Американский дневник

Глава 5, часть 2

          Я посчитал. Месяц аренды обошёлся бы мне в шестьсот шестьдесят долларов – это дороже, чем снять прекрасную комнату в апартаментах «Рино Редженси». Зато у гостиницы «Ривербоат» был с учётом моего финансового положения один плюс – понедельная оплата.
         - А светлее комнаты нет? – спросил я стоявшую рядом женщину.
         - Сейчас сезон, поэтому хорошие комнаты разбирают быстро. Остались только такие... тёмные и выходящие окнами на глухую стенку соседнего казино.
          Я решил не спешить с выбором, в списке оставалось ещё две гостиницы. Надо было узнать, что предлагают они, хотя желание прилечь, вытянуться, расслабиться и... перекусить становилось сильнее.
          - Надо подумать, - сказал я. - Дорого. Но... если не найду лучшего предложения, то, наверное, вернусь сюда.
          - Можете не успеть, разберут и эти комнаты, - буркнула женщина, захлопнув дверь в номер, когда я вышел в коридор. – Повторю, что сейчас сезон, и Вам будет сложно найти стоящую комнату.
          Я не стал с ней спорить, потому что в одной гостинице, что посетил до этого, не считая «Трэвелодж», было много свободных номеров.

          День продолжался, и поиски жилья тоже. Я вновь очутился под палящим солнцем, на тротуаре, выложенном из какого-то чёрного, гладкого камня. Напротив гостиницы «Ривербоат», почти не откидывая тени, высился многоярусный парковочный дом: серый, отделанный рельефной плиткой, с привлекшей моё внимание стеклянной надстройкой над входом во всю высоту здания. В ней по одному на каждый уровень стояли американские автомобили разных эпох, начиная с конца девятнадцатого столетия и до середины семидесятых годов двадцатого. Я застыл в изумлении, разглядывая машины. Правда, с трудом из-за неудобного угла обзора.
          - Обязательно вернусь и сфотографирую, - подумал я.
          Третьим в списке был мотель «Экзекьютив Инн», что по адресу двести двадцать четыре Южная Сьерра-стрит. Крепче перехватив чемоданы, я зашагал в меру оставшихся сил вверх по улице. Парковочный дом остался позади, следом за ним мимо проплыл кинотеатр, хорошо устроившийся со своими десятью залами на красивой набережной с широким променадом. За мостом через реку Траки, я оказался между незастроенным пустырём с временной стоянкой и массивной коробкой с внушительным портиком в три этажа зданием Уголовного Суда округа Вашо и через минуту подошёл к безликой шестиэтажной постройке, облицованной коричневым кирпичом.
          Первый этаж у неё отсутствовал. Среди опор, на которых покоился мотель, была устроена парковка. Ближе к зданию суда он опирался на небольшую постройку с хозяйственными помещениями и крохотным фойе, парадная дверь которого выходила на улицу Сьерра. Над входом висела дотягивавшаяся до крыши мотеля вертикальная вывеска «Экзекьютив Инн».
          Я зашёл.
          Места возле стола регистрации оказалось вдвое меньше, чем в узком фойе отеля «Ривербоат», подкупавшем хотя бы обманчивым лоском бордовых стен. Здесь же всё было относительно честным, говорившим о том, что это дешёвый мотель, без погони за статусом. Ну, кроме имени[1]. Справа, за приоткрытой белой дверью была неширокая лестница. Рядом пристроился лифт, одетый в мятую, исцарапанную сталь. В углу рос непонятный куст с острыми длинными листьями. Дальше мой взгляд скользнул по голой стене и остановился на сидевшей за стойкой слева негритянке с высокой пизанской башней на голове из чёрных как смоль, вьющихся волос. Лёгкий топик, как и обтягивающие джинсы, не скрывал изъяны заплывшего тела. Неряшливый внешний вид женщины был полной противоположностью утончённому Майку из отдела кадров.
          Афроамериканка пристально наблюдала за мной, пока я знакомился с фойе.
          - Есть всего две свободные комнаты, на втором[2] и на пятом этаже, - ответила она, дождавшись моих вопросов.
          - А можно посмотреть?
          - Конечно, без проблем, - сказала негритянка и с безразличным видом кинула на стойку один из ключей, висевших позади неё, на стенде.
          - Я сумки оставлю здесь, в углу?
          - Оставляйте, - махнула она рукой. - Я присмотрю.

          Узкая скрипучая лестница вывела меня в бледно-зелёный в свете люминесцентных ламп коридор второго этажа. Дверь в демонстрационную комнату была на другом его конце. Отварив ее, я пришел в тихий ужас!
          Помещение оказалось раза в полтора меньше комнат, что мне довелось увидеть в тот день. Оставив тесные проходы, большую часть пространства съедала двуспальная кровать, шкаф, холодильник и круглый столик с двумя стульями. О телевизоре и микроволновке можно было даже не мечтать. Но не это всё шокировало меня. В ужас приводило огромное тёмное пятно на ковролине, под холодильником, который разморозили после последних постояльцев. Я пару раз надавил на него носком кроссовка и услышал хлюпанье. Настроение, подточенное усталостью, жарой и голодом и висевшее на волоске, сорвалось в пропасть апатии и безысходности - сил реагировать на что-либо не осталось.
          Обойдя лужу по дуге, я продолжил осмотр комнаты. Заглянул в шкаф, куда поперёк полностью влезли бы мои чемоданы – вечные спутники. Из окна открывался вид на деловую часть города с небоскрёбами банков. И тут я обратил внимание на стулья, сиденья которых были в белёсых корочках, предположительно, засохшей спермы. Это уже никуда не годилось. Меня не прельщало жить в комнате для частных и, чаще всего, тайных встреч с любовницами или проститутками. Если бы следы чьих-то прошлых сомнительных побед и поражений убирались, то я даже не подумал бы о том, кто и в каких целях использовал кровать, ванную, а глядя на стулья, и прочую мебель, и жил бы в номере, потягивая из блюдца горячий чай с сушками.
          Мысленно сплюнув от негодования, я направился прочь из этой комнаты. А на выходе ждали ещё два бонуса – пробитая, скорее всего, кулаком гипсокартонная стена и отсутствие защёлки на двери, хотя четыре дырочки в побеленном дереве говорили о том, что она там когда-то была. Нисколько не удивившись, я просто вышел в коридор и спустился в фойе.
          - Посмотрел комнату, не понравилась, - прямо сказал я.
          Негритянка не отреагировала на мои слова.
          - Другая комната лучше?
          - Смотря, что Вы имеете под словом лучше, - она подняла на меня глаза. – Я же не знаю, что Вам не понравилось.
          «Она, что, не в курсе, что творится в комнатах?» - удивился я. «Или вторая и того хуже?»
          - В стене, за дверью, дыра. Под холодильником мокрое пятно.
          Стулья я не смог описать, не хватило словарного запаса.
          - Вторая свободная комната чище, - бросила женщина.
          «А что тогда ключи дали не от самого презентабельного номера?» - спросил я её про себя, а вслух сказал:
          - И сколько стоит?
          - За первую берём сто сорок восемь долларов в неделю. Одна из самых низких цен в Рино.
          - Я заметил. А другая, чистая комната?
          - Сто шестьдесят.
          - Оплата вперёд? – уточнил я.
          - Да, конечно, - махнула рукой негритянка, качнулась пизанская башня наеё голове.

[1] Экзекьютив (executive) переводится как исполнительный, исполнительная власть, руководитель, администратор.

[2] В моем случае это был третий этаж, так как обычно в Штатах «первый» этаж – это лобби, хозяйственные помещения. И счет идет с второго этажа.