Mandolin Rain // h.s. (russian translation)

49.Я был бы опустошён/I'd be devastated.

Harryʼs POV

«Спасибо», — это единственное, что я услышал от Эллиот почти за два месяца. У нас в парнями официально отдых, пока не объявят очередной тур. Этот тур был замечательный, я встретил много невероятных людей, что действительно здорово. Мне слишком нравится моя работа, если я могу так её называть. Не могу дождаться, чтобы встретить Эл. Конечно, если она захочет меня видеть. Я по-тихому вернулся в Лос-Анджелес, благодаря чему встретил минимальное количество фанатов. Когда я приехал в свой дом, то не был удивлён, что Эллиот там нет. Дом чистый благодаря экономке, но не осталось не единой вещи Эл. Тем более Луны.

Я знаю, что она бы не оставила котёнка одного, но я должен вернуть Луну обратно. Если у меня не будет Эллиот, то хотя бы будет воспоминание о ней в виде Луны. Также знаю, что она переехала в квартиру над студией йоги, а всё потому, что теперь мы с Джо лучшие друзья.

Быстро распаковываю вещи, я безумно устал, потому что был в дороге более двадцати часов, но сейчас это не имеет значение. Я принимаю душ, чтобы освежиться, но тут же переодеваюсь и иду к своему любимому джипу, чтобы поехать к Эл. У меня нет никакого плана по вымаливанию прощения, но лишь хочу увидеть её и поговорить с ней. Я останавливаюсь у цветочного магазинчика, чтобы купить её любимые ромашки. Я ведь не могу явиться совсем неподготовленным, верно?

Я паркую машину возле студии и смотрю вверх на её балкон с улицы. Студия открыта по утрам в выходные дни, а сегодня суббота и только-только перевалило за полдень, так что я не смогу просто войти. Я успокаиваюсь и звоню в дверь, ожидая, пока мне откроют. На двери нет глазка, что мне не нравится, но Эллиот большая девочка.

Слышу шаги и дверь открывается.

— Гарри, — её глаза расширяются, как будто она увидела приведение.

— Привет, Эллиот, — уверен, что на моём лице жуткая улыбка, но зато Эл сейчас выглядит потрясающе. Нет больше многочисленных ссадин и ушибов после аварии. Её длинные светлые волосы перекинуты за спину, она всё также ходит в чёрных леггинсах и простом спортивном розовом топе. — Могу ли я войти? — спрашиваю, улыбаясь.

— Я бы предпочла, чтобы ты этого не делал, — она берётся за ручку двери и уже собирается закрыть её, как я просовываю ногу, которая начинает болеть.

— Пожалуйста, Эллиот. Мне нужно поговорить с тобой, — она смотрит на мою ногу, и я вижу, как она сомневается. — Пожалуйста, — она отводит взгляд в сторону и открывает мне дверь, позволяя войти. Я наблюдаю за ней и прохожу мимо, как она закрывает дверь. Сейчас я хочу обнять её, прислонить к стене в поцелуе и сделать то, чего действительно хочу, но, кажется, этого не будет. Видимо, я пришёл посмотреть, как она живёт теперь.

Понятия не имею, где иду, следуя за девушкой по коридору и лестнице. Случайно смотрю влево и вижу ванную комнату, а затем закрытую дверь, как я думаю, это её спальня, а позже, наконец, я вижу гостиную и кухню с небольшим столом, диваном и телевизором. Квартира меньше, чем я думал, но она идеально подходит Эл.

— Хочешь что-нибудь выпить? — поворачиваюсь и вижу её, опирающуюся о столешницу.

— Э-э, у тебя есть чай? — я спрашиваю, выдвигая стул из-под стола.

— Да, — она ставит чайник на плиту, а затем роется в шкафчике сверху. — Какой? Есть мятный, зелёный и чёрный, — она избегает зрительного контакта со мной.

— Просто чёрный чай и...

— Два кубика сахара и один кубик льда. Я помню, Гарри, — она достаёт чашки и делает нам чай.

— Спасибо. Я п-принёс это тебе, — я вручаю ей цветы, и она берёт их, ставя в воду. Я осматриваюсь вокруг и вижу фотографии её родителей со мной на искусственном камине. Это заставляет чувствовать меня себя более уверенным. — Мне нравится здесь.

— Спасибо за цветы, они до сих пор мои любимые. И спасибо, я всё ещё пытаюсь обустроиться. Как закончился тур? — она отпивает свой чай. Ей явно неловко.

— Хорошо. Громко. Я думаю, на самом деле, мои уши до сих пор болят, — я смеюсь и вижу, как Эллиот пытается сдержать улыбку. — Но я был рад вернуться.

— Когда ты прилетел? — я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на настенные часы.

— Около двух часов назад, — она улыбается на мой ответ и смотрит в сторону смущённо. Что-то бросается мне в глаза, и я поворачиваюсь, когда вижу Луну. Я смотрю обратно и вижу, как Эл улыбается.

— Луна, иди сюда, — она щёлкает языком и Луна запрыгивает ей на колени. Эллиот берёт её и передаёт мне. — Кто-то забыл тебя, — она улыбается, как Луна сворачивается клубочком и ложится на моих коленях. — Ты можешь забрать её обратно, если хочешь. Она твоя, — Эл окольцовывает ладони вокруг чашки и делает глоток.

— Можем ли мы поговорить обо всём? — я спрашиваю.

— Если ты хочешь.

— Мне очень жаль. Я не знаю, что ещё могу сказать об этом. Я просыпался каждый день расстроенным, делая выводы. Я не оправдываю себя, но быть на гастролях не так просто. Это интересно время от времени, но напряжение, которое я испытываю повлияло на мои не лучшие решения, — пытаюсь объяснить.

— Я понимаю, что тебе было сложно, Гарри, я действительно понимаю. Но я не понимаю, почему ты мог подумать, что я хотела бросить тебя, когда нуждалась в тебе. Я бы никогда не сделала это с тобой по телефону, — она прижимает ноги к груди, обхватывая их руками и положив свой подбородок между коленями.

— Я не знаю, что ещё сказать, — я тру мои ладони, рассматривая их. — Я проводил каждый день, жалея, что не могу быть рядом, целовать и обнимать тебя. Я не люблю Лу, никогда не любил. Она мой друг. Она снова начала встречаться с отцом её дочери Лакс и думает о том, чтобы покинуть нас. На самом деле, я не знаю, зачем сейчас сказал это вслух, — мой мозг кипит.

— Я просто не могу просить это тебе, Гарри. Я имею в виду, что бы было, если бы я поцеловала одного из своих друзей? Не только поцеловала, но и сняла с ним номер в гостинице и спала с ним в одной постели? Друг, которого я знаю в течение многих лет, который знает обо мне почти всё. Как бы ты себя чувствовал?

— Я был бы опустошён, — опускаю глаза от стыда. Не знаю, как бы себя чувствовал, если бы Эллиот поцеловала кого-то другого. Представление этого заставляет злиться меня на себя ещё больше. — Можем ли мы стать хотя бы друзьями снова? — спрашиваю у неё в надежде.

— Не знаю, смогу ли дружить с тобой, Гарри. Это слишком сложно. У нас слишком много совместных воспоминаний для боли в сердце, чтобы быть друзьями, — она позволяет себе начать плакать и пытается скрыть это.

— Пожалуйста, не плачь. Я ненавижу, когда ты плачешь. Я знаю, что являюсь тем, кто заставил тебя плакать, но ты слишком красива для слёз, — я встал и осторожно положил Луну на стул, взяв со стола салфетку, вытирая слёзы Эллиот. — Не нужно себя винить, Эллиот, я сам во всём виноват. Ты не сделала ничего плохого. Я потрачу свою жизнь, желая тебе счастья, — я выдавливаю из себя улыбку и поворачиваюсь, чтобы уйти. — Пусть Луна останется с тобой, — почёсываю подбородок кошки в последний раз и иду в коридор, чтобы уйти. Я слышу, как Эллиот разрыдалась ещё сильнее, и я расстраиваюсь, сам начиная плакать.

— Гарри, подожди! — я поворачиваюсь и вижу, как Эллиот бежит ко мне, врезаясь в меня и обнимая, утыкаясь своим лицом в мою грудь. — Пожалуйста, не оставляй меня. Я люблю тебя.

— Скажи это ещё раз, — я упираюсь своим подбородком о её голову.

— Я люблю тебя.

— И ещё один, — я слышу её смех в ответ.

—Я люблю тебя.

— Я люблю тебя больше, — она поднимает голову, а я слегка опускаю свою, в результате чего наши губы находятся на одном уровне. Я целую её, чувствую, что это лучшее, что случилось со мной за последние месяцы. Это настоящая любовь.