Любовь С Привкусом Смерти

глава 44

Книга, до этого аккуратно придерживаемая пальцами, с грохотом захлопывается, неосторожно брошенная на стол. Гарри вздрагивает, не помня, когда в последний раз Том был настолько небрежен со своими драгоценными фолиантами. Он понимающе хмыкает, долистывая газету, пестрящую предупреждающими заголовками, до конца, и аккуратно кладёт её рядом. Такие посиделки по понедельникам в библиотеке, кажется, стали их маленькой традицией…

— Ты очень нервный в последнее время, что тебя беспокоит? — невозмутимо спрашивает Гарри, прекрасно зная ответ и длинный список вещей, которые не дают Реддлу уснуть по ночам.

Надо же… Даже Волан-де-Морт иногда может быть не уверен в своих решениях, опасаясь краха. Гарри не вмешивается ни в дела Реддла, ни в дела Ордена Феникса тем более, поддерживая призрачную связь с Сириусом с помощью коротких, крайне редких писем. Поттер даже смирился с безумным планом касательно своего дня рождения и похищения ребёнка. В конце концов… пусть, главное, чтобы его родители были живы и здоровы.

— Орден Феникса, — коротко отвечает Том, задумчиво вздыхая, и смотрит в окно, нервно постукивая пальцами по подлокотнику кресла. — Кто бы мог подумать… Вся страна сидит по домам, боясь высунуть нос, а горстка волшебников создаёт столько проблем.

— Горстка очень талантливых волшебников, — поправляет его Гарри, усмехаясь. — Среди которых и мои родители, не забывай.

— Я помню, — не скрывая раздражения, отвечает Том.

Гарри удовлетворённо кивает, убеждаясь в том, что его родителям ничего не угрожает, пускай всё это и достаточно относительно. Объяснять Пожирателям Смерти, что участников Ордена Феникса надо брать обязательно живыми, по возможности целыми и невредимыми, достаточно затруднительно. Однако Том, стоит отдать ему должное, выполняет — хоть и скрипя зубами — своё негласное обещание не вредить родителям мужа. Гарри это ценит, правда ценит, и, наверное, именно поэтому молчит, позволяя истории Тёмного Лорда вершиться. Пропажи людей, зверские нападения оборотней на детей, дементоры, теперь подчиняющиеся воле Волан-де-Морта — не что-то из ряда удивительного для Поттера, хотя, разумеется, назвать подобное обыденным и нормальным язык не повернётся. Обычно он успокаивает себя мыслью, что история могла бы принять более кровожадный и беспощадный оборот, и чувствует небольшой, но всё же прилив самодовольства.