Даочжан лёгкого поведения и его высокопоставленная подстилка

Глава 13. [18+] Как утешить главу ордена. Часть первая

Когда даос вошёл в спальню, то обнаружил главу ордена на полу.

- Ты почему там сидишь? - Гань Цзяо принялся возвращать безвольно повисшего на нём Син Цзюаня обратно в кровать. - К чему столько драмы? Люди рано или поздно покидают нас, если бы я так горевал по каждому ушедшему из моей жизни человеку, что бы от меня осталось?

Поведение главы ордена почему-то разозлило даоса и он позволил себе несколько резко высказаться, о чём сразу же пожалел. Но, на удивление, Син Цзюань не стал заострять внимание на этих словах. Вместо этого он грустно рассмеялся:

- Я снова повёл себя неподобающе. Отец был бы огорчён, будь он здесь. Но я не могу совладать с собой каждый раз, когда вижу этого индюка!

С полыхающими гневными огоньками во взгляде, глава ордена принялся стягивать с себя одежду, чем поначалу заставил Гань Цзяо удивиться, пока юноша не вспомнил об этой занятной особенности мужчины. Бережно сложив брошенные на пол одежды, даос опустился на кровать рядом с укутавшимся в одеяло Син Цзюанем. Он выглядел таким несчастным, что хотелось взять его на ручки и пожалеть.

- Разве примерно не в это время в прошлом году ты пожаловал ко мне? - внезапно вспомнил Гань Цзяо. - Что тебя привело туда?

- Я тогда был не в себе, покинул орден и жил в гостинице. На второй день бездумных скитаний по городу я решил зайти в первое попавшееся заведение. Это оказался публичный дом. Мне было всё равно, что говорила девушка, встретившая меня, я согласно кивал на все её реплики. Так она привела меня в твою комнату.

Юноша с интересом слушал разоткровенничавшегося мужчину, не смея проронить ни слова. Но Син Цзюань, казалось, не собирался продолжать, потому Гань Цзяо спросил:

- Но как же ты додумался до того, о чём попросил меня тогда?

Лицо главы ордена приобрело задумчивое выражение:

- По правде, сам не знаю. Когда я увидел тебя, мне показалось, что ты способен облегчить мою боль, причинив мне боль иного рода. И ведь я не ошибся в этом.

- Значит, тебе не нравилось то, что мы делали? Ты просто наказывал себя? - спросил Гань Цзяо, стараясь звучать непринуждённо.

Однако мужчина заметил перемены в настроении юноши:

- И да, и нет. Это трудно объяснить, но, ни в коем случае, не думай, что я о чём-то жалею.