все, что думал о ее поведении, отношении к нему лично и своей семье в частности. И тем самым окончательно похоронил всякую надежду на какую-то помощь со стороны сестры матери. Конечно, не стоило срываться, но в последнее время выдержка изменяла юноше все чаще и чаще: сказывалась постоянная эмоциональная нагрузка.
К тому же, император явно вознамерился переселиться в его апартаменты. Как Рауль понял из ворчания Мантора, это не было принято в империи. Покои всех супругов кольцом окружали место, где проживал старший муж, который мог навещать любого или любую из своей семьи, не привлекая к себе внимания. Но Натаниэль открыто продемонстрировал свои предпочтения, вместо того, чтобы приглашать избранника в свою спальню или тайком отправляться в его покои. Честно сказать, Рауля не очень то устраивал первый вариант — слишком отрицательные воспоминания у него были о той комнате, где его впервые взял победитель.
Совместные «семейные» завтраки, обеды и ужины тоже превратились для него в настоящую пытку. Король эльфов так и не уехал, каким-то образом умудрившись примириться с зятем. Впрочем, Ильмэнелль по всем законам этикета мог жить здесь до трех месяцев, пока не будет проведено наречение новорожденного внука. Вот этот обычай дроу — именовать детей не сразу после рождения — Рауль откровенно не понимал. Но именно это позволило эльфу на законных основаниях оставаться во дворце зятя, отравляя своим присутствием каждый прием пищи. Слава богам, надменный король молчал, только сверлил ненавидящим взором вампира, которого Натаниэль каждый раз усаживал радом с собой. В конце концов, Магасра, не выдержав, приказала установить круглый стол, где все и рассаживались, кому как вздумается. В результате Рауль сидел справа от императора, слева от мужа восседала Эльдана, рядом с ней отец. Магасра устраивалась рядом с Раулем. А остальные рассаживались, кому как хочется.
Можно было бы избежать подобных трапез, Натаниэль открытым текстом ему об этом заявлял, разрешая есть в своих покоях. Но Рауль ни за что бы не упустил такой источник информации — в слишком большой изоляции от внешнего мира жил юноша. Конечно, столь информативного разговора, как в первый раз, за столом больше не было. Но и тех крох, что перепадали на долю пленника, вполне хватало, чтобы быть в курсе основных событий.
Попытка повидать соратников в каменоломнях или как-то облегчить их участь, тоже провалилась на корню. Натаниэль чуть ли не мгновенно вызверился, заявив, что его МУЖУ нечего делать в таком месте, а сам император и так продемонстрировал милость мятежникам, не казнив их. На резонное возражение, что вампиры не могут быть мятежниками, а только военнопленными, Натаниэль с усмешкой пояснил разъяренному Раулю, что его королевство вошло в состав империи, и все подданные, злоумышляющие против повелителя (сиречь императора), автоматически становятся мятежниками.
Спор об этом закончился предсказуемо. Разозленный неуступчивостью вампира, император просто и без затей согнул его в определенную позицию и отлюбил по полной программе. Спасибо и на том, что сделано это было хоть и в принудительном порядке, но довольно осторожно, если не сказать бережно. Вообще, Натаниэль в последнее время стал необыкновенно нежен с ним и жаден до ласк. Император больше не позволял себе брать вампира в неудобных или рискованных для того позах, беспокоясь за ребенка. Порой Рауль с тоской думал, что у него скоро мозоли будут на коленях и локтях от частых соитий. Радовало только одно — император все-таки сдержал свое слово: вампиров больше не угоняли в рабство. Натаниэль даже принес и показал юноше указ, в котором это было прописано черным по белому. После начала действия этого указа любые сделки с участием вампиров в качестве товара считались недействительными. На вопрос Рауля «…а как быть с теми, кого уже продали?..» император только хмыкнул и заявил, что ничего сделать уже нельзя — закон обратной силы не имеет.
В результате, взвесив все за и против, Рауль все-таки решил поговорить с Натаниэлем как правитель с правителем. И хотя бы попробовать решить все миром, без этой бесконечной конфронтации, к вящей выгоде всех. Пускай даже ради этого ему придется поступиться собственными чувствами.
…Для разговора молодой вампир выбрал время, когда, как ему казалось, император был в хорошем настроении (еще бы! Взял его, да еще и не по разу!..). Местом для разговора Рауль выбрал собственный кабинет — была на его половине и такая комната. Это должно было с самого начала настроить собеседника на деловой лад. Да и сама обстановка — строго-функциональная, выдержанная в неярких тонах цвета старого дерева — приглашала именно к работе, а не к фривольному общению. Эта комната нравилась Раулю больше всего, за исключением маленького сада на его половине. Здесь он проводил практически все свое время, избегая лишний раз появляться в других, более нарядных и просторных помещениях. А уж свою роскошную спальню просто тихо ненавидел.
- Могу ли я поговорить с вами, ваше императорское величество? — строго придерживаясь протокола, спросил Рауль, когда они с императором устроились в кабинете, а слуги, поставив на стол поднос с легкими закусками и соками, незаметно удалились.
Заинтригованный Натаниэль тепло улыбнулся ершистому вампиру и сам налил в широкий бокал свежий сок, как себе, так и мужу: целители рекомендовали убрать вино из рациона вампира, и император строго придерживался этих рекомендаций, ограничив заодно и себя.
- К чему такой официоз между супругами?.. — промурлыкал он, подавая Раулю бокал и завладев попутно рукой юноши, спокойно лежавшей на подлокотнике кресла. Целуя тонкие пальцы, император с интересом ожидал продолжения.
Рауль чуть склонил к плечу отягощенную тяжелой прической голову, прямо, без всякого кокетства глядя в сытые глаза дроу.
- Вы опять ошиблись в титуловании, повелитель, — безмятежно поправил он мужчину. — Я уже говорил и еще раз повторю, что не признаю этот брак.
Натаниэль мгновенно потемнел. В душе поднялась волна неконтролируемой ярости. Ну, сколько можно!..
- А как же то, что мы с тобой делим одну постель?!.. — чуть не рявкнул он. Зацикленность Рауля на нежелании признать их супругами просто бесила!
- Ооо, это все просто, — тут же отозвался вампир, — как там в народе говорят?.. Против лома — нет приема?.. Так?.. Но я согласен стать вашим мужем, если вы пойдете на определенные уступки.
Натаниэль тут же напрягся и, отойдя от вампира, опустился в свое кресло, так и не притронувшись к соку. Рауль же только чуть губы смочил и отставил полный бокал в сторону.
- Говори… — с настороженностью отозвался император. Насколько он успел узнать супруга — на мелочи тот размениваться не будет. И если уж обратился с предложением, то надо ждать какой-то каверзы.
- Теперь вы в курсе, что я не знал о нашей помолвке, — начал вампир с некоторой отстраненностью. — И так же знаете, что до меня в свое время даже не довели тот факт вашего сватовства…
- Я тогда видел тебя в парке, — перебил его император, — ты возился с розами. И я принял тебя за садовника. А потом увидел, как ты купался…
Скулы Рауля окрасил невольный румянец.
- Я захотел тебя сразу… — мечтательно протянул мужчина, прикрывая глаза и вспоминая тот далекий летний день, когда он увидел обнаженного, красивого как сам грех мальчика. — Даже приказал Мантору узнать про тебя все. Я увез бы тебя еще тогда… даже силой!.. но выяснилось, что именно ты мой жених.
- Что?!.. — непритворно изумился юноша. — Вы… вы же приезжали свататься!.. И одновременно выбирали себе любовнику по вкусу?!..
- Ну и что? — не понял его удивления Натаниэль. — Предполагался же чисто политический брак. Ну, да, тебя бы ограничивали, пока не появились бы общие дети, но потом… Потом я планировал дать тебе определенную свободу. Даже любовников бы иметь разрешил. Что здесь такого?! Да практически все правящие семьи так живут. Это наши с тобой родители были исключением из правил, — пояснил Натаниэль, заметив брезгливую гримасу Рауля. — Кто же знал, что ты мне понравишься!.. Я планировал сделать того садовника своим фаворитом… Это была бы великая честь для мальчика из народа!
Рауль, сцепив зубы, заставил себя сдержаться. Он знал, что у дроу другое отношение к браку в отличие от вампиров, и уже понял, что воспитанный в иной среде Натаниэль действительно не понимает его возмущения. Но как же подобное коробило!..
- Прошу вас оставить в стороне воспоминания, — чуть ли не процедил он. — Я бы хотел предложить решение настоящей проблемы. Я согласен стать вашим мужем, пусть даже и вторым. Согласен объединить наши владения под единым правлением… Если вы, государь, согласитесь признать за мной право на пожизненное управление МОИМ королевством.
Натаниэль порывался что-то сказать, но Рауль остановил его взмахом руки.
- Подождите! Я еще не закончил. Я прекрасно понимаю, что в дальнейшем это вновь вызовет раздробление страны. Но этого не произойдет, если наш сын будет объявлен вашим наследником. Конечно, вам придется обойти ребенка императрицы Эльданы. Вашему старшему сыну, как я понял, суждено унаследовать светлоэльфийские земли после своего деда. А сейчас королевство эльфов полностью независимо. И его вхождение в империю под большим вопросом. Даже если новорожденному принцу и придется унаследовать корону деда, то нескоро. Если удастся: насколько мне известно, у вашего тестя немало племянников — сыновей от младших братьев. А королевство вампиров вот оно, уже готовое! Но есть одно но… МОИ земли сильно пострадали от войны. Разрушены многие города и поселки, угнаны в рабство вампиры. Я прошу, чтобы вы вернули моим подданным свободу и выплатили им компенсацию за потерянное имущество. В Ромоэне наверняка сохранились списки последней переписи населения — она как раз проводилась незадолго до моего плена — так что можно будет легко все проверить.
- Это все?.. — глухо спросил император, катая желваки на скулах.
Рауль кивнул. — Конечно, остались кое-какие мелочи, но их можно будет решить позже, в ходе совместного обсуждения. Еще мне придется вернуться к себе в столицу, чтобы проследить за выполнением всех договоров и показать жителям, что мое согласие добровольное…
Договорить он не успел.
Сорвавшийся с места Натаниэль одним прыжком оказался подле вампира и выдернул его из кресла, стараясь не трясти словно коврик. Удивленный Рауль воззрился на совершенно невменяемого императора: на его взгляд, план, предлагаемый им, был достаточно реальным и единственно возможным. Вампиры должны были войти в империю на равных условиях, получив компенсацию за свои потери. Иначе в дальнейшем не избежать бунтов. И вот такая реакция!..
- Сбежжжжаааать от ммменнняяя вззздуууумммааааалллл?!.. — очень тихо и очень страшно прорычал император, сверкая глазами. Юноша невольно похолодел, невольно вспомнив, как насиловал его этот дроу в самом начале плена. Раулю пришлось собрать всю силу воли, чтобы не показать свой страх. Но император неожиданно осторожно опустил его обратно в кресло, нависая над ним.
Скрюченные от ярости пальцы чуть ли не по одному медленно разжались на плечах замершего вампира.
- Нннеее ппппоооозззвооллллююю!… — сквозь сжатые зубы, с явным трудом выдавил повелитель, чуть ли не трясясь от ярости. — Нннеее отттпуууущщщщуууу… ниииикуууудааа и никоооогдааа!..
Рауль ничего не понимал. Почему такая реакция на чисто деловое предложение? Чего он еще не знает?
С трудом приведя себя в порядок, Натаниэль медленно отошел от застывшего пленника, рывком поднял перевернутое на бок кресло и вновь в него уселся, преувеличенно спокойно положив все еще подрагивающие руки на подлокотники. Прикрыл глаза и часто задышал, явно пытаясь успокоиться.
- Никогда… слышишь!.. никогда не смей даже заикаться, что уйдешь от меня!.. — проговорил он, наконец, все еще звенящим от ярости голосом. Рауль непокорно сверкнул на него сузившимися глазами, но смолчал. Не было смысла спорить с этим одержимым. — Я никогда тебя не отпущу. И мне плевать на твое королевство. Я уже получил тебя. Так какой мне смысл истощать собственную казну, выкупая из плена твоих соотечественников? Восстанавливать что-то там разрушенное… если у меня УЖЕ есть все, что я хотел и хочу. Нашему ребенку и так достанутся твои бывшие земли. А со временем, волей неволей, но и те из вампиров, что сидят сейчас в горах, вполне могут присоединиться к нему. А мы поженим наших внуков, и тем самым объединим страну, — закончил император крайне холодно. — Я тебе уже говорил об этом. Так что даже не думай, что я поломаю ЭТО будущее ради предложенного тобой… в котором ты можешь просто плюнуть на все и сбежать!
- Я никогда не предам свою страну! — Яростно выдохнул Рауль, едва не вскакивая от возмущения на ноги. — Если ради ее благополучия надо будет пойти на этот союз — я пойду. Думаю, моего слова будет достаточно…
- Никакого слова!.. — чуть ли не весело прервал его уже успокоившийся император. — Мне не нужен дракон в небе, если у меня в руках УЖЕ его клык. Меня полностью устраивает настоящее. И НАШЕ с тобой будущее я начну строить, исходя из него. Ты, мой милый, всего лишь младший муж, и права голоса не имеешь.
Рауль грациозно поднялся из кресла.
- В таком случае, государь, — произнес он совершенно нейтрально, чуть поклонившись (как равный равному!): — Я опять подтверждаю свой отказ признать ваши притязания на меня и мою страну. И не признаю ваши так называемые права моего супруга. И плевать, что вы связали нас узами магического брака! А так же плевать на то, что вы чуть ли не каждую ночь трахаете меня в постели!..
- И не только в постели. И не только ночью!.. — не удержался от язвительной реплики Натаниэль. Вампир только холодно улыбнулся: — Ах, да! И как только я забыл! Ваша поправка принята.
И вышел, оставив невесело скалящегося императора одного.
- Ничего, ничего!.. — пробурчал раздосадованный Натаниэль. — Все равно ты смиришься! Вот родишь ребенка… Надо будет ему еще несколько сделать, чтобы не забивал себе голову всякой ерундой!
И все-таки в глубине души мужчина понимал, что предложение Рауля не просто реальное, а единственно верное. Это способ прекратить их затянувшееся противостояние. Вот только как быть, если при малейшем упоминании о возможном отъезде вампира… даже тени намека на то, что Рауль может вывернуться из его рук!.. и всякие доводы разума растворяются в обжигающем страхе потерять… не вернуть!.. не увидеть!..
Нет, прав не Рауль, прав именно он — главное удержать мальчишку рядом с собой. А остальное приложится.
✴️✴️✴️
Краун с самого дня рождения императора старался избегать бывшего фаворита. Оборотню разъедало душу признание вампира. Больно было осознавать, что любимый не видит в нем своего спутника жизни, что всегда только использовал…
Оборотень перекинул свои полномочия на других слуг, а сам обратился с прошением к Мантору перевести его на другую работу, лучше к вдовствующей императрице, всяко подальше от Абиана, по которому он все равно продолжал сохнуть.
Мантор ничего не ответил, но от Абиана его убрал. Целый месяц оборотень обслуживал других наложников и наложниц. Как массажист он был великолепен, и обитатели гарема только радовались его окончательному разрыву с надменным бывшим фаворитом. В конце концов, видимо убедившись, что с прежним хозяином его уже ничего не связывает, главный евнух дал ему разрешение вступить в штат слуг второго мужа императора.
Поспешившего собрать вещи оборотня на выходе из гарема остановил незнакомый служка, совсем еще молоденький парнишка, с сильной примесью человеческой крови.
- Господин Краун, — робко начал мальчик, склонившись перед оборотнем и густо покраснев.
- Чего тебе? — Как слуга более старшего ранга Краун мог вообще не обращать внимания на мальчишку, но все-таки остановился и заинтересованно осмотрел ладную фигурку, облаченную в простую холщовую одежду. После разрыва с неверным любовником у оборотня никого не было, и тело требовало своего. Мальчишка явно не евнух, хотя наверняка стерилизован, как и все в обширном гареме повелителя. Впрочем, получить удовольствие это не помешает.
- Меня приставили прислуживать господину Абиану, и он… он хочет видеть вас, — пролепетал служка, чуть ли не заикаясь от испуга. Видно совсем недавно в гареме и явно побаивается местных обитателей: уже понял, что здесь все решают сила и статус.
- С чего бы это? — зло протянул Краун, делая широкий шаг в сторону служки и поглаживая того по бархатистой щечке.
- Я не знаю… Он просто пожелал видеть вас… — Мальчик еще больше покраснел и попятился, стараясь оказаться подальше от ласкающего его Крауна.
- Ну, хорошооооо… — совершенно по-кошачьи протянул оборотень, думая, как разозлится Абиан, если он начнет ухлестывать за его же слугой. — Передай своему хозяину, что я зайду к нему вечером.
- Он просил сейчас… — совсем тихо пролепетал мальчик. Оборотень тут же нахмурился, но пошел в сторону знакомых покоев.
Абиан встретил его, стоя у окна и зябко обхватив себя руками.
Заслышав шаги, чуть повернул голову.
- Пошел вон, — бросил слуге. — Будешь подглядывать — пожалеешь.
Служка тут же испуганно ретировался прочь, видимо не понаслышке успев узнать бешеный нрав своего хозяина.
- Что, Аби, — насмешливо начал оборотень, — император окончательно забыл, так и я стал гож? Но ты не тушуйся — еще свободно место третьего, четвертого, а то и пятого мужа!..
Но Абиан молчал, все так же стоя у окна.
- Зачем звал то? — грубо спросил Краун, разворачиваясь к двери и собираясь уходить.
- Уезжай… — послышалось тихое за спиной. Оборотень растерянно замер. Он был готов ко всему… к тому, что Абиан всеми силами попытается его вернуть… обольстить… будет умолять… может, даже на колени встанет. Но только не к этому дрожащему, ломкому голосу.
- Что… что ты несешь?.. — выдал он ошарашено.
Абиан, пользуясь тем, что его лицо не было видно, позволил себе мимолетную саркастическую усмешку. Вот так-то, милый, ты всегда был простаком, которым так просто вертеть!
- Я не смог тебя спасти, Краун, — развернулся он к оборотню. — Пытался, но не смог. Я даже сумел оттолкнуть тебя от себя… Боги, как же это было больно!.. Я так надеялся, что ты просто обидишься и уйдешь из гарема… уедешь из этого проклятого города! — Абиан медленно качнул головой, позволяя своим роскошным светло-лиловым локонам волной перетечь вперед, обрамляя драгоценной рамкой тонкое лицо с огромными серыми глазами, переполненными непролитыми слезами. Изящные руки вампира в молитвенном жесте сжались перед грудью. И Абиан, неожиданно качнувшись, опустился на колени перед совсем обалдевшим кошаком.
- Молю… уезжай… любимый мой… мой самый лучший… — горячечно шептал вампир. — Не хочу твоей смерти! Живи… прошу тебя, живи… ради меня… ради моей любви!..
Ноги оборотня подкосились, и он со всего маху грохнулся на колени подле Абиана. Схватив вампира за плечи, Краун встряхнул его и чуть ли не простонал в обреченное лицо: — Что за чушь ты несешь?!.. Какая смерть?.. Почему я должен бежать?.. От кого бежать?.. Ты болен?..
Абиан закрыл глаза, позволив парочке крупных слезинок стечь по бархату щек.
- Ты ведь не знаешь правды, — тихо произнес он. — Я… я люблю тебя… всегда любил…
- Тогда почему?.. — не понял оборотень. Абиан открыл свои прекрасные серые глаза, из-за слез казавшиеся просто громадными, и грустно улыбнулся. — Я был любимым наложником императора, когда встретил тебя, мой кот. Тебя бы убили, если бы хоть кто-то заподозрил, что между нами происходит. Но потом… потом произошло то, что заставило меня всерьез за тебя испугаться…
- И что же? — все еще настороженно переспросил Краун, а руки уже сами, без участия головы, тянулись обнять… утешить. Абиан вздохнул и мягко прильнул к широкой груди оборотня.
- Появился король вампиров, и император сошел с ума от жажды обладать им, — просто объяснил Абиан. — Я пытался защитить себя, получив статус второго мужа. Тем самым я смог бы спасти и тебя… Ты ведь не знаешь, кем я был до того, как попал в гарем.
Выскользнув из крепких объятий оборотня, вампир поднялся на ноги и опустился в ближайшее кресло.
- Сядь, — попросил он. — Я расскажу тебе правду. Только дай слово, что после ты уедешь.
- Я сам решу, что мне делать, — проворчал Краун, выбирая кресло напротив вампира. Тот вздохнул.
- Не хотел вспоминать, но ладно, — начал он. — Видишь ли, я происхожу из очень знатной семьи. Мой отец был приближенным самого короля вампиров. Прежнего короля вампиров, — уточнил Абиан.
- Мы с Раулем росли вместе. Юный принц и его верный паж, — мечтательная улыбка коснулась нежных губ вампира. — Я был старше наследного принца, и по сути больше приглядывал за ним в его детских играх. Когда же наследник вырос, мне прочили великолепную карьеру при его дворе. Но все изменилось в одночасье.
Вздохнув, Абиан понурился.
- Больно и неприятно вспоминать предательство того, кому доверял, кого считал чуть ли не другом, — после недолгого молчания тихо произнес он. — Но наследный принц стал активно интересоваться женщинами. И не все из них были рады такому вниманию. Как-то я услышал крики и, поспешив на них, увидел, как Рауль пытается изнасиловать дочь одного из придворных. Я вступился за девушку. Но… не знаю почему, но принц словно с ума сошел! Одним ударом сломав несчастной шею, он набросился на меня!.. Когда же ворвалась стража, Рауль не постеснялся обвинить именно меня в убийстве леди…
Вампир закрыл лицо руками.
- Больно… — прошептал он. Краун слушал, затаив дыхание. Так вот что столько лет носил в себе его любимый!
И ярость на коварного короля вампиров стала подниматься в груди ирбиса.
- Меня не казнили только из-за заслуг отца, — продолжил Абиан, чуть успокоившись. — Но выгнали из придворных. Нам с отцом пришлось уехать, Мы стали почти нищими. И закончилось все для меня ошейником раба. Мой собственный отец, спившись, кричал, что я разрушил его жизнь. Я… я же никому и ничего не мог доказать!.. И вот тогда, когда я сумел наладить свою жизнь, здесь появился Рауль!
- Боги, за что?! — чуть ли не в голос взвыл Абиан, хватаясь за волосы. — Он… он узнал меня! Спустя столько лет узнал!.. Недавно меня позвали к нему и… — Абиан совершенно по-детски, беспомощно сжался в кресле: — Он знал, что я был первым фаворитом. А он… потеряв корону, Рауль решил вновь подниматься вверх!. И вновь, как и много лет назад, я ему мешаю! Он пригрозил меня убить, если я хотя бы раз прикоснусь к императору… Я пытался объяснить ему, что Натаниэль мне не интересен, что я люблю другого… Я не называл твоего имени! Мы ведь уже расстались, но ему кто-то сказал! Мне страшно за тебя, Кри! — Абиан с тоской смотрел на оборотня из-под упавшей челки. — Недалеко то время, когда меня не станет на этом свете. Рауль не позволит мне жить. Но ты… Почему ты не ушел?!.. — чуть ли не крикнул он. — Я ведь сделал все, чтобы тебя спасти… чтобы оттолкнуть!
Крауна словно пружина выбросила из кресла. Упав на колени перед своим вампиром, он обнял его за талию, вжавшись лицом в подрагивающий живот любимого.
- Ну, что ты… что… — зашептал ирбис. — Все будет хорошо… Мы уедем… Вместе уедем…
- Куда?!.. — чуть ли не истерично взвизгнул Абиан, вжимаясь лицом в ладони. — Мы никуда не можем уехать… Я не могу уехать! Магическая метка с меня не снята. Меня найдут везде. И тебя найдут тоже, если ты не бросишь меня и немедленно не уедешь!
- Аби, мой Аби! — отчаянно шептал Краун, целуя заплаканное любимое лицо. — Ну, перестань!.. Ну, что ты!.. Императору ты больше не нужен… я поговорю с Мантором… думаю, он согласится, чтобы я выкупил тебя!..
Вампир истерично расхохотался, оттолкнув от себя оборотня, и резко встал.
- Меня никто и никогда не отпустит, — неожиданно спокойно произнес он, медленно развязывая пояс. — Натаниэль страшный собственник. А бывший король вампиров из него буквально веревки вьет. Ему достаточно сказать слово, и меня больше не будет. Вспомни Ваниру… Она всего то по пьяни похвасталась, что некогда была с Раулем. И где она теперь? Скормлена иркинам! Мне осталось жить пару дней, не больше… И демоны с этим! Но я хочу быль уверенным, что выживешь ты! Но прежде, чем ты уйдешь, я в последний раз хочу быть с тобой…
Судорожно дернув за последнюю пряжку, Абиан решительно отбросил в сторону свою тунику и позволил шелковым брюкам соскользнуть по стройным ногам.
- Ну, же, мой кот! — простонал он, оставшись полностью обнаженным и возбужденным. — Будь со мною в последний раз!
Ослепленный белизной желанного тела, Краун отчаянно рванулся к нему, заключив в горячие объятия своего вампира. Абиан тут же, застонав, откинулся в его руках назад, потираясь пахом и подставляя под поцелуи точеную шею.
- Хочу тебя… — прошептал, скользя руками по мощным плечам оборотня. — Раньше было нельзя… но я всегда тебя хотел сверху… Бери, я готов!..
Обезумевший от горечи потери Краун вцепился в своего любимого, как в самое дорогое в своей жизни. Губы оборотня жадно прильнули к губам Абиана, безмолвно прося впустить, язык проник в покорно раскрытый рот, лаская десна и нежно сплетаясь с языком вампира. Сильные руки Крауна тем временем начали томительное путешествие по бархатистой коже спины и бедер, изучая каждый изгиб, каждую впадинку, каждый бугорок. Абиан мелко дрожал в его объятиях, отдаваясь столь страстно, столь яростно и столь незнакомо…
Не выдержав, оборотень аккуратно опустил желанную добычу на пушистый ковер, судорожно стаскивая с себя штаны. Освобожденный из плена материи немаленький член Крауна распрямился, щедро истекая смазкой. Широкой ладонью кот обхватил его вместе с членом Абиана, начав совместную ласку. Сильные пальцы сжимали напряженные стволы, слитно скользя вверх-вниз, оттягивая нежную кожицу. Вампир тут же застонал и покорно выгнулся под тяжелым оборотнем. И эта беспомощная покорность окончательно лишила Крауна разума.
Забросив себе на плечи ноги вампира, Краун сноровисто устроился меж точеных бедер. Абиан лежал перед ним такой раскрытый, желанный, беспомощный… Пальцы оборотня скользнули в тугой жар его тела, разминая уже смазанную дырочку. А сам кошак, застонав, уткнулся лицом в подрагивающий плоский живот, взасос целуя бледную кожу, метя вампира как своего партнера. Чуть горьковатый, свежий запах любимого сводил с ума, не давая мыслить разумно; губы ласкали выступающие тазовые косточки, язык играл с впадинкой пупка, старательно избегая спускаться ниже, пока пальцы ласкали изнутри. Абиан метался под ним, стонал сквозь закушенную губу, хватаясь руками то за плечи, то и за голову партнера.
Наконец, рыкнув, Краун накрыл тело возлюбленного своим. И, вцепившись в его белоснежные ягодицы, стал медленно входить. Абиан задышал часто-часто, чувствуя, как скользит внутри него мужской корень оборотня, раздвигая тугие мышцы прохода.
Войдя до конца, Краун замер, не решаясь двигаться. Но вампиру уже надоели все эти нежности. Ему хотелось получить удовольствие, и он сам подкинул вверх бедра, принуждая любовника двигаться. Взвыв от полноты ощущений, Краун невольно сорвался.
Бешеный ритм, страстные выкрики и прерывистое дыхание… Два сплетенных тела и шлепки плоти о плоть…
Каждым своим рывком Краун впечатывал вампира в ковер, стискивая в объятиях. Вскоре Абиан плотно вжал лицо ему в плечо, стараясь не кричать в экстазе, и бурно излился. Краун же, почувствовав, как туго обхватили его ствол мышцы вампира, тоже не удержался, бурно кончив в любовника…
- Ты не умрешь… — тихо прошептал Краун, когда утомленные страстью, они оба, обнявшись, лежали на ковре. — Кто угодно, только не ты, любимый.
- Уезжай, — глухо ответил Абиан, пряча лицо в сгиб локтя. — Ты обещал, что уедешь… Возьми там, на столике… там мешочек с драгоценностями…
Краун сел и осторожно потянул на себя вампира. Все последние годы, подставляя свой зад Абиану, кошак даже не думал… не мечтал… что сможет когда-нибудь быть с ним сверху. Но когда это все же случилось, то превзошло самые радужные мечтания оборотня.
- Я же сказал, что ты не умрешь, — прошептал он, невесомо целуя сжавшегося в его руках Абиана. Запах их общей страсти кружил голову почище старого вина. — Кто угодно, только не ты. И если ради этого мне придется убить Рауля, то я убью. Но ТЫ будешь жить!
- Не смей! — тут же вскинулся вампир, изо всех сил вцепляясь в мощные плечи оборотня. Краун осторожно разжал тонкие пальцы любимого, поцеловав их на прощание. — Тебя казнят!..
- Нет, — покачал головой оборотень, поднимаясь с ковра и оглядываясь в поисках своей одежды. — Я что-нибудь придумаю. Просто верь мне.
- Только обещай, что тебя не казнят!.. — страстно выдохнул вампир, словно лоза обвивая статного оборотня. — Хочу тебя дождаться!..
- Я вернусь к тебе, — успокаивающе произнес Краун, целуя вампира. — И мы придумаем, как нам быть вместе.
- Я буду ждать… — эхом отозвался Абиан, оседая на ковер.
Так он и остался в памяти взволнованного оборотня: тонкий, хрупкий, с растрепанными волосами, не успевший еще остыть после страсти.
Такой милый, любимый и домашний…
Когда дверь за решительно настроенным оборотнем закрылась, Абиан лениво поднялся и направился в ванную. Он терпеть не мог сперму, стягивающую при высыхании его нежную кожу. Да еще если что-то липкое течет по ногам… бррр! А этот кошак кончил в него от души. Небось, целый месяц копил!
Тщательно вымывшись, вампир лениво растянулся на постели и, закинув руки за голову, уставился в потолок. Интересно, хватило ли его таланта на то, чтобы окончательно замутить мозги влюбленному в него идиоту?
Поморщившись, Абиан вспомнил, как целый месяц вынужден был терпеть все менее завуалированные насмешки гаремных обитателей. Тех самых, что ранее униженно выпрашивали его милостей!..
Завистливые твари!
Не выдержав, вампир подскочил на постели, непроизвольно зашипев. Да еще эта Эйсмирин! Кошка драная! Только и чести, что личная служанка императрицы! Все время вокруг крутится с сочувствующими улыбочками, дескать, ах, бедный ты, несчастный! Не повезло тебе с этим Раулем. А ведь госпожа совсем было собиралась поговорить с повелителем, чтобы сделал тебя младшим мужем. А теперь все, карета промчалась! Зачем императрице целых два вампира в соперниках. А вдруг объединитесь? А ведь госпожа была бы рада именно тебе… Ты то ей нравился больше! Да и детей от тебя не будет!..
Посмотрим, какой я не соперник! — зло подумал вампир, вставая. Пожалуй, стоит поклониться этой Эйсмирин янтарным ожерельем, что ей так понравилось. Пусть нашепчет на ушко императрице, что Абиан будет великолепным младшим мужем для повелителя… особенно когда Рауля не станет…
✴️✴️✴️
Осень в Эззираде была холодной, ветреной, промозглой… и очень яркой. Рауль не уставал любоваться переливами всех оттенков алого, золотого и бурого, что украсили дворцовые сады. А черные росчерки деревьев под низким сине-серым небом на фоне всего этого разноцветного буйства выглядели нарисованными. Вампир как зачарованный бродил по дорожкам парка, собирая ворохи пестрых листьев. На юге подобного не увидишь, так что он даже не обращал внимания на пронизывающий ветер, гоняющий неубранные листья: садовники старательно вычищали опавшую листву, но за ночь деревья успевали сбросить очередную порцию.
Гулял вампир в полном одиночестве (ну, не считать же за компанию многочисленных евнухов и охрану!). Илли с друзьями резвилась где-то в глубине парка. А сам Рауль неторопливо брел по дорожке, ни о чем не думая. Почему-то на душе было тепло, несмотря на не проходящую тревогу. Ребенок шевелился все чаще и чаще, как будто гладил изнутри крошечными ладошками. Рауль сам не осознавал, как стал выглядеть в последний месяц. Он словно излучал неяркий, но такой теплый свет! И окружающие невольно тянулись погреться в его лучах. Юноша и прежде был прекрасен, а теперь в ожидании ребенка просто расцвел. И этому ничего не могло помешать: ни напряжение в отношениях с императором, ни затаившаяся Эльдана… никто другой. Рауль всей душой принял свое дитя, отожествляя его лишь с собой. Натаниэль не имел к ним двоим никакого касательства. Рауль даже не думал об императоре, чисто машинально отдаваясь ему на ложе, и, получив свою порцию разрядки, спокойно засыпал, положив руку на уже вполне себе выпуклый живот. Счастливая, обращенная вовнутрь улыбка не сходила с его лица. А не замечаемый им император откровенно злился, решительно исключенный из внутреннего круга Рауля, но не смел нарушать безмятежную сосредоточенность вампира.
Большим плюсом стало прекращение тошноты. Как только Рауль начал регулярно получать кровь, она постепенно сошла на нет. Зато появилась тянущая усталость в пояснице. Приходилось постоянно разминать спину. Но все это было терпимым. И все было бы хорошо, если бы не чувство нарастающей тревоги: что ждет его ребенка?.. как жить дальше?..
Отмахнувшись от евнухов, Рауль поднялся на обзорную площадку, откуда можно было разглядеть даже кусочек столицы помимо бесконечных императорских садов. Вот и весь его мир, — с невольной грустью подумал Рауль, плотнее закутываясь от ветра в невесомый плащ из седых соболей. Собранные разноцветные листья, выпущенные при этом, порывом ветра разметало по площадке, понесло над деревьями парка. Голова болела все сильнее. Сколько ещё осталось ему сопротивляться настойчивому вниманию императора? Юноша чувствовал, как шаг за шагом постепенно сдает свои позиции.
Сколько осталось до того мига, когда он, однажды устав спорить, сначала смолчит, а потом просто молча смирится? И что тогда будет с ним как с личностью? Сломается, превратившись в равнодушное ко всему создание? Или тихо угаснет в своей золотой клетке? Рауль больше не видел возможности изменить свою судьбу — вот что было по-настоящему страшно…
- У меня приказ от господина Мантора!.. — раздался снизу чей-то голос. И на площадку, размахивая бумагой, выбрался какой-то смуглый, черноволосый и сероглазый оборотень. Окруженный охраной и евнухами, он не делал попыток приблизиться к Раулю, покорно опустившись на колени.
- Господин Мантор приказали мне немедленно отправляться к вам, милорд, — подобострастно проговорил он, уставившись в пол. Успокоенные евнухи чуть разомкнули кольцо охраны. Один из них взял бумагу и внимательно ее изучил.
- Это допуск массажисту Крауну, — сообщил он равнодушному Раулю. — Печать господина Мантора. Подлинная.
Вампир чуть оживился. Спину после прогулки тянуло просто неимоверно, и хороший массаж ему бы не помешал.
- Пусть подойдет, — распорядился он. Краун гибко, как и всякий оборотень, распрямился и осторожно приблизился к пленнику, вновь опустившись на колени. Рауль стоял у ажурного парапета, чуть склонив голову и глядя на мужчину. И влюбленный в другого ирбис невольно поразился изысканной красоте соперника Абиана. Вот только изначальный план воткнуть нож в вампира, или добавить яд в массажные масла, летел ко всем демонам. Молва не лгала, говоря, что вампира охраняют как величайшую драгоценность короны. Оборотня обыскали, да не по разу, еще на подходе к башне.
«Прости меня, Аби… — подумал оборотень с тоской. — Прости меня, мой нежный… Я не смогу остаться с тобой. Но ты будешь жить, мой солнечный мальчик…»
Никто так и не понял, как все случилось.
Успокоенные допуском Мантора охранники не так строго следили за новеньким. Судя по всему, оборотень уже вошел в их внутренний круг, раз допущен сюда. К тому же снизу слабо донесся чей-то крик. Невольно покосившись вниз, охранники с некоторой оторопью заметили спешившего к башне и задыхающегося Мантора. Толстяк с трудом перебирал ногами, одышливо хватался за грудь, но что-то отчаянно пытался кричать, задирая вверх голову.
Занятые главным евнухом ближайшие к Раулю охранники упустили время, а остальные просто не успели. Краун, распрямившись словно сжатая пружина, вскинул вверх сильные руки, и Рауля буквально снесло с площадки, швырнув далеко за ее пределы.
Какой-то миг оборотень еще видел удивленные глаза своей жертвы, а потом вампир без звука рухнул вниз, на далекую узорную мостовую. Только порыв ветра взметнул соболий плащ, словно птица крыльями.
И… все.