Пандемия (на лечении)

продолжение части 6.4

          - Кто поведёт?
          - Глупый вопрос, - я скосился на отца, глазами стрельнув в сторону «ниссана».
          - На что ты меня подписываешь, - простонал папа и открыл дверь. – Номер вспомнил? – спросил он, опустив одну ногу на асфальт. Видимо, надеялся, что из-за безалаберности сына никого спасти не получится, а значит, вторая машина не понадобится, и его совесть будет чиста.
          Я отрицательно покачал головой.
          - Будем импровизировать.
          Он недовольно скривился и перелез в «Пасфайндер».
          Два внедорожника свернули на улицу, ведущую обратно к кольцу, Техническому Университету и двум белым жилым высоткам. Возвышавшиеся над соснами и пышноцветущими каштанами дома стремительно приближались, а телефонные номера не шли на ум. Я, как мог, представлял листик бумаги, на котором зелёным карандашом Ольга вывела цифры, но тщетно. Перебрал все символы в надежде, что хоть один да отзовётся в голове еле заметной искрой. Клетки серого вещества не реагировали, пока не привлекла моё внимание торчащая из окна седьмого этажа и развевающаяся при лёгких дуновениях ветра бордовая ткань: то ли шторы, то ли шёлковая простыня. Несколько минут назад её не было.
          Когда машины подъехали ближе к стоявшей почти у самого кольца высотке, полотном активно замахали. «Кадиллак» затормозил. Скрипнул натянутый трос ручника, и я высунулся по пояс из окошка.
          Ткань втянули обратно. В форточке мелькнул нос, светлый овал лица, что снизу было сложно разглядеть, и донёсся женский окрик:
          - Дима?
          Я обескураженно в ответ помахал рукой, хоть и начал догадываться, откуда растут ноги. Только родители Ирины могли знать, на какой машине появимся мы. По отдельности выкрикивая слова и одновременно тряся ладошкой в салоне внедорожника, чтобы мне дали трубку, я спросил номер телефона.
          - Алло! Алло! – раздалось в динамике, когда я дозвонился до женщины из форточки. – Дима?
          - Да. А вы, вероятно, мама Иры...
          - Она самая. Валентина. Что с дочкой? – в голосе чувствовалось напряжение, мама девушки вся испереживалась, не находила себе места. – Я тут как на иголках. Ира молчит, подобно шпиону на допросе, но голос вялый...
          - Она в порядке, - перебил я Валентину, сползая назад, в «кадиллак». – И в безопасности. Но меня сейчас волнуют другие вопросы, - в трубке стало неожиданно тихо. Это была возмущённая тишина, женщина, видимо, не понимала, как может что-то быть важнее здоровья её дочери. - В вашем доме за последние часы были необычные происшествия, нападения на людей? Посторонние шумы?
          - Не обращали внимания, - бросила Валентина. - Мы ждали у окна появления чёрного американского внедорожника, так просила Ира. Дежурила с мужем по очереди, потому ничего не слышала. Лишь на улице замечала пару раз странно ведущих себя людей. Да, Сергей? – голос отдалился от трубки, стал глуше. Звонкое «да» послышалось в глубине комнаты. – Пока Серёжа не сообщил, что на кольце остановилась машина, подходящая под описание. Мы схватили телефоны, а звонка всё не было. Подумали, что опять связь пропала, как утром, но рядом со значком поля горели все шкалы. Тогда решили привлечь внимание. Раньше фонарика под руки попалась простыня. Надеялись, что сообразите, только вы куда-то поехали. Серёжа предположил, что мы ошиблись. Подобных машин в Таллине не мало.
          - Нет, не ошиблись, - вставил я слово в разговор, превращавшийся в монолог.
          - На всякий случай, - без остановки тараторила мама Иры, - продолжили дежурить у окна, уже с сигнальным, скажем так, флагом.
          - Это, конечно, замечательно, - сбавил я её обороты. – Но какая квартира?
          - Двадцать шестая. А что? – автоматом выпалила Валентина и после секундной паузы добавила, - Ира с вами?
          - Нет. Собирайтесь и ждите, когда я позвоню в домофон. Если получится, вызовите на свой этаж лифт, чтобы действовать быстро.
          - Хорошо, - настороженно произнесла Валентина. – Только что значит, действовать быстро?
          - Мы вас забираем.
          - Зачем? – не поняла женщина. – Куда заберёте? И почему Ира не с вами?
          - Обстоятельства не позволили, - коротко ответил я, не желая вдаваться в подробности, чтобы не выбить Валентину из колеи. Начнёт ещё кудахтать, как мать-наседка, и причитать, и сборы затянутся надолго. – Мы лучше отвезём вас к ней.
          - Лучше было бы, - слегка возмутилась мама Иры, - если бы привезли мою Ирочку сюда! Дома, за крепкими стенами, безопаснее, чем где-то там... неизвестно где.
          Я тяжело вздохнул.
          - Если здесь происшествий пока не было, это не значит, что они не случатся позднее. Многоквартирные дома представляют собой потенциальные ловушки. Пара инфицированных тварей в подъезде, и вы останетесь в квартире ждать голодной смерти.
          - Полиция поможет, - заявила она с упрямством, которое проявляют люди, уверенные, что раз они старше, то всегда правы. Прям, как мой отец, и я взглянул в зеркало на стоявший позади серый «ниссан».
          - Последний раз видел полицейских, когда они вызволяли из пятиэтажки семейство своего коллеги. Осуждать не буду. Может, они решили сначала обезопасить родных, а потом взяться за наведение порядка, но уповать на полицию и армию не стал бы.
          - Спасение утопающих дело рук самих утопающих, - подсказала мама, и я повторил фразу для Валентины.
          Женщина зашепталась с мужем. Переговаривались, как мне показалось, долго.
          - Дайте минут десять, - удручённо ответила мама Иры.
          Родителей подруги Алексея встретили на первом этаже. Отец занял место у входа в подъезд, выглядывая периодически на улицу. Он следил за машинами, оставшимися в них женщинами и обстановкой во дворе. Артём встал у лестницы, уходившей на следующий этаж. С пистолетом наизготовку я обошёл квартиры, дёргая ручки дверей. Где-то наверху послышались шорохи и скрипы, когда пришёл в движение лифт. Хотелось верить, что это разыгралось воображение, мои уши не пережили бы ещё одного боя в подъезде за день. И к великому облегчению никаких проблем не возникло.
          Пока ждали Валентину и Сергея, я договорился с отцом, что Артём с Марикой и Снежком - куда лабрадор без хозяйки - поедут с ним, потому что родители Иры явно захотят расспросить меня о дочери.
          Без промедления мы расселись по машинам и выдвинулись в направлении центра столицы. Город затягивало сизой пеленой от разраставшихся пожаров и возникавших новых очагов. Клубы дыма впереди напоминали грозовую тучу, накрывшую Таллин. Вдали прогремел взрыв. Не обращая внимания на внедорожники, лесопарковую зону возле кольца пересекла группа тварей, передвигавшаяся на четвереньках.
          - Сергей...
          - Сергей Анатольевич, - представился папа Ирины, севший на место моего отца. – Слава богу, что вы приехали! У меня водительских прав нет... да, в наше время до сих пор такое встречается, - сказал он, заметив мой поражённый взгляд. – Я понимал, что в квартире оставаться долго нельзя. В Мустамяэ дома в основном газифицированы, и наш не исключение. Это словно сидеть на пороховой бочке, - Сергей прислушался к тихим раскатам прогремевшего взрыва, - и не иметь возможности видеть, горит фитиль или нет. Но я не представлял, как выбраться. Ещё и Иру дождаться надо было. Что с ней?
          - Да. Скажи наконец-то, почему она не приехала вместе с вами? – Валентина подалась вперёд, чтобы лучше слышать. На заднем диване порой сложно различить, о чём говорят водитель и пассажир справа. – Почему квёлая была, когда я с ней беседовала по телефону?
          - Есть две новости, - кисло улыбнулся я, чтобы скрасить ситуацию и то, что собирался сообщить родителям девушки.
          - С плохой, - попросил Сергей Анатольевич, готовый стойко принять любую весть.
          - Ира ранена шальной пулей.
          Валентина закрыла рот рукой. Её глаза округлились, и она побледнела, перестав отличаться от моей мамы.
          - В ногу, продолжил я. - Кровотечение остановили. Её перебинтовали.
          - Где? – дрожащим голосом спросила Валентина Тимофеевна.
          - Ира у Ольги, её подруги, дома. Ослабла из-за потери крови, а переливание мы сделать не могли. Я побоялся везти Иру к вам. Решил сделать наоборот.
          - Ясно, - сказал Сергей Анатольевич. – Ну, жива, и на том спасибо.
          Внедорожники летели по проспекту Сыпрузе. Навстречу нам ехали другие машины, и сзади наседало несколько, расступаясь перед спецтранспортом, завывающим сиренами. На мгновенье показалось, что город возвращается к нормальной жизни, что армия помогла полиции навести порядок, что морфов либо отловили, чтобы исследовать и, при возможности, вылечить, либо отстреливают. Правда, мы не заметили ни единой пожарной машины, ни скорой помощи, лишь полиция и реже армейские грузовики с джипами. И если на улице прохожие не встречались, то из окон, реагируя на сирены, высовывались зеваки, поглазеть, что происходит, так как, скорее всего, по телевизору продолжалось замалчивание происходящего.
          Я включил в машине радио. Отыграли последние аккорды популярной песни, бесцеремонно прерванной рекламой салона красоты и ресторана итальянской кухни в Старом городе. По лицам скользнула тень облегчения, что всё наладится. Женщины вновь заполнят маникюрные салоны, парикмахерские, солярии, чтобы мужья и приятели вывели их в свет, в ресторан высокой кухни, и они постараются забыть о паре жутких дней, что довелось пережить. Но за рекламой пошла запись предупреждения жителям столицы, просьба оставаться дома и не выходить на улицу без особой на то надобности. А за окном показался знакомый лабиринт из машин у торгового центра "Кристиине", где на капот мне кинулась обезображенная тётка.
          Помня обрывками, как пробивался сквозь скопление автомобилей и застрявших в пробке троллейбусов, за бело-синими бортами которых, под стенами центра, стояли брошенные палатки спасателей, я аккуратно вёл «кадиллак». Следом полз серый «ниссан» с отцом за рулём. В зеркало заднего вида видел, как папа, стараясь следить за дорогой, умудрялся вертеть головой по сторонам. Моя мама и Валентина тихо охали, прильнув к окнам и представляя, что здесь творилось вчерашним вечером.
          В этот раз затор проехали быстро, и тётку не было видно. Нырнув под железнодорожный мост, мы выехали на улицу Эндла и понеслись дальше, к дому Ольги.
          Я не сразу понял, что произошло. Только что «ниссан» следовал по пятам за американцем, как в следующий миг на перекрёстке он исчез, и лишь послышался сильный удар, звон стёкол, какие-то хлопки, грохот. Я глянул в левое зеркало. Там мелькнуло отражение кувыркавшейся непонятной серой массы, болтавшей чёрными нитями резинок уплотнителя, обрамлявших стёкла и пороги. Её некоторое время толкало что-то синее, небольшое. Завизжала резина, и «кадиллак» остановился поперёк дороги метрах в ста от «форда», выскочившего с боковой улицы и перевернувшего тяжёлый «Пасфайндер».
          Сердце ушло в пятки. Я сидел и безмолвно, каменным истуканом смотрел в окно на уставившийся колёсами в небо серый внедорожник и синюю груду металла, из которой пытались вылезти трое парней в военной форме.