Пандемия (на лечении)

продолжение части 3.3 (2)

          Он побежал за машиной, издав непонятный, полный ненависти стон и не сводя обсидиановых глаз с «кадиллака». В уголках его рта появились пузырьки пены – заражённый мужчина не мог тягаться в скорости с внедорожником. Но неведомая сила заставляла его преследовать автомобиль.
          По стене вскарабкался ещё один перепачканный кровью и покрытый кожистыми шариками человек. Кто это был – мужчина или женщина – я не разглядел в маленькое зеркало заднего вида. Он присел, расставив ноги в стороны и широко раскинув руки, и, прорычав, кинулся вдогонку.
          Стреляющий в тебя бандит это одно, его образ укладывается в голове, понимаешь реальность исходящей от него угрозы, и поэтому испытываешь страх. И головорез, и пистолет, и пуля принадлежат этому миру, и действуют согласно его законам. А окровавленные люди, пытающиеся перегрызть тебе горло, хищные твари, порождения неизвестно чьей извращённой фантазии, встречавшиеся раньше лишь на экранах кинотеатров, вызвали у меня своей природной ирреальностью иной страх, липкий, ломающий сознание и сводящий с ума.
          Я сильно струхнул, когда челюсти первого встреченного нами заражённого мужчины смыкались за окном в исступлённом желании отхватить от кого-то из нас кусок. Раз десять ещё вступил бы в неравный бой с личными мордоворотами парочки из магазина, чем второй раз увидеть бросающий в мелкую дрожь оскал на лице, покрытом струпьями.
          Девушкам в силу их впечатлительности пришлось хуже. Ольга вжалась в моё правое плечо, стараясь никуда не смотреть, и тихо то ли скулила, то ли плакала. Ирина же окаменела на заднем сиденье, лишь её губы слегка шевелились. Она либо причитала про себя, либо молилась.
          Я посмотрел в зеркало. Преследователи отстали. Они остановились и оглядывались в поисках новых жертв. А на пароме уже бушевал пожар, видимо в пылу борьбы с заражёнными пассажирами или членами экипажа пролили масло на плиту с открытым пламенем.
          - Пронесло, - выдохнул я, но девушки не отреагировали даже на звук моего голоса.
          Вспотевшая спина прилипла с футболкой к кожаному креслу.
          Мы проехали утопавшие слева в зелени элитные многоквартирные дома с видом на море, выставочный павильон и Певческое поле. Впереди уже показалась «Русалка»[1], утонувшая в цветущей сирени, и парк Кадриорг. Среди невысоких каштанов я заметил частые вспышки и следы трассирующих пуль.
          - Чёрт!
          Тормозить я не хотел, так как позади по нашему следу плелись заражённые. Если они заметят остановившийся внедорожник, то продолжат преследование. А там, в лучшем случае, отделаемся пошатнувшейся психикой. Но и шальную пулю получить не горел желанием. С девушками советоваться было бесполезно. Бремя выбора ложилось на мои плечи, и я решил ехать дальше.
          «Кадиллак» ускорился. Но за поворотом, где проспект Пирита вливался в Нарвское шоссе, почти напротив «Русалки», ждал сюрприз. Поперёк дороги, сбив светофор на пешеходном переходе, застыл недавно обогнавший нас белый «ситроен». Я нажал на тормоз и крутанул руль влево, уводя «Эскалейд» от столкновения. Мельком увидел в окне со стороны водителя дырку, шофёр уткнулся головой в руль, его руки обвисли, а пассажиры постепенно приходили в себя, пережив аварию.
          В этот момент раздался стук по корпусу внедорожника. Очнувшись, взвыла от боли Ира.

[1] Памятник броненосцу «Русалка» - монумент в виде бронзового ангела, стоящего на гранитном постаменте. Посвящён 177 морякам Российского императорского флота, погибшим на броненосце 7 сентября 1893 года.