Рассвет на пятом этаже

I часть. Один. Квартира на четвёртом этаже

Ни один рассвет над этими крышами никогда не предвещал ничего хорошего или мало-мальски интересного; и дом семнадцать по улице Яблоневой был ещё тих, когда его внутренность уже наполнялась рассветными лучами – прозрачно-розоватыми, просвечивающими сквозь серый сумрак. Сероватое молчание раннего утра дерзко нарушали гулко отдающиеся от лестницы Юрины шаги. На самом деле, конечно же, соседи ничего не слышали, потому что все ещё крепко спали, когда Юра уже возвращался с работы.

За Юрой по пятам следовали отголоски клуба. Его вполне устраивало это шумное и толпливое место, потому что там было весело – несмотря на то, что работа по ночам страшно выматывала. Дома – в квартире на четвёртом этаже – по-любому было хуже: там с Юрой, наверное, соседствовали безысходность и смерть.

Нет, нельзя так думать!

Юра остановился в пролёте между третьим и четвёртым этажом, запрокинул голову и посмотрел на абрисы деревьев за окном. Через пыльное серое стекло пробивались розоватые осколки лучей. Потоптался на месте, нерешительно взглянул на дверь, оббитую коричневым кожзаменителем.

По этой двери можно было понять, что интерьер за нею далеко не роскошен и не нов – но только Юра знал, что самое страшное в этой квартире отнюдь не бедность её убранства. Это была Юрина квартира, и он не хотел туда возвращаться.

Но возвращаться надо – потому что там его дом. Самый настоящий дом. И там его долг.

Юра не решался преодолеть последний лестничный марш, стоял на площадке между этажами. Ветки деревьев медленно покачивались за облепленным пылью стеклом.

Юра прислушался – в подъезде совершенно тихо. Расслабился – как уже через долю секунды сжался: громом в его голове прокатилась страшная мысль, что этот самый день настал. Он помотал головой, вытряхивая страхи. Если бы что-то случилось, ему непременно сообщили!

А что – если Макс проспал?

А что – если это он просто не услышал телефона, оглушённый музыкой?

Да ну, ни одного пропущенного.

Юра встряхнул косматой головой, пробудился от тревожных мыслей, сказав себе, что нельзя так думать, и взбежал по лестнице вверх. Он вставил ключ в замочную скважину и с трудом повернул – на триста шестьдесят градусов против часовой стрелки. Этот замок был старым, как и сама дверь, и неподатливым.