Ноунейм | РЕДАКЦИЯ

#37 Один

И вот, вновь знакомая лестница. Парадная, кажущаяся такой знакомой и неизвестной одновременно. Ненавидимый-обожаемый дом. И ненавидимые-обожаемые люди. Все казалось таким смешным и донельзя грустным. Сплошная трагикомедия, не имеющая отражения в реальности. Тем не менее, ноги несли меня в родной дом. И вот, все тот же стук, все то же грустное лицо. Лина. Кажется, постарела на пять лет. Тусклый свет словно заострял ее скулы, а во взгляд добавлял железную крошку.

— Тебе не кажется смешным? — спросила она, скривясь.

— Нет.

— Тогда почему ты смеешься?

— Я плачу.

И, действительно, слезы начали скатываться у меня по щекам. Я попытался засмеяться, но это было безуспешно. Безуспешно, как всегда. Смех больше походил на предсмертное хрипение.

— Ну и кто она?

— Дьяволица.

— А ты говорил — друг. Я же знаю, что у тебя нет друзей.

Лина пропустила меня внутрь. Собираться не спешил. Еще раз прошел по дому, по такому грустному, одинокому, постаревшему дому. Раньше мы были одного с ним возраста, независимо от того, что происходило у меня в жизни, что происходило в нашей жизни, нет. Отныне дом был гораздо старее меня. На десятки, сотни лет. Собственно, как и Лина. Она больше походила на тень, грустную и беззвучную, одинокую и бесконечно страдающую. Мы изначально знали, что все это случится. Мы изначально знали, что все этим кончится. И все же сами себя калечили, раз за разом, слово за словом. Воздух казался слишком тяжелым; я раскрыл окно. Влага снаружи лишь усугубила дело, тяжелым мешком мотаясь в легких. Внезапно стало трудно дышать; я судорожно начал искать сигарету в карманах куртки. Лина подала его — старый добрый беломорканал. Когда наши руки на секунду встретились, все стало как обычно. Но только на одну секунду. Теплый огонек в ее глазах тут же поник и сменился на непрекращающийся дождь.

— Ты прости меня, не сдержался, — начал я, выдыхая маленькое облачко в окошко. — Ты же знаешь, я — человек искусства. Мне свойственно любить прекрасное.

Лина знала это. По сути, она была моей точной копией. Не всегда, но была ею. Походила.

— И что, вы теперь вместе? — безразлично спросила она, словно кинув в меня этим вопросом.

— Видимо.

— Тогда...собирай вещички. — я помотал головой. Хоть когда-то, очень давно, эта квартира и принадлежала мне, то теперь здесь не было ничего родного. Абсолютно. Все принадлежало ей — Ледяной королеве, вечно несчастной золушке. Лине. И она до конца сыграет свою роль, которая еще не закончилась.

Я принялся было собираться. Это оказалось так сложно, так грустно, что я не держался. Право, это было именно то испытание, которое неподвластно простым смертным. Смертью пахло в воздухе. Недолго раздумывая, я понял, чего истинно хотел. Возвратиться туда. На чердак. В прошлое. В начало этого дешевого романа.

Беззвучно хлопнула дверь, ступеньки даже не скрипели. И вот оно, то самое место. Кончики пальцев неимоверно мерзли, а глаза боялись смотреть прямо. Где-то там, далеко в подсознании, я понимал, чего хочу — чтобы все уже поскорее закончилось. Чтобы там, как в прошлый раз, оказался демон, чтобы он добил меня, наконец. Чтобы его голодная собака обгрызла мои кости и наконец-то насытилась. Но, к сожалению, этот простой выход не был мне дан. Не заслужил. Не заработал.

Чердак, конечно же, пустовал. На грязном полу валялась сломанная сигарета, пресловутый беломорканал, который, видимо, выпал у меня из штанины в тот роковой час. Захотелось громко крикнуть, да так, чтобы чертов дьявол все услышал, пришел сюда и расправился со мной. Я стал отлично понимать Лиса, я вспомнил наш ночной диалог. Я стал ему завидовать. Счастливец, он знал, понял, что такое любить по-настоящему, до смерти, до упоения, а я же... лишь познавал эти мучения. И наконец заорал, раздирая гланды:

— Ну, где же ты, приди сюда и прикончи меня уже! Почему ты так издеваешься надо мною, бездушная тварь?!

Ответа не последовало.

Я был один.

Как раньше, как всегда.

Один.