Любовь С Привкусом Смерти

глава 31

Огневиски лениво наливается в стакан. Какой это по счёту? Пятый, десятый? Он не помнит. Обхватывает стекло дрожащими пальцами и резким движением выливает янтарную жидкость себе в рот, даже не морщась. Обжигающий алкоголь огнём опаляет горло и пропадает в желудке. Мужчина встаёт на негнущихся ногах и безумно смеётся, чувствуя в голове поразительную лёгкость. Никаких проблем, как же это прекрасно. Пошатнувшись, он приваливается к стене, упираясь щекой в холодный камень, и блаженно прикрывает глаза. Забытьё, увы, длится недолго. Мужчина слышит, как внизу хлопает дверь, и выпрямляется по струнке, руками пытаясь поддержать себя, ищет опору, чтобы не упасть.

Тихие шаги разносятся по просторному дому, раздаётся скрип половиц под чьим-то весом на лестнице. Наконец этот кто-то заходит в гостиную, удивлённо моргая, и сгибается в почтительном поклоне перед хозяином дома. — Прошу прощения, что отвлекаю, господин, я думал застать Тёмного Лорда, — извиняющимся голосом лепечет гость, не смея поднять глаза от пола. — Том отлучился по делам, Розье. Что тебе потребовалось от него? — твёрдым голосом спрашивает Гарри, удивляясь тому, что язык даже не заплетается, и осторожно опускается обратно на стул, буравя Пожирателя смерти взглядом. Розье выпрямляется, решив, что уже можно, и помня, каким мягким нравом отличается Поттер, по сравнению с лордом Волан-де-Мортом. Гарри с омерзением замечает на чужой руке Чёрную метку, вспоминая о том, как та создавалась и потом появлялась на предплечьях каждого последователя Тёмного Лорда. Все эти мысли и воспоминания крайне неприятны особенно сегодня, когда Реддл совершает очередную ошибку в своей жизни. Гарри желает поскорее избавиться от компании Розье и выжидающе смотрит на него, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. — Вальбурга Блэк просит аудиенции у нашего Тёмного Лорда, — поясняет Пожиратель смерти, склоняя голову. — Вальбурга?! Зачем? — Хочет выразить ему почтение и искреннее уважение, господин. — Хорошо, Розье, я передам это Тому. Что-то ещё? — голос его пропитан нетерпением, и Гарри очень надеется, что мужчина не глуп и поймёт, насколько лучше для того будет поскорее покинуть дом. — Да, мы поймали Джесси Лафингтона. Гарри вздрагивает, безотчётно вскакивает на ноги, едва не упав, но успевает ухватиться за стену, выдавая удивлённый вздох. — Лафингтона?! Где он? — В темницах, в Малфой-мэноре, — учтиво отвечает Розье, слегка удивившись реакции Поттера на поимку Джесси, давнего предателя Волан-де-Морта. — Прекрасно, передай Малфою, что я навещу его завтра для допроса Джесси, — Гарри хитро ухмыляется и, подняв на Розье насмешливый взгляд, добавляет: — А ещё, будь добр, скажи Люциусу, что ужин на прошлой неделе был просто отвратительным. — Да, мой господин, — напоследок Розье ещё раз сгибается в почтительном поклоне и, развернувшись, спешит покинуть дом Волан-де-Морта, внушающий ужас даже в отсутствие хозяина. Гарри вновь остаётся один, взмахом волшебной палочки наполняет свой стакан, лениво наблюдая за тем, как янтарная жидкость заполняет прозрачное стекло. В голове в кои-то веки пусто… Ни тяжелых мыслей, ни надоевших видений, ничего, кроме всепоглощающего понимания, что Реддл сегодня изуродует свою душу снова. Поттер опрокидывает в себя алкоголь и, доставая из кармана какое-то письмо, устало ложится на собственные локти, безразлично наблюдая за бликами света на стекле и не решаясь развернуть пожелтевший и мятый пергамент. Это письмо от Дамблдора, отправленное Гарри пару дней назад. Прошло столько времени с его выпуска из школы. Удивительно, насколько быстро летит время… Интересно, как там Эйлин? Он так и не объяснился с ней, молча исчезнув. Наверное, она волнуется… Да нет, точно волнуется! А Гарри… Гарри просто не смог ничего сказать, когда Реддл ворвался в дом спустя пару дней после внезапной кончины Хэпзибы, вытащив из маленького чемоданчика странную чашу, которая в итоге оказалась чашей самой Пенелопы Пуффендуй, и золотой медальончик с красивой змеистой «S». Поттер уже тогда знал, откуда эти вещи и кто убил старуху в розовом платье и рыжем уродливом парике. Также он прекрасно понимал, что не может не пойти с Реддлом. Не только потому, что вечно твердил себе о собственной роли в предотвращении злодеяний Тома, но и из-за неспособности представить свою жизнь без него. Гарри горестно усмехается, наливая в стакан ещё огневиски с помощью магии, приподнимается на локтях и, вливая в себя очередную порцию алкоголя, разворачивает письмо от Дамблдора. Аккуратным, почти каллиграфическим почерком написано: «Гарри Поттеру, где бы он ни находился. Дорогой мой Гарри, как твоя жизнь? Как поживает Том (уверен, что ты всё ещё путешествуешь с ним)? Помнишь о нашем давнем разговоре и моём обещании? Я всегда буду рад тебе помочь, если ты доверишься мне. Я чувствую, Том замышляет что-то не очень хорошее, мне бы очень не хотелось, чтобы последствия его поступков коснулись и тебя, мой мальчик. Если захочешь поговорить, я буду рад видеть тебя в своём кабинете. С уважением Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. P. S. Обожаю лимонные дольки» Странное чувство колет Гарри в самое сердце, он испытывает необъяснимое дежавю… Дамблдор хочет как лучше, разумеется, но знает ли он, что именно нужно делать? Едва ли… Гарри уважает его как волшебника и преподавателя, но понимает, что рассказать тайны Реддла не сможет никому, даже Эйлин. Письмо вспыхивает огнём, а Поттер печально улыбается, наблюдая за тем, как безжалостная стихия пожирает пергамент. От греха подальше… Ведь, если послание увидит Реддл, слушать Гарри он не станет… Впрочем, кажется, Тому вообще плевать на всё, кроме самого себя. Поттер смеётся, так грустно, так печально, что тут же осекается и опрокидывает в себя очередной стакан. Ещё немного… И он просто отрубится, впав в сладкий сон без сновидений. Внизу снова хлопает дверь, и Гарри недовольно мычит, пытаясь выпрямиться на стуле. Почему-то именно сейчас сомнений в том, что вернулся Реддл, не возникает. За стеклянным шкафом у противоположной стены стоит та самая виновница бардака в жизни Поттера — чаша Пенелопы Пуффендуй. Том так любит знаменитые побрякушки, наверное, даже больше, чем Гарри… Возня на первом этаже, какой-то стук и тяжёлые осторожные шаги на лестнице, Гарри из миллионов других узнает эти шаги, принадлежащие Реддлу. Тот заходит в гостиную отстранённым и холодным, глаза его блестят безумием и жадностью. Поттер не удивлён, он уже встречал такое раньше, и оказалось, что не раз… Том кладёт на журнальный столик у дивана золотой медальон, некогда принадлежавший его матери, а когда-то до неё и самому Салазару Слизерину. Гарри знает и это… Он много чего знает, наверное, теперь даже больше, чем следовало бы, чтобы спокойно жить. Реддл разворачивается к нему и смотрит долгим внимательным взглядом. — Что отмечаешь? Гарри знает, насколько осторожным сейчас следует быть в своих словах, но он слишком пьян, а ещё ему очень больно, ведь Реддл остаётся так глух к нему все эти годы… Поттер чувствует, что проигрывает, не справляется и уже совсем не понимает, зачем попал сюда. Может быть, нет никакой судьбы? Он всё выдумал себе сам… Нет его предназначения тут, ему не суждено спасти Реддла. Может быть, он лишь сторонний наблюдатель, попавший в прошлое совершенно случайно? — Твою очередную смерть, — тихо отзывается Гарри. Том приподнимает брови, делая вид, что не понимает, о чём идёт речь, и, подойдя к Гарри, опускается напротив него, разглядывая почти целиком опустевшую бутыль огневиски. — Не очень вежливо звучит. — Зато как правдиво, — усмехается Гарри и, вскинув смелый взгляд на Тома, продолжает: — Кого ты убил на этот раз ради своего бессмертия, а, Реддл? — О, ну да, было бы странно, если бы ты и об этом не знал, — скривившись, шипит Том. — Только вот откуда?