Американский дневник

Глава 3, часть 4

          Осталось пройти мужчину строгого вида, показать ему заполненную на самолёте декларацию, рассказать о цели визита, ответить, запинаясь, на дополнительные вопросы, сделать отпечаток указательного пальца, получить назад паспорт, перешагнуть воображаемую линию границы, и тогда можно будет поздравить себя: «Свершилось! Вот я и в Америке!». Один маленький нюанс оттягивал этот момент - нюанс, именовавшийся очередью в добрую сотню людей. Мы успели чуть раньше основной массы, заняв вторую очередь, растянувшуюся зигзагами до середины лестницы, иначе впереди нашей троицы были бы две, а то и три сотни людей. «Боинг 747» - машина внушительных размеров.
          Мне не хотелось пачкать пальцы чёрной тушью, снимая отпечатки, потом целый день ходи с грязными руками. Но я ошибался. После стандартных вопросов и рассматривания моего паспорта с вложенным листком декларации, таможенник, сидевший за стеклом, скорее всего бронированным, поднял на меня свой взгляд.
          - Видите перед собой чёрный планшет? Поставьте на него указательный палец. Хорошенько прижмите. Я скажу, когда сканирование будет завершено.
          Столько новых слов, но общий смысл я понял: про палец, планшет, и что он предупредит, когда процесс снятия отпечатка закончится. Никаких чернил.
          Планшет напоминал уменьшенную копию сканера. В центре него, под матовым стёклышком или каким-то особым материалом, после того, как я приложил сверху палец, плотнее придавив подушечку, побежала сверху вниз светящаяся полоска. Потом она с той же скоростью вернулась в исходное положение. Как в сканерах. И пальчики... чистые!
         - Всё, - таможенник посмотрел в экран компьютера. - Добро пожаловать в Соединённые Штаты! Желаю Вам хорошо провести время!
         - Большое спасибо!
         И я перешагнул воображаемую границу.
         - Свершилось! – прошептал я с улыбкой на лице.
         Впереди были зеркальные двери, закрывавшие обзор на происходящее в помещении паспортного контроля. За ними скрывался ещё один зал: тёмный – стены цвета кофе с молоком, с более низкими потолками и заставленный рядами тележек для чемоданов. Пройдя двери, я стал ждать девушек.
         Друг за дружкой появились Маша и Оля. Их лица светились неподдельной радостью. Они, наверное, произнесли про себя то же, о чём думал и я: «Свершилось!». Только, может быть, иными словами.
         Когда наша маленькая, но дружная компания была в сборе, первое, что мы сделали – поделились впечатлениями:
         - У меня ощущение, что это сон. Открою следующие двери, и в этот миг я проснусь, а надо мной белый потолок комнаты в общежитии. Ни Америки, ни Денвера.
          - Да, есть такое чувство, - сказала Маша и, улыбнувшись, добавила: - И я его побаиваюсь.
          - А я боялась, что строгий таможенник закроет паспорт и скажет, чтобы возвращалась назад, - Ольга поделилась своими переживаниями. – Смотрела на него, а у самой коленки тряслись. И лишь одна мысль в голове: «Улыбайся! Всё хорошо!».
          - И как? Хорошо?
          В глазах Ольги сверкнули весёлые искорки.
          - Правда, хочется поесть и поспать...
          - А ещё чемоданы надо получить.
          Перед тем, как пройти через автоматические двери, я зажмурился, боясь проснуться в стенах родного дома, и шагнул вслед за девушками.
          Нам открылось огромное пространство холла терминала Джеппесена: далеко, на вершинах белых мачт, покоился, провисая, потолок, и не было видно ни конца, ни края зала: в центре, на уровне второго этажа, был мост, загораживавший обзор.
          Половина холла, открывшаяся нам после паспортного контроля, была заставлена ограждениями, стеклянными будками для таможенников и рентгеновскими аппаратами для просвечивания багажа. Там же высились рамки металлоискателей. За рядами ограждений, облагороженных вазонами с растениями, вниз на один уровень уходила широкая лестница. Она вела к станции подземной монорельсовой дороги, соединяющей все терминалы. Окружая служебную площадку, тянулись вдоль стен ряды кафе, киосков, небольших магазинчиков, торгующих произведениями местных художников и фотографов и драгоценностями.
          Мы повернули направо и зашагали мимо светящихся вывесок, пытаясь среди ярких огней разглядеть информационные таблички, которые подскажут, где искать багаж. Вскоре кафе и магазинчики расступились, и в стене открылся проход в боковой неф терминала. Мы очутились в нужном месте. В довольно таки протяженном помещении находилось несколько автоматических лент. На экранах возле каждой ленты горели номера рейсов. Отыскав свой, стали ждать чемоданы.
          На душе стало спокойнее, когда наш багаж в целости и сохранности оказался на руках. Ведь столько можно услышать или прочитать историй о том, как в пути теряются чемоданы. Вы прилетели в Майами, предвкушая солнечные ванны, морские воды, девушек в бикини или загорелых красавцев (кому как), но вот незадача, сумки с плавками и купальниками мёрзнут на Аляске в ожидании, когда их наконец-то отправят хозяину. И на ваше ясное настроение набежали грозовые тучи. Благодаря горгульи «Нотер Денвер», нас не постигла такая участь.
          Теперь, когда все были в сборе – и люди, и вещи, - а в запасе оставалась капелька свободного времени прежде, чем между мной и девушками выросло расстояние, можно было прогуляться по терминалу Джеппесена, осмотреться.
          Грузно, словно вьючные животные – у каждого в руках было по чемодану, а то и два – медленно вышагивая, мы набрели в противоположной стороне холла на карту Соединённых Штатов. На ней не были указаны стороны света, не было меридиан и высот, не была даже расчерчена густой сеткой дорог. Карта, которую мы видели перед собой, была произведением искусства.
          На жёлтой стене пестрели красные, оранжевые, тёмно-зелёные, коричневые и в цвет фона штаты, подписанные своими именами. По ним были рассыпаны белые звёзды крупных городов и чёрно-белые фотографии красивых мест и достопримечательностей. И что самое удивительное, эту карту создал уважаемый в Денвере художник, работавший грузчиком в аэропорту - Гэри Сувиини. Он назвал произведение: «Америка... почему я её люблю».
          Мы дружно полезли за фотоаппаратами, потому что снимок на фоне карты отличнейший кадр для начала фотоальбома про путешествие в Америку. Хотя Оля и Маша уже отщёлкали часть плёнки в Москве и во Франкфурте. Зато у меня это была первая фотография.
           После одиночных снимков мы захотели сделать общий. Нужен был четвёртый человек. Но возникла маленькая проблема: из нас никто не помнил, как правильно обратиться и какой вопрос задать, чтобы проходившие мимо люди помогли. В тесном кружке языкового консилиума сообща составили более-менее понятную фразу и отправились на поиски несчастных, кому выпала бы доля быть шокированными ужасным произношением английского языка с русским акцентом.
          Повезло лишь с третьего раза. Первый, да и второй блин вышли комом, пока мимо не прошла пожилая чета. Милые старички откликнулись на просьбу сфотографировать нашу троицу на фоне карты. И если вопрос прозвучал с ошибками,возможно заставив американские уши свернуться в трубочку, то ненавязчивое помахивание перед носом фотоаппаратами явно намекнуло на его суть. Дедушка остался стоять в стороне, ожидая, когда его бабушка сфотографирует молодых ребят и, широко по-американски улыбаясь, пожелает им удачи. За помощь и добрые слова мы были очень ей благодарны.